Академия безмолвия (СИ) - Летова Ефимия. Страница 20

Вопреки моим опасениям у входа в лечебный корпус было пусто. Призрак остался в лесу, вытолкнув нас через такие же фальшивые переплетения веток. У входа стоял дородный, чем-то напоминающий моего отца лысоватый лекарь в зеленом, истинно лекарского цвета плаще. При виде профессора он молча всплеснул руками и, подхватив его с другой стороны, помог взобраться по ступенькам и потащил дальше.

В принципе, мою миссию можно было считать выполненной, но я отчего-то не ушла, а продолжила идти за лекарем. У арочного проема, прикрытого плотной темной тканью лекарь остановился и недовольно покосился на меня. Я с самым недоуменным видом махнула на профессора и пожала плечами. Язык жестов оказался более действенным, чем язык слов, как ни странно. Начни я сейчас объяснять словами причину своего присутствия, непременно бы споткнулась уже на четвертом слове, и лекарь выгнал бы меня взашей. А так я беспрепятственно проникла вслед за мужчинами в полутемный зал с несколькими широкими скамьями, накрытыми белой тканью - примерно на такой скамье я пришла в себя после происшествия на кладбище. Теперь на лекарской скамье лежал профессор Элфант.

- Слат.

Пухлый лекарь, торопливо рыщущий в большом застекленном шкафу, обернулся, быстро подошел к пациенту и уставился на него во все глаза.

- Слат, где мальчик? Со мной был.. .мальчик...

Лекарь мигом подхватил меня за шиворот и буквально сунул под нос профессору. Как какую-то.. .вещь!

- Слат, он с факультета смерти.. .сильная огненная магия.. .признала меня.

Лекарь просиял, как начищенная медная монета и потянул с меня плащ. Я инстинктивно вцепилась в ткань, дающую мне иллюзию защиты от внешнего безумного мира.

- Джейм-мс, помоги.. - прошептал сэр Джордас. - Пожалуйста, Джеймс...

Я ничего не могла ему ответить, ничего не понимала, но послушно наклонилась ниже и кивнула. Ладони саднило от взбесившегося, буйствующего огненного напора. Нет, вы только подумайте, я его второй раз в жизни вижу, а моя магия его, видите ли, признала!

И теперь я пропущу завтрак.

***

Лекарь смыл с лица сэра Джордаса запекшуюся кровь и влил ему в рот какой-то густой, резко и неприятно пахнущий отвар.

- Дж-жеймс, - тихо и быстро бормотал профессор. То ли лекарство придало ему сил, то ли он просто собрался с остатками сил, но больше он отчего-то не запинался. - Вы не проходили это, слишком рано, но попробуй. Сейчас ты представляешь огонь, наверное, в виде пламени, потому что ты видел пламя таким. Представь себе, что твоя магия - это нити.. .длинные нити, яркие, живые, блестящие. Их так много вокруг нас, магия иногда рождается даже у тех, в ком не пробудился дар, от любви, ненависти, в минуты волнения. Посмотри на меня, Джеймс. Мои нити порваны. Скрепи их своими, они легко соединятся, ты же сам это видишь. Попробуй, мальчик.

Я вдруг подумала, что мы с отцом почти никогда не говорили о маме. Не знаю, почему, но ни он, ни я не поднимали эту тему. Не то что бы он запрещал мне, иногда отец даже бросал какие-то отрывистые фразы, пару раз говорил о том, что так и не смог смириться с ее смертью, но на этом все, и я не задавала вопросов - какой она была, как ее звали, что произошло с женщиной, давшей мне жизнь. В доме не было ее портретов, ее платьев, ничего, что могло бы рассказать о ней, за исключением старой плетеной корзинки с какими-то приспособлениями для рукоделия - ножницами, иголками, клубками шерстяных нитей. Странное напоминание, но я берегла корзинку даже в раннем детстве, когда, оставленная без присмотра, могла разнести по камушку дом.

Именно эти клубки я представила в своих ладонях, собирая, сминая бестолково скачущий огонь в кулаках. Сжимала, скатывала, сминала, пыталась вытянуть нити, представляя мамины клубки, мамины.

Пламя подчинилось не сразу. Оно хотело ползти во все стороны, оно было непослушным и строптивым, но я тянула его, болезненно, упрямо, словно бы вытягивая сосуды или мышечные волокна.

Представить себе порванные нити магии сэра Джордаса оказалось даже легче. То ли мой дар пробуждался в стесненных обстоятельствах, то ли не в меру разыгралась фантазия, но я действительно их видела: темно-серые тонкие нити, спутанные в мохнатые клочки, где-то разорванные, неаккуратно, грубо. Я никогда не любила рукоделие, шить умела постольку-поскольку, но здесь за дело принялась со всем старательностью. Что там говорил мне внутренний голос? Не думай, сосредоточься на ощущениях. Я и сосредоточилась.

Брать собственные нити оказалось, вопреки ожиданиям, ничуть не больно. Я выдергивала их, как перья из подушки, сводила воедино концы разорванных тусклых нитей сэра Элфанта, словно заправская мастерица. Мне просто нравилось видеть, как от вплетения красноватых переливающихся огненных струн магическое плетение оживает. Может быть, факультет смерти дали мне по ошибке? Я определенно не хотела никого убивать. Мне нравилась жизнь.

.. .Узор собрался в единое целое спустя довольно долгое время, трудно сказать по ощущениям, сколько его прошло. Лекарь, устав сверлить меня взглядом, куда-то вышел, так что свою работу я закончила в одиночестве. Сэр Джордас был без сознания, но дышал ровно и в целом чуть меньше напоминал свежеумертвленный труп.

Тогда я тихонько выбралась из лекарского крыла и, никем не замеченная, пробралась в столовую. Завтрак уже закончился, но перед дверями маячил встревоженный Ларс. Конечно, приятель ухватил мне пару кусочков съестного, а запивать пришлось из небольшого фонтанчика рядом. Про утреннюю историю в этот день рассказывать я не стала, все по тем же самой для себя неясным причинам, по которым мне не хотелось, чтобы нас с профессором кто-то видел. В конце концов, это не моя тайна.

А может, я наконец-то стала учиться молчанию.

Глава 20.

Каждая девочка в глубине души мечтает о бале. Прекрасном сказочном волшебном парадном зале с длинными портьерами в пол, музыкантах в черных сюртуках за клавишником и виолинами, волшебной музыке, сияющих светильниках над головой. В честь бала голоса возвращены владельцам на целых два часа. Прекрасное, из самого модного, словно скользящего серебристого шелка платье, украшенное жемчужным бисером и вышивкой в тон, сложная прическа из завитых локонов, заставляющая держать голову высоко поднятой, а спину прямой, тонкие украшения, мягкие кожаные туфельки.. .тихий шепот, проникающий в самое сердце:

- Адепт Ласки, я бы хотела пойти на бал.с тобой!

«Я не могу больше язвить. Жизнь делает это за меня!»

«Сволочь ты, а не мое подсознание»

Что ж, мечта обернулась горячечным бредом - это очень даже в духе бедового адепта Ласки. Вместо меня в восхитительном сверкающем платье стояла невысокая белокурая адептка факультета жизни Крида Вуд и смотрела на меня смущенно и в то же время довольно отчаянно.

- Крида, ты прекрасно выглядишь! - я почти искренняя в своем восхищении. Она настолько прекрасно выглядит, что я хотела бы стащить с нее это платье и надеть его на себя.

«Скажи ей об этом и больше никто никогда не будет тебя донимать»

Лисичка улыбнулась, скромно и кокетливо одновременно. Вот как они это делают?! Честно говоря, в чем-то жизнь парнем оказалась проще. Им не нужно что-то строить из себя, если уж на мелкого тощего Джеймса в штанах на два размера больше нашлась любительница, то на любого найдется. Впрочем, штаны я с помощью местной швеи - был в Академии и такой незаменимый персонаж - укоротила и подшила, так что теперь выглядела бы почти щеголевато, если бы не необходимость скрывать очертания фигуры. Грудь у меня небольшая, но сегодня я ее утянула широким эластичным бинтом, всеми правдами и неправдами выпрошенным в лекарском крыле. Помаявшись какое-то время с завязыванием оного, я сдалась и позвала на помощь Ларса. Вмиг покрасневший приятель закопошился у меня за спиной, завязывая демонов бинт, то и дело нечаянно прикасаясь к моей голой спине и так резко отдергивая руку, словно вместо кожи имела место быть раскаленная сковородка.