Конвейер душ. Часть 2 (СИ) - Ральт Владимир. Страница 16

— Я думаю, что не стоит вам напоминать, об основной миссии, связанной с Сетарой? Миссии Вериф.

Палаван прокашлялся. Он лишь в двух словах знал о сути этого плана. Якобы героиня должна была проникнуться духом Теократии и в итоге стать слугой Вериф. Угу, проникнется. И дня не проходило, чтобы целительница не выражала своё «фи» по поводу местных нравов. А если она начнёт бесконтрольно шляться по городу, как в случае с той роженицей, то вообще всё пропало. Так, одним из первых распоряжений Палавана в то утро после помощи Акронциду стало тайное задание трём выделенным помощникам по сбору слухов обо всех случаях чудесных исцелений в ближайших кварталах. Но с тех пор всё было тихо.

— Боюсь я не тот, кто может повлиять на успех. Для этого нужны Фиорий или Эграмон.

— Боюсь, что со старшим жрецом Фиорием не все гладко. Возможно, что он может уже не вернуться. Но это временное недоразумение. Выполняйте свою работу Палаван, стройте новую медицину нашего государства, и не делайте ничего, что может помешать основному плану. Им занимаются и в отсутствии Фиория. Слуги, что окружают вас, служат многим, в том числе и мне. Вы не одиноки. Кроме того, Эграмону уже устроена выволочка, так что в ближайшее время ждите его в гости.

Палаван лишь понадеялся, что Мисдес не заметила волну облегчения, что сейчас прокатилась по Палавану. Плевать на Фиория, главное он и его собственный план касательно медицины в относительной безопасности.

— Госпожа Мисдес, разрешите личный вопрос?

Палаван понимал, что сильно рискует, но он должен был знать.

— Смотря, что за вопрос. Если сколько из моих слуг делят со мной ложе, то это тайна.

— Нет. Я хотел узнать почему … почему вы не берёте власть?

Палаван понимал, что ходит по тонкому льду. Спросить такое в лоб у властителя казалось немыслимым. Кто он такой, в конце концов?

— А вы не из робких, либо дурак. — Чёрной тенью госпожа Мисдес встала из-за стола.

Палаван побледнел и уже вовсю клял себя за проявленную глупость.

— Вы знаете, я вам отвечу, но всё имеет свою цену.

— Понимаю, прошу простить … — Палаван начал также подниматься со стула, с целью поскорее распрощаться, когда неведомая сила резко вогнала его обратно в сиденье.

Мисдес начала обходить еле живого доктора. Её пальцы с длинными чёрными ногтями заскользили по его плечу.

— Видите ли, дорогой доктор, я не считаю вас дураком. Дураков я вижу сразу. Вы человек преданный своему делу и своим немалым амбициям. — Мисдес уже стояла позади ошарашенного Палавана, а затем нагнулась к его правому уху.

— Иногда бывает необходимо поделиться с кем-то своим видением ситуации, получить стороннее мнение с целью подтвердить собственные суждения или скорректировать курс. — Прошептала тёмная владычица. — Но я не могу допустить утечки информации.

Палаван сглотнул.

— Я унесу всё сказанное с собой в могилу.

— До этого не обязательно доводить.

Внезапно ладонь Мисдес легла ошарашенному Палавану на грудь, а затем его пронзила боль. Свет в комнате померк. Тёмное заклятие впилось в кожу и начало просачиваться внутрь, оплетая сердце. Доктор сжал зубы, чтобы не закричать. Она сейчас убьёт его? В ту же секунду боль также резко исчезла, как и появилась. Палаван сложился пополам, хватая ртом воздух. Он ощущал копошение внутри себя. На что он подписался?

— Не волнуйтесь, дорогой доктор, это заклинание не доставит вам дискомфорта. Просто оно остановит ваше сердце, если вы вздумаете проболтаться о чём-либо.

Как ни в чём не бывало Мисдес подошла к одному из роскошных кресел и налила два бокала какой-то розоватой жидкости. Тут же один из фужеров проплыл по воздуху прямо в руки доктора.

Палаван ещё не пришёл в себя, когда уловил запах крепкого напитка. Его глаза снова округлились от шока. Сок альмеры, это даже не каф, это намного дороже. Его отец всю жизнь хвастался, что сумел перехватить бокал самого кардинала Цимицхия с остатками сока на званом вечере асардонцев.

— Считайте, что кардинал благоволит вам. По непонятной причине вы мне не настолько противны, как большинство обивающих мой порог. Что-то вроде мокрого грязного котёнка, которому не грех налить и блюдце молока, по сравнению с червями и тараканами, заползающими ко мне в жилище.

Ну, спасибо.

— И так, значит, почему я не беру власть? Эльвицин, если честно, тоже этому удивляется. Да, я вторая по колдовской силе после него, чего, к сожалению, не скажешь о числе моих сторонников. Действительно, любой кардинал на моём месте ухватился бы зубами за возможность послужить делу возвышения своего господина до главы Пантеона.

Мисдес поставила бокал на тумбочку и задумчиво постучала ноготком по полированной поверхности.

— Во-первых, Вериф не утратила сил, не проиграла сражение с другим демоном, она … просто исчезла. Следовательно, ситуация нестандартная, уникальная, а значит невероятно опасная.

Затаив дыхание, Палаван наблюдал как выражение лица Мисдес приобретает серьёзное и пугающее выражение.

— Я предполагаю, что произошедшее свидетельствует о нависшей над всем государством неизвестной угрозе. И причина этого кроется глубоко в южных землях Акарианской империи.

Кстати об Акарии, добавьте к этому случившийся там дворцовый переворот. Я отвечаю за оборону страны. Мои же советники допускают, что одним из вариантов развития событий может стать военная интервенция Империи. Героям, если они не совсем идиоты, нужно доказать легитимность своей власти. Этого можно достичь тотальным террором, повсеместным уничтожением монстров, либо победоносной войной. В последнем случае Молкрейн для них более лакомый кусочек, но учитывая конфликт Фиория с «Повелителями битвы», всё возможно. И если этого мало, то ещё у нас есть наша благоверная Сетара, присутствие которой на территории государства также является дестабилизирующим фактором. В последнем случае, доктор Палаван, я возлагаются на вас определённые надежды.

Палаван кивнул, действительно осознавая свою роль. Под ложечкой неприятно засосало. Сетара уже покидает свои покои, а он никому не может об этом рассказать. Но что он может сделать? Он не был столь искусным манипулятором как Фиорий либо Эграмон. Между тем Мисдес продолжала:

— Делёж власти, а также последующая война домов и переформатирование властных органов ослабит государство, что недопустимо. Я буду поддерживать этого съезжающего с катушек, заносчивого ублюдка Эльвицина чего бы мне это не стоило. Пусть он сам этого никогда и не оценит.

Съезжающего с чего? Каких ещё «катушек»? Речь Мисдес изобиловала странными выражениями.

— Я, честно говоря, не обладал такой полнотой информации, а поэтому никогда не мог понять всех опасностей. Но что, если Вериф больше не вернётся? Не усугубит ли это ситуацию? Не воспользуется ли этим глава асардонцев кардинал Цимицхий?

— Всё верно. Но время ещё есть, и есть пара запасных вариантов, о которых вам не стоит беспокоиться. Я удовлетворила ваше любопытство?

Палаван вынужденно кивнул.

— Сейчас же, учитывая клятву, которую вы мне дали, я хотела бы поговорить ещё об одной проблеме.

Глаза Мисдес сверкнули магическим огнём.

— Я подозреваю, что Фиорий привез беду на наши земли.

Палаван недоверчиво посмотрел на Мисдес. Они вроде бы обсудили вопрос с Сетарой. Сама Мисдес в этот момент встала и начала нервно расхаживать по комнате.

— Эльвицин всегда уважал силу. — Продолжала она. — Непоколебимость перед лицом смерти. В тот момент, когда чародей Иралий на совете кардиналов заявил, что Зверь войны использовал его душу как мост между мирами, следовало немедленно подвергнуть его принудительному зондированию памяти.

Опять незнакомое слово. Что означает «зондирование»? Специальный магический сленг? В целом же о чём идёт речь было понятно.

— Однако Эльвицин, верящий во всесильность своей госпожи и себя самого, возвысил этого выскочку до главы чародеев в Дедлайте. — Мисдес резко остановилась и грозно посмотрела на Палавана. — Сведите контакты Сетары с Иралием к минимуму!