Тайна замка Кары - Ибботсон Ева. Страница 11

Из зеркала на Кармен смотрела почтенная дама средних лет. Дама эта была самой опасной из всей преступной троицы, и именно за ней полиция гонялась уже много месяцев.

– Ну, с успешным завершением, – сказал Громила, ощупывая уродливый шрам на лбу. Он всем рассказывал, что получил отметину в пьяной драке, но на самом деле его треснула по голове бутылкой из-под содовой первоклашка Симонетта Брикс, когда он пнул ногой собаку ее брата. Почтенная дама обернулась.

– Как это – с завершением? – рявкнула она. – Мы что, по-твоему, уже приехали в Гранитные Водопады, связались с братьями Булгони, проникли в дом…

– Виноват, простите. Я только подумал…

– Вот и зря. Думать тебе не идет, и не пытайся, – отрезала дама, и Громила мгновенно умолк.

Вначале судьба была благосклонна к Оскару. Он родился в семье уважаемых мясников, которые отправили сына в лучшую школу, оплачивали его уроки музыки и одевали у хорошего портного.

Но Оскар родился с гнильцой. В детстве он ловил бродячих собак и кошек и продавал их живодерам. В пятнадцать лет он угнал грузовик, чтобы похищать из заповедника диких пони и сдавать их на бойню по пятьдесят фунтов за шкуру. В восемнадцать он голыми руками задушил егеря, который пытался помешать ему затащить в фургон только-только ожеребившуюся пони.

С тех пор Оскар был в бегах, но полиция не могла напасть на его след. Возможно, люди просто отмахивались, глядя на его портрет в участке: таких лиц, мол, не бывает. А Громила был на нем как живой: приплюснутый нос, толстые губы и крошечные глазки, похожие на пару мерзлых головастиков.

Ну а Бэнкс… Крыся Бэнкс был из тех мальчиков, что воруют у соседей по парте: стянут ластик, карандаш, а затем и велосипед, и машину. Крысю пытались перевоспитывать, в одной из тюрем его даже обучили играть на виолончели, но долго он на свободе не задерживался.

Мозгом их шайки и безусловной начальницей была седая дама.

Когда-то ее звали Джанет Баттерс, и она выступала вместе с шестью сестрами в группе «Блистательные Баттерс». Публика принимала сестер на ура, но Джанет искала иной славы. С самого детства она была не такой, как все. Однажды она увидела в журнале фотографию Адольфа Гитлера: тонкие усы, рука выброшена вперед в нацистском приветствии.

Джанет помешалась на диктаторе. Эта зализанная челка, эти вытаращенные безумные глаза… А когда она прочитала, что он пытался захватить мир и истребить всех недовольных его политикой, Гитлер возвысился в ее глазах до божества.

Джанет сменила имя и стала Адольфой. Она купила медальон со свастикой и спрятала внутрь два черных сальных локона, которые, по словам антиквара, были отрезаны с головы младенца-Гитлера. (Антиквар, конечно, лгал, но Адольфа была слишком ослеплена безумием, чтобы усомниться в его словах.)

Затем она вступила в организацию под названием МРАК – Мудрое Руководство Английской Короной. Ее сторонники хотели установить в Англии полицейский режим, одеть всех в форму и заставить ходить строем под дулом пистолета. МРАК выступал против собак: от них грязь, и против королевы: та желала мира и согласия, тогда как Англии, считали они, нужна кровопролитная война, чтобы доказать величие. (Они полагали, войны человечеству только на пользу.) Оставались мелочи: расстрелять стариков – от них никакого проку, рок-музыкантов и вегетарианцев. Они начали с бомб, подбрасывая их в людные места.

Тут Адольфа не знала равных. Ее не трогало, что слепнут дети, что невинные люди лишаются ног. Но бомбы не достанешь бесплатно, и Адольфе поручили собрать денег для МРАКа.

За этим Адольфа с подручными и приехала в Америку. Проще всего достать денег, похитив ребенка и потребовав у богатых родителей выкуп.

А где найти американца богаче и отца заботливее, чем мистер Хирам С. Хопгуд?

Глава 10

Весь день грузовики сгружали на пустыре круглые и прямоугольные камни, колонны и прочие части Карры. Машины уехали; опустилась темнота; ночной сторож зажег фонарь и скрылся в будке у поворота.

Еще час груда камней лежала неподвижно. Затем пронесся шорох, из камней показался черный нос, и Сирил коротко тявкнул. Волосатая рука мигом шлепнула его по ушам, и гончая притихла.

Но спящие призраки уже встрепенулись. Разминая прозрачные суставы и разглаживая тела, смятые долгой тряской в кузове, призраки Карры выплыли из камней и принялись осматриваться.

– Куда мы попали? – спросила мисс Спинкс.

– В Техас, – ответил Крок. – Так я подслушал.

Техас предстал перед ними громадным пустырем с двумя домами по бокам и автомастерской напротив.

– Звезды! – Флосси задрала голову вверх, ее личико наконец прояснилось.

Но над ними сверкали не звезды. Слева светилась гирлянда лампочек, украшавшая фронтон мотеля «Звездный путь», а справа голубовато мерцала корона на крыше кинотеатра «Королевский».

Усталые призраки слегка растерялись. Не так-то просто свыкнуться с жизнью в чужой стране.

– Что же дальше? – спросил дядюшка Лоус. – Так и будем витать над грудой камней?

Крок помрачнел:

– Нет, так не годится. Мы обещали Алексу, что не вернемся в замок. Надо найти новый дом, поблизости, чтобы не потеряться.

Флосси не могла отвести взгляда от голубой короны, вспыхивавшей и гаснувшей вновь.

– Это дворец? – спросила она.

– Вроде того, – сказал Крок, кое-что повидавший на своем веку. – Дворец, только для кино. Проще говоря, кинотеатр.

– Флосси хочет во дворец, – сказала полтергейст.

– Неправильно говорить: «Флосси хочет», – устало поправила мисс Спинкс. – Следует сказать: «Я хочу». А лучше спросить: «Можно мне?…»

И тут из кинотеатра донесся самый что ни на есть замечательный звук. Крик, от которого кровь стыла в жилах, за ним низкий смех… и вновь крик, еще страшнее прежнего.

Призраки с улыбками переглянулись. Вот уже долгие годы они не слышали ничего более притягательного. Неужели поблизости прячутся их зловещие сородичи? Неужели здесь, в Америке, они найдут друзей?

– Надо бы проверить, – решил Крок.

Призраки обрели невидимость, окликнули Сирила и поплыли через автомобильную стоянку к кинотеатру.

Внутри было темно и людно. Зрители, набившиеся в зал, задрали головы и приковали взгляды к экрану. А на полотне развернулась сказочная картина!

Церковный двор, могила, заросшая травой. Из могилы восстает… поднимается… вампир! Вампир в человеческом обличье, жаждущий крови, с длинными острыми клыками и зловещим оскалом пасти!

Призракам повезло – они застали концовку фильма ужасов.

Дядюшка Лоус жадно впился глазами в экран. Фильм, как вживую, воскрешал его молодость: вот вампир, влекомый голодом, протиснулся сквозь окно, манившее его светом… проник в спальню… и вонзил клыки в шею красивой девушки, которая спала крепким сном.

– А-а-а-а! – взвизгнула, открыв глаза, девушка и бросилась наутек. Но вампир был быстрее. Он догнал ее… он прижал ее к стене…

– Ну прямо я! – взволнованно и радостно прошептал дядюшка Лоус. – Точно я в молодые годы! (Дядюшка Лоус преувеличивал. Он мирно посасывал кровь у служанок, здоровых и крепких девиц, которые даже не переставали храпеть от его комариных укусов. Но в старости вспоминаешь все в более привлекательном свете.)

Один Сирил не смотрел на экран. Он учуял кое-что поинтереснее – запах ног! Сирил обожал сливные отверстия, косточки и сардельки, но ничто не могло сравниться со стойким ароматом горячих потных ног. Каждый ряд кинотеатра переполняли ноги, ноги, ноги. Ноги пахли лошадиным навозом и дорожной пылью, жиром и собаками поменьше, но самое главное – неповторимым, терпким запахом ног. Вновь и вновь Сирил, жадно раздувая ноздри, трусил по рядам, а зрители и не подозревали, что мимо них пронеслась адская гончая.

Тем временем на экране дело приняло плохой оборот. Несимпатичные сыщики начали крутить чесноком перед носом вампира, тот побледнел и затрясся, а они вонзили осиновый кол ему в грудь и оставили умирать. Дядюшка Лоус распереживал-ся не на шутку, но что поделать, не у всех фильмов счастливый конец. Глупая девица, на которую охотился вампир, бросилась сыщику на шею, занавес опустился, и потные ноги потопали к выходу. Билетерши прошлись по залу, собирая мусор. Охранник опустил решетки на дверях и погасил свет. А в темноте кинотеатра «Королевский» начали переговариваться призраки Карры.