Полет ворона (ЛП) - Буссе Морган Л.. Страница 34

— Леди Селена.

Селена обернулась и увидела, что Тэгис приближался из одного из коридоров.

— Здравствуйте, Тэгис. Мы с Карлом вернулись из аббатства Барис.

— Хорошо. Я уже хотел идти за вами.

Селена потянула за кончики перчаток.

— Как лорд Дамиен? — спросила она, надеясь, что Тэгис расскажет ей больше о том, что не давало покоя Дамиену.

Тэгис остановился перед ней.

— Он все еще в своей комнате. Ему станет лучше через день или два.

— Ясно. Спасибо, что дали знать, — Селена сняла перчатки и повернулась, Тэгис окликнул ее:

— Миледи.

Селена обернулась.

Тэгис открыл рот, потом закрыл его и открыл снова.

— Возможно, вы могли бы ему помочь.

— Помочь?

Тэгис шагнул ближе.

— Два года назад в этот день Дамиен потерял брата и родителей и стал великим лордом дома Марис.

Селена смотрела на свои перчатки.

— Я слышала, как монахи говорили об этом.

— Простите, что не сказал вам заранее. Дамиен хочет быть один в это время. Двойная потеря и ответственность — тяжелое бремя. Люди знают, что он горюет сегодня, но это не просто печаль. Внутри него дыра, которую он скрывает ото всех.

Она подняла голову.

— Ото всех, кроме вас?

— Я знал лорда Дамиена еще мальчиком. Он мало может от меня спрятать.

Дыра в Дамиене. Селена вспомнила каплю тьмы в его сияющей душе в пейзаже сна. Об этой дыре говорил Тэгис? О потере его семьи.

— Я не знаю, что могу сделать, — она мало знала о такой боли или любви. Но она ощущала то же сильное желание, что и в аббатстве — желание утешить его. Но как?

— Будьте с ним. Я говорил с Дамиеном, но я — советник и страж, я не могу многого. Может, как его жена, вы сможете поговорить с его сердцем так, как я не могу.

Поговорить с его сердцем? Селена чуть не рассмеялась. Тэгис ничего не знал о ее прошлом. Что она знала о помощи страдающим? Она умела только причинять боль и искать слабости в пейзаже сна.

Но она помогла Дамиену во время его лихорадки, когда они прибыли в замок.

Но он не спал сейчас. И они не говорили о той ночи.

— Прошу, леди Селена, — сказал Тэгис. Она видела любовь к лорду в глазах мужчины, и это ее тронуло. Многие люди любили Дамиена и заботились о нем. Это отличалось от реакции горного народа на дом Рейвенвуд.

— Я посмотрю, что смогу сделать.

Его плечи опустились, он слабо улыбнулся ей.

— Спасибо, миледи.

Селена пошла по коридору, ее эмоции спутались в ней, желудок от этого сжался. Что ей делать? Как помочь? Поговорить с ним? Она даже не знала, что сказать! Может, стоило просто уйти в свою комнату.

Но она так не могла. Вес этой мысли был еще тяжелее. И она обошла свою дверь и остановилась у двери Дамиена.

Она смотрела на серую дверь, свечи трепетали в коридоре. Ее сердце колотилось в груди.

Хватит страха. Она сжала потные ладони в кулаки.

«Я не знаю, что сказать, но хочу ему помочь, как он вызвался помочь мне».

Она не дала себе передумать и открыла дверь. В комнате было темно, лишь огонь горел в камине слева, бросая на пространство оранжевое сияние. Дамиен стоял у трех больших окон с видом на море. Его одежда и силуэт сливались с темнеющим небом.

— Дамиен? — тихо сказала Селена, сжимая край двери. Он ничего не сказал и не обернулся. Она прошла внутрь и закрыла за собой дверь.

Селена сглотнула и сделала шаг.

— Я слышала, что тебе нездоровилось, — еще шаг. — Тэгис рассказал, почему.

Его тело напряглось.

— Я… не знаю, что сказать, — она прикусила губу и опустила взгляд, сделала еще шаг. — Я еще не теряла того, кого любила, — это было не совсем так. Когда она сбежала из Вороньего замка, она оставила тех, кого любила, позади: Офи, ее отца, слуг, ее народ, даже Амару. Лицо матери мелькнуло перед глазами, и она сморгнула картинку.

Она все отдала бы за ночной разговор с отцом в его кабинете, или чтобы принести Офи ее любимый цветок. Даже для сражения с Амарой.

Селена шмыгнула и вытерла нос ладонью. Ее веки стали горячими, пока она двигалась по комнате по шагу.

Она остановилась в футе от него, смотрела на твердые черты его спины, на то, как темные волосы чуть завивались у шеи. Его руки были сильными, но и нежными.

Что-то таяло в ее сердце.

Она хотела помочь юному лорду, который вел народ Северных берегов силой своего дара, который смеялся и относился ко всем людям как к равным, который отдал шанс жениться на другой, чтобы спасти жизнь женщины, пытавшейся его убить.

Селена пересекла расстояние между ними, сунула руки под его и сплела их на его груди, прижалась щекой к изгибу его шеи.

— Мне жаль, — прошептала она. — Я хотела бы забрать твою боль. Я хочу… — ее слова прервал всхлип. Ее сердце словно раскололось, и река, что замерзла, теперь снова текла под весенним солнцем.

Она прижалась сильнее к его шее лицом, сжала его тунику пальцами. Как бы сильно она ни жмурилась, горячие слезы лились по ее щекам. Она хотела убрать боль из этого мира. Боль от смерти, болезней, войны и даже рук остальных.

Если бы только она умела исцелять, а не вредить.

Она не успела отреагировать, Дамиен обернулся.

— Селена, — хрипло сказал он.

Она подняла взгляд, слезы покрывали ее ресницы, руки все еще были под его.

Его синие глаза потемнели, отражали только искры света из камина. Его рот открылся и закрылся, он склонился ближе.

Сердце Селены билось в горле. Она ощущала его теплое дыхание на лице.

Он собирался поцеловать ее?

Он замер, губы были возле ее, а потом поднял голову и поцеловал ее в лоб, притянул Селену ближе и опустил голову рядом с ее, подбородок лег на ее плечо. Запах гвоздики, корицы и сандала наполнил ее ноздри. Она слышала успокаивающий стук его сердца.

— Спасибо, — сказал он, теплое дыхание задело ее ухо.

Они стояли возле окон, ветер бил по стеклу от зимней бури. Ее пальцы уже не мерзли. Дамиен согрел ее полностью.

21

Как бы Дамиен ни старался держать себя в руках, годовщина смерти его родителей и Квинна все еще била как кулак по животу, лишая дыхания, оставляя дыру в его теле. День близился, и печаль лишала его сил и воли, пока он не сдался и не изолировал себя. Не помогло и то, что он уже ощущал вес двух барьеров, поднятых для защиты его народа.

А потом появилась Селена, когда было больнее всего.

— Мне жаль. Я хотела бы забрать твою боль.