Принц Густав. Выжить и победить (СИ) - Полякова Маргарита Сергеевна. Страница 27

Годунов, видимо, все-таки немного разобравшись с тем, что я из себя представляю, решил перед моим носом повесть морковку послаще. В его понимании. Типа, приму православие, и он женит меня на своей дочери. В голове прям сразу зазвучало «оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королем».

Ну, мне уже больше тридцатника. По местным меркам, жениться пора от слова «давно». Но Ксюша меня, честно говоря, не впечатлила. Не то, чтоб совсем страшная, нет. Вполне себе приятная свеженькая девушка 18 лет. Даже небольшая полнота ее не портила. А вот поведение… спесь, гордыня, презрение, вспыльчивость и несдержанность. После того, как она отлупила служанку по щекам в моем присутствии, я понял, что никогда с ней не уживусь.

Да, в 17 веке слуги немногим отличались от мебели. Да, отношение к ним было скотское во многих домах. Но я не желал быть «как все» в этом вопросе. Тем более, что служанка даже не провинилась никак — Ксюше надо было злость на ком-нибудь сорвать из-за нежеланного замужества. Я ей не приглянулся. И меня это задело.

Нет, я не великий Казанова, на которого женщины вешаются гроздьями. Но когда девица начинает выражать свое «фи» сразу после знакомства, очень хочется поставить ее на место. И ладно бы, кто-то ее реально добивался! Внешность — не в моем вкусе. Фигура — тем более. Даже происхождение подкачало в глазах соседних монарших держав.

Понятное дело, местные льстецы постарались, восхваляя красоту Ксении. Причем еще с тех времен, когда она не была царевной. Папенька ее еще при правлении Федора Иоанновича не последнее место занимал. Вот лизоблюды и старались, восхваляя Ксюшу в стиле «красотою лепа, червлена губами, бровьми союзна».

Хотя… почему «в стиле»? Булгаков же, вроде бы, с описания дочери Годунова данную фразу взял? Видел бы он оригинал!

Словом, жениться на Ксюше было самым последним вариантом от безысходности. На фига нужна такая жена, которая всю жизнь будет упрекать, что «сгубила молодость», «отдала себя всю, а ты не ценишь», «вынуждена терпеть недостойного человека» и прочее в том же духе? В жизни и так много проблем, чтобы вешать на шею дополнительные. И уж тем более, не хочется рогами обзаводиться [6].

Плюс, ко всему прочему, уговоры перейти в православие меня слегка напрягали. Даже несмотря на то, что в прошлой жизни был именно православным. Но, во-первых, крестили меня еще совсем мелким, а во-вторых, я вообще к религии отношусь с изрядной долей скепсиса. Плюс, в данном случае, дело даже не в моих предпочтениях.

Начнем с того, что Густав — довольно ревностный католик. И уговорить его поменять религию — надо сильно постараться. Даже для меня как-то не сильно очевидно, что Москва стоит обедни.

Ну и потом… даже в случае смены религии, в России мне ничего не светит. И надо свалить до начала Великого Голода и Смуты. К тому же необходимо учесть, что шведы в большинстве протестанты, и если я собираюсь хотя бы делать вид, что хочу стать их королем, неплохо бы под них подстроиться. Плюс, создание Ливонского королевства планируется на землях, где с православием большие проблемы.

Однако, отказываться от предложения Годунова было бы полной глупостью. Когда еще за чужой счет выпадет шанс отвоевать себе королевство? Так что я кивал головой и соглашался на всё. И на Ксюшу в качестве жены, и на православие, и на вассалитет Ливонского королевства. Точно зная, что Годунов в ближайшие несколько лет (года три? пять?) покинет этот бренный мир, я мог хоть луну с неба обещать.

Вопроса — хан или ишак — в данном случае даже не стояло.

Глава 8

Ну как, как у остальных попаданцев получается гнуть под себя окружающий мир? По идее, прежде, чем идти в поход, я должен был в обязательном порядке сделать несколько дел. Организовать лекарский обоз, создать новое оружие и обязательно изобрести полевую кухню. Ни один попаданец без этого не обходится!

Увы мне, не вписался я в стройные ряды нагибателей реальности. Реальность победила. Знахарей я нашел ровно двух, причем квалификация их оставляла желать лучшего, да и тащиться на передовую они не горели желанием. Создание даже минимального количества полевых кухонь (по самым скромным подсчетам) влетало в такие деньги, что срочно требовалось изобрести-таки философский камень, а с оружием вообще была беда.

Начнем с того, что изобретатель я, мягко говоря, никакой. И в своей способности создать на коленке автомат Калашникова серьезно сомневался. Да ладно автомат, мне пистоли-то удалось улучшить не с первого раза и не за один год. Помню свою первую покупку — колесцовый пистолет от Штокманна Ханса. Там только один ствол длиной больше полметра!

Забота о собственной безопасности заставила меня в свое время расширить свою агентурную сеть. Я получал новости не только о политике, но и о интересных изобретениях. Так я вышел на Ганса Стоплера и (после долгого описания ему своих хотелок и материального стимулирования) стал одним из первых покупателей его кремневого револьвера. Наконечник рукоятки в виде «яблока», изготовленный из стали барабан (вращающийся вручную и имеющий восемь камор), кремневый замок револьвера с раздельным огнивом и крышкой пороховой полки… [7]

Сколько он стоил, я даже вспоминать боюсь. Тем более, что я приобрел сразу пару штук. Впрочем, и выглядело это оружие как произведение искусства, ничего не скажешь. Всё ложе покрывали инкрустации из латуни, кости, перламутра и жемчуга, создавая сложный узор.

— Этот пистолет можно закапывать, как клад, — шутил Густав, вместе со мной восхищаясь необычайным оружием.

— Запас карман не тянет. Пригодится, — обещал я.

И ведь пригодился же! Я, правда, предполагал вероятность стычки с бандитами, поскольку не собирался ни на какие войнушки. Но… как говорится, не зарекайся. И в самом начале осени 1600-го года я неожиданно оказался во главе войска с намерением отвоевать Ливонское королевство.

«Во главе» — понятие, конечно, относительное. Ибо ко мне были прикреплены военачальники от Годунова. Ну, или я к ним был прикреплен. Тут уж как посмотреть. Какой придурок доверит армию постороннему принцу? Я к такому повороту был готов. Отчасти, именно поэтому не стал даже пытаться заниматься прогрессорством. Не верил, что мне дадут развернуться и что мои придумки будут использованы правильно.

В первую очередь, нужно было о себе побеспокоиться. Так что я сделал упор на вооружении и обеспечении собственной небольшой гвардии. Ну а затем нанял два десятка русских профессионалов в военном деле. Тех, кто не раз ходил в походы и умудрялся остаться в живых.

Целей у меня было несколько. Начать хотя бы с того, что моя охрана — не солдаты. Они наемники, которые участвовали, максимум, в небольших стычках, а никак не в длительных военных действиях. А сам я вообще никакого опыта не имел. И не представлял, как, например, правильно ставить походный шатер.

Плюс, мне были необходимы свои глаза и уши, способные разведать обстановку внутри войска. Да и агенты влияния из них могут неплохие выйти. Учитывая, как обстоят дела с оплатой и кормежкой в русском войске, я на этом фоне смотрелся довольно выигрышно.

Впрочем, жалование своим солдатам задерживали не только русские. Так поступали и многие европейцы. Тупо денег не было. Всё компенсировали военные походы. Ограбил соседа — заплатил своим солдатам. И не стоит забывать про трофеи. Отдать город на три дня на разграбление — это давняя традиция.

Разумеется, я не рассчитывал, что в конечном итоге смогу подкупить всю армию, во главе которой числюсь. Таких денег у меня нет, и никакой клад тут не поможет. Но… можно подкупить ключевые фигуры. Помнится, в моем варианте истории, во время нашествия самозванца, царя Федора кто только не предал. Причем даже не за деньги, а за обещания. И кто мне мешает тоже начать обещать?