Хорошие манеры Соловья-разбойника - Донцова Дарья. Страница 6

Алла допила остывший чай.

– Верно. Один раз я исполнила ее в «ОРС», Вера тогда сказала, что это ее любимое произведение. Я позвонила Ольге, ответил женский голос:

– Библиотека.

Пришлось извиниться.

– Простите, я неправильно набрала номер.

– Пустяки, – отреагировали на том конце провода.

Я опять аккуратно набрала цифры и услышала тот же голос:

– Библиотека.

Алла развела руками.

– Я решила, что у девушки на визитке опечатка.

Федина вынула из сумочки карточку.

– Вот, посмотрите. «Ольга Арамакина. Стилист». И телефон, который, как мне сказали, много лет принадлежит районной библиотеке. Странно! Неужели Ольга не заметила, что на визитке ошибка? Я очень хотела найти могилу Веры, поэтому отправилась в Мосгорсправку, заплатила некую сумму и узнала…

Алла всплеснула руками.

– Ольга Арамакина в Москве не живет. Вот Вера с такой фамилией была. Кто тогда ко мне приходил с тортом?

Алла содрогнулась.

– Молодая женщина внезапно умирает. В гримерке появляется девушка, которая выдает себя за дочь Арамакиной! Зачем она это сделала? Ответ напрашивается сам собой: чтобы вручить мне торт. А смысл?

Федина отодвинула в сторону пустую чашку.

– Вафли в шоколаде съела Валентина и внезапно умерла. О том, что я отдаю уборщице торт, знала капельдинер. Уж, наверное, Елена Яковлевна разболтала об этом обслуживающему персоналу. Вера всегда открыто несла упаковку. Валечка не один раз получала торт и была рада. Она не лезла ко мне с вопросами, никогда ничего не просила.

Федина прижала к груди руки.

– Пожалуйста, не сочтите меня человеком с манией преследования. Я никогда ни малейшего отношения не имела к криминальным структурам. Не брала в долг ни у людей, ни у банков. Не охотилась на чужих мужей. Не подсиживала коллег. Я патологически законопослушна и, уж извините, что нахваливаю себя, порядочна. Но… похоже… кто-то… решил…

Алла замолчала.

– Отравить вас, – договорил за нее Костин.

– Да, – выдохнула Федина.

Володя сказал:

– Ход ваших мыслей понятен. Но давайте рассуждать трезво. Если кто-то, съев торт, скончался, это еще не означает, что в нем был яд. У Валентины могло быть какое-то хроническое заболевание. Или у нее случился инсульт-инфаркт, тромб оторвался. В жизни все иначе, чем в криминальных романах.

– Я люблю книги Смоляковой, – призналась Алла, – дочь при виде очередной новинки рожу корчит. А мне ее детективы нравятся.

– Я тоже поклонница Милады, – приободрила я Федину.

– Если я расскажу Олегу о своих подозрениях, он со смеху умрет, – пролепетала скрипачка, – а я нехорошо себя чувствую. Некомфортно. Пожалуйста, разберитесь, найдите эту Ольгу. Спросите, почему у нее на визитке телефон библиотеки? Правда ли, что она дочь Веры?

Глава седьмая

Войдя домой, я нажала на выключатель, но люстра не зажглась. Из коридора в холл с радостным лаем выбежали собаки. За ними, подняв хвост трубой, величаво шел Альберт Кузьмич.

– Здрассти вам, – улыбнулась я. – А почему света нет?

– Сама не знаю. Электричество вырубилось за секунду до вашего прихода, я как раз собиралась починить его, – странным голосом произнесла Роза Леопольдовна и убежала.

– У нас отшибло пробки, – весело сообщила Киса.

– Вышибло, – машинально поправила я, вернулась на лестничную клетку, открыла щиток и щелкнула переключателем.

– Ура, – закричала девочка, – мультики смотреть можно!

– Хорошо, что не произошло ничего серьезного, – сказала я и пошла мыть руки в свою ванную.

Путь лежал мимо гостевого санузла. Дверь в него почему-то была приоткрыта, я притормозила и повела носом.

Мне от рождения достался нюх охотничьей собаки. Если вы не ощущаете в помещении никакого запаха, то я могу уловить даже самый незначительный аромат. В детстве у меня была учительница домоводства Сонина Тамара Федоровна, очень милая и добрая женщина. Она всегда угощала нас на уроках своей домашней выпечкой, всем, даже мне, у которой обе руки были левые, ставила одни пятерки. Под руководством Сониной мы овладевали азами кулинарного искусства и ремесла швеи. Дома меня не подпускали к плите, а если мама видела в моих руках нож, то непременно отнимала его и говорила:

– Даже не приближайся ни к чему острому. Одна непослушная девочка бежала с резаком в руке, упала и осталась без носа.

Историй про «одну непослушную девочку» у мамули была масса. «Одна непослушная девочка» постоянно попадала в страшные неприятности: ей отрезало ноги трамваем, потом автобусом, затем поездом метро. Шалунья попала под грузовик, а вскоре после этого по ней проехало такси. Бедняга болела воспалением всех органов тела, страдала головной болью, поносом, а все потому, что не хотела есть то, что готовила для нее мама, и не носила в июле месяце валенки и шапку. «Одна непослушная девочка» пошла вечером гулять без взрослых и с ней случилось такое, что и рассказать нельзя. Но самое страшное – это история о том, как безобразница, исчадие ада, в очередной раз наплевав на предостережения взрослых, ехала в метро на эскалаторе и, когда настала пора сойти с него, не убрала руку с поручней. Знаете, что произошло? Ужас! Руку «засосало» в дыру, куда убегает черная полоса, следом туда втянуло и девчонку. Ее потом трое суток вытаскивали.

Услышав сказание об «одной непослушной девочке», которую бригада ремонтников долго доставала из-под «лесенки-чудесенки», я перепугалась донельзя. И перестала держаться за поручни. Это сподвигло маму на рассказ о падении «одной непослушной девочки» с эскалатора. Понятно, что она получила переломы всех костей и стала лысой. Встаньте на мое место. У семилетней школьницы появился выбор. Или ее «засасывает» на три дня в машинное отделение эскалатора, или она катится кубарем вниз по ступенькам и в ее теле не остается ни одного целого хрящика. Я предпочла второй вариант. Лет в девять в моей голове созрел вопрос. Сколько же ног у этой противной девчонки? Если верить рассказам мамы, то их было минимум десять. И, наверное, хорошо, что восемь из них отрезали из-за безобразий этой идиотки. Теперь она ходит, как все, на двух ногах. Раньше-то на нее небось люди пальцем показывали. Еще через год я перестала воспринимать охотничьи истории матери всерьез. «Одна непослушная девочка» исчезла из маминого репертуара, но появилась ее достойная преемница «одна неразумная девушка». Но я уже только хихикала, слушая, как та попадает в разные дурные компании, дружит с плохими парнями, выходит замуж вопреки советам матери, рожает тройню, не оформив брака. «Одна непослушная девочка» здорово пугала маленькую Лампу, «одна неразумная девушка» только веселила. Но! Даже сейчас, став взрослой, я, стоя на эскалаторе, никогда не держусь за поручни. Конечно, я знаю: втянуть кого-то в машинное отделение невозможно. А вдруг?

Но вернемся к моей способности ощущать запах даже там, где его вроде нет. Подергав носом у двери санузла для гостей, я крикнула:

– Роза Леопольдовна, что-то горит!

Дверь туалета распахнулась, и предо мной предстала Краузе.

– Не волнуйтесь. Это Франчизка!

– Франческа? – повторила я.

– Франчизка, – поправила Краузе, – нет причин для беспокойства. Все хорошо. Просто отлично!

– К нам приехала гостья? – спросила я. – Она пользуется духами под названием «Горящая пластмассовая расческа»?

Няня всплеснула руками.

– Ой, ну вы как скажете, как пошутите! Такого парфюма не существует! И посторонних у нас нет! Это Франчизка. Просто процесс еще не завершен. Аромат не сел!

Я уставилась на Краузе.

– Кто такая Франчизка и где должен сесть отвратительный запах? Если он от смущения забился в сортир, то пусть выйдет и идет на лоджию. Там ему самое место!

Краузе опустила голову.

– Вы же знаете, что произошло в моей жизни.

В ту же секунду мне стало жалко няню.

Краузе замечательная няня и очень хороший человек, она ответственная, аккуратная, честная, не вредная, не жадная, не завистница, не сплетница. И Макс, и Киса, и я без нее уже жить не сможем. Одна беда, Роза Леопольдовна влюбляется как восьмиклассница. В каждый новый роман наша няня падает, как шаловливый щенок с обрыва в реку. Собачка выплывает на берег и опять бежит на край берега. Ей очень нравятся мгновения полета в воздухе. Это так здорово! Уши хлопают по ветру, хвост трясется, воздух щекочет животик. Правда, потом плюхаешься в реку, а вода холодная. Ну ничего, надо быстренько выскакивать, отряхиваться и повторять полет.