Конструктор (СИ) - Андреева Ася. Страница 32

Я подошла к нему поближе. При свете зажжённых свечей наша небольшая комнатушка приобрела необыкновенный вид. Однако я могу ошибаться. Эту загадочную атмосферу мог создать и мой муж, который в настоящий момент смотрел на меня так, как будто я только что прилетела из системы Альфа Центавра.

Впрочем, это было недалеко от истины. У меня было космическое состояние и настроение. Но мой Костя, который всё любил держать под своим контролем, не растерялся. Свободной рукой, как это он делал последнее время, прижал меня к себе и на ухо прошептал, хотя никто подслушать нас не мог:

— Решила проверить границы дозволенного?

— Нет. Просто пришла к тебе.

Отпустил меня и провёл пальцами по моей щеке. Пробежала дрожь по моему телу, я бы сказала, больше вдоль позвоночника. Что-то новенькое, мне уже нравится наше начало. И почему я раньше отказывалась от этого.

Обхватив затылок, резким движением приблизил моё лицо и стал целовать. Вот только сейчас я поняла, что значит, мужчина хочет, чтобы ты ему принадлежала. Это ощущаешь каждой клеткой, чувствуешь его нетерпение и одновременно невероятную выдержку.

— Зря ты это затеяла. Пару дней надо было подождать. Неполноценно как-то одной рукой орудовать.

— Я не хочу ждать. Я всё сделаю сама. Если позволишь.

И толкнула его в сторону кровати. У него удивлённо поползла бровь вверх, когда он вынужденно должен был принять почти горизонтальное положение. А мне пришлось неуклюже карабкаться на наше ложе, потому что кровати в этом доме очень высокие.

Он перекинул меня через себя к стенке и спросил:

— Не передумаешь?

— Нет, — твёрдо сказала я.

Поднялся и вышел из комнаты. Я в недоумении сидела и ждала. Когда вошёл, чем-то шелестя, облегчённо вздохнула. Я забыла про предохранение. Он снова сел рядом со мной на кровати, а возле подушки положил квадратные пакетики.

— Я не против ребёнка. Даже хочу детей. Просто ситуация сейчас, сама понимаешь какая. Лучше отложить на время. Но, если ты хочешь, я тебя поддержу. Можем и не предохраняться.

— Нет. Я бы хотела немного ещё поработать в твоей компании. Но, если что, я тоже не против детей, — а у самой так тепло на душе сразу стало, прям весна началась.

Как, оказывается, это приятно, когда твой мужчина хочет от тебя детей. Но это мы отвлеклись с ним. Я же вызвалась всё взять в свои руки, помочь ему. Толкнула его легонько на подушки и сама прижалась к его губам.

В этот раз он не проявлял активности, пока я исследовала его губы своими, а потом несмело стала его целовать более откровенно. И сразу же почувствовала его руку на себе. Левая рука его была зафиксирована жёсткой повязкой, но я очень боялась её задеть. Поэтому старалась не двигаться, чем активно пользовался Костя, шаря другой рукой, где только возможно, так как нужный ему объект находился на одном месте.

— Сними рубашку, — ну что же, я сама подписалась на эту работу.

Я расстегнула её и медленно сняла, а он в это время раздевал глазами всё остальное. Я снова прикоснулась к его губам и прижалась с правого бока к его телу. Отметила про себя, что дышать он стал чаще.

Потихоньку, что я даже не заметила это, всё ненужное было снято с нас и сброшено на пол, а мы наслаждались горячими телами друг друга. Ладно, говорю за себя, мне было очень классно прижиматься к нему, целовать ему шею, зарываться руками в его волосы и, что забавно, гладить бороду.

— Я отплачу тебе, как только сниму повязку. Сегодня, как могу, только из положения лежа и одной рукой.

Не понимаю, о чем он говорил, потому что мне вполне хватало его прикосновений. Особенно было приятно, когда он гладил запрещённые места и нежно проводил по бедру пальцами, вызывая у меня взвод мурашек во всём теле.

После очередного страстного поцелуя, он своей рукой направил меня так, чтобы я поняла, что мне нужно сделать. Я взобралась на него. Каким-то странным и далёким стал его взгляд. На мгновение это заставило меня даже притормозить.

Так, спокойно. Когда-то о таком я читала, все через это проходили. Я думаю, здесь абсолютно ничего сложного нет. Единственное мешало мне пока то, что мои колени упирались в постель. Они снова стали тянуть, и, скорее всего, кровоточить. А Костя тоже злился, потому что повязка стесняла его движение.

Он, трезво оценив ситуацию, помог мне с предохранением. Спасибо ему за это. И, наконец, я решилась на самое главное. Но не тут-то было. А ещё говорят: дурное дело — не хитрое. Он понаблюдал за мной и хрипло сказал:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Прости, если плохо разогрел. Но больше не могу ждать.

И, плотно обхватив меня за талию, выполнил всё намечавшееся действо в одном движении, не дав мне толком понять, что это окажется секундным делом.

— Вероника, твою дивизию, — его громкий голос был почти неузнаваем, — ты что наделала?

Я не знаю, что я такого наделала, что не делали раньше другие. Но зато хорошо прочувствовала, что точно готова к этому не была. Вот это была боль, а мои сегодняшние коленки — это такие пустяки, как пыль на шкафу по сравнению с торфом на полях.

Он мигом опрокинул меня на спину и сказал:

— Дурной на санях дрожит, а кожух под ним лежит. Это про тебя. Ты почему не сказала, что это у тебя в первый раз?

— Так я говорила. И не раз. Ты же не слышишь меня, — заикающимся голосом проговорила я, а по щекам потекли предательские слёзы.

Он странно взглянул на меня и, словно быстро приняв какое-то решение по мне, притянул к себе и обнял.

— Ну, всё, всё, — он стал вытирать мне щёки, — неприятно, но надо это закончить. Чтобы зажило всё одним махом, и дело с концом. Согласна?

Я утвердительно закивала головой. А у самой на душе так пакостливо стало, хоть горько плачь в мою первую брачную ночь. Да ещё и подарок наш, убитый кролик, мне некстати вспомнился в придачу. Будет что Ольке моей рассказать, хоть порадую человека. Посмеётся и скажет многозначительно: а я тебе говорила.

Но он, опёршись одной рукой, стал ласково и неторопливо целовать меня. И так настойчиво и умело гладить, что мои слёзы потихоньку высохли. Я снова стала ощущать уже забытые бабочки в животе, как он опять громко выругался.

— Ёшкин кот, твои колени все в крови. Ну что ты будешь делать!!!

Костя резко слез с кровати. Я подумала, что моя первая ночь закончилась, так толком и не начавшись. Я закрыла глаза, чтобы слёзы так сильно не катились из глаз, но неожиданно услышала звук рвущейся ткани. Подскочила на кровати и увидела, что Костя срывает свою повязку.

— Что ты делаешь? — в ужасе вскрикнула я.

Но он вмиг оказался возле меня и снова уложил на подушки.

— Не хочу ещё больше травмировать твои колени, а на одной руке, знаешь, трудно балансировать, — сказал и тут же накрыл горячими губами мой рот. — Не волнуйся, я буду очень нежен сегодня с тобой. Императрица моя, всё хотела в свои руки взять. Власть захватить. Кто же тебе её отдаст.

С этого момента, мне казалось, его руки были везде. Да и мне уже всё равно было, потому что я снова засобиралась в космос.

И пока не состоялись, пусть и не совсем лёгкие, стыковка и швартовка двух кораблей, Костя непрерывно шептал мне ласковые слова. Подбадривал и покорял меня своими утончёнными ласками, укрощая мою строптивость и непослушание, которые и в супружеском ложе умудрялись проскакивать у меня. Последнее, что я запомнила, это его требовательные слова:

— Вероника, шире ноги. Ты слышишь, что я сказал. Так нельзя. Ты съелозила всю кожу с колен, — он обхватил моё лицо руками и шептал в губы. — А я хочу любоваться красивыми ногами моей жены.

В этот раз вместе с болью я достигла апогея, что сначала сильно испугало меня, а потом унесло вместе с мужем туда, где можно качаться на волнах.

Он откинулся на подушки и очень тяжело дышал, что немедленно спустило меня на землю.

— С тобой всё хорошо? — приподнявшись на локтях, спросила я дрожащими губами, заметив снова красное пятно на забинтованной руке.