Сделай, что должен (СИ) - Донецкий Виктор. Страница 2

Учился он хорошо и топором и рубанком вполне сносно владел. Бани все любят из деревянного сруба ставить, а на худой конец табурет и стол для себя и другим сделать не зазорно. Спрос такой всегда есть. Вот такие совпадения! Судя по пропуску, парень только его получил. И сразу его в военкомат пригласили на смотрины и отправили в дорогу дальнюю. Выходит, что не везёт по факту Иванам Ивановичам, которые Ковалёвы, ни в какие времена. Неужели и этот парень был характером похож? Совпадений общих много слишком. Ему тоже не повезло.

Только не подумайте, что я сирота. Родители живы и здоровы, просто на северах деньгу зашибают и стаж зарабатывают, поэтому жить пришлось с дедом и бабушкой, мамиными. Дед у меня учителем проработал, вредная профессия, очень нервная, поэтому как отработал положенное по вредности, так сразу в местный краеведческий музей слинял смотрителем. По знакомству. Поскольку бабушка у меня там всю жизнь смотрителем проработала. Есть во всех музеях такая штатная должность. В соответствии с образованием. Историки они у меня оба. Родители оба медики, только специализация разная. Как принято у всех врачей, отец гинеколог, а мама терапевт широкой специализации.

Хотя какое это в данных обстоятельствах значение имеет? Здесь и сейчас я не я, а боец РККА, то есть Рабочее – крестьянской Красной армии. Враг пришел на советскую землю и надо его бить не жалея своей жизни. Вот и лишился парень этой своей жизни в борьбе с врагом и не один он. Другое дело, что он жизни лишился по делу, а я по дурости. Только некто слишком продвинутый соединил это тело и мою душу в одно и теперь от этого никуда. Можно второй раз дурью заняться и свести счёты с жизнью. Без суицида, героически – один против немецкой колонны, стреляя по фрицам из автомата. Как в кино.

Какой бред! Одна надежда, что это от головной боли и путанного сознания. Сравнение меня со мною к адекватности не приводит. Надо решить текущую проблему по избавлению от подштанников, полных вонючим содержимым, потом избавить труп немца от нужных мне предметов и в лес уходить. Вот это будет правильным решением!

В деле изъятия у трупа предметов нужных и полезных, проблем не было. В данном случае никакого мародёрства – что с бою взято, то свято и тем более я не офицер, то есть не командир РККА. Помнить, однако, надо, что вякнуть командиру РККА про то, что он товарищ офицер и немцы не нужны. Пролетарская сознательность вгонит в больную голову мне последний воспитательный аргумент на девять граммов свинца… и всё.

Мысли медленно крутятся в голове, вместе с ближним и прочим пространством, поэтому руки, занятые делом, тормозят в действиях.

Сбруи на мне навешено, как говорят – мама не горюй! Чтобы снять подштанники, пришлось два ремня снимать. Кожаный ремень обвешан приблудой с петельками, чтобы привесить можно было всякого и разного, да побольше. Зато штаны на одном парусиновом тонком ремешке держатся. Снял я аккуратно с себя штаны и подштанники, чтобы по голеням не размазать субстанцию моей печали. Лопухи и травку вблизи пособирал и остатки субстанции тщательно оттёр. Вони при этом пронюхал весь сортирный букет. Штаны получидись спереди с позорным пятном и запахом. Сзади штаны как штаны, тело ведь на живот упало и всё стекало вниз. Подштанники придётся позаимствовать у немца, а свои оставить ему на вечную память. Надо бы сапоги у него конфисковать, они явно удобнее моих ботинок с обмотками, если размер подойдёт. Лето. Жара. Вначале воды напиться пришлось и передохнуть.

Как я не спешил и не старался, ускорить процесс изъятия трофеев, но боль в голове и шее, при медленном вращении кустов, деревьев, травинок и прочего, что попадало в поле зрения, тормозили дело основательно. На счастье такого квёлого мародёра, его никто так и не заметил. Иначе отобрали бы всё добро взятое на штык. Добыча с немца радовала объемом и разнообразием. Очень вдумчиво и основательно был экипирован фриц. В ранце, который первым пришлось снимать с тушки поверженного врага, было много вкусного, как банка шпрот с ключом для вскрытия консервы, так и нужного для счастливого превращения из купидона с голым задом в особь мужского пола – новые трусы семейные с биркой советской фабрики. Ради такого подарка судьбы пришлось протереть кожу остатками воды из стеклянной красноармейской фляги и потратить один буль шнапса из алюминиевой фляги фрица. Гигиену тела и чистоту нижнего белья мама врач вбила в мою голову на уровне инстинкта. Только гигиена та не по этим хмурым временам и не по этой обстановке, но инстинкт сработал.

Много ли человеку надо? Подмылся, одел чистые семейные трусы, перекусил шпротами. Рыбка, зажатая между галетами, пошла очень хорошо. Кусочек шоколада, так вообще, вдохнул веру в жизнь. Боль отступила, вращение в глазах прекратилось, закончился синдром Коперника – земля перестала вращаться. Благодаря этому процесс пошел намного быстрее, и думать стало легко и даже приятно – оказывается, не всё так грустно. Даже вес трофеев меня не смутил. Фриц свой ранец упаковал знатно, похоже, не менее двадцати килограммов с внешним обвесом, кобурой с парабеллумом сумками и коробкой гофры под противогаз. Коробку оставил себе, а содержимое выкинул.

Что касается оружия и боеприпасов, то под автомат в наличие были стандартные шесть магазинов с патронами. Четыре гранаты типа яйцо, патроны к автомату россыпью в ранце и карабин Маузера. Откуда этот карабин взялся? Загадка, но прихватил. Сильно помогла в распределении веса трофеев немецкая ремённо – плечевая система. Это вам не на бёдрах ремень тягать с кучей барахла, плечи к нагрузке привычнее. Часы мои трофейные, показывали непонятно какое время. Не могло никак быть всего шесть вечера, если солнце у горизонта уже отсвечивает.

Встал следующий вопрос – Куда идти? Темнеет, тени легли на землю и пропали. Начинаются сумерки. Если подумать, то надо вернуться назад по следам в лес. Так правильно, поскольку движение из леса оказалось роковым. Вернуться и под защитой леса надо немного подумать. Опыт чтения следов есть, в тайге без этого нужного навыка делать охотнику нечего. Здесь проще, лес и то с натяжкой, скорее роща, немного заросшая кустарником. Решено, уходить надо дальше в лес.

Сразу уйти не получилось. У кромки леса на цепочке следов лежал убитый красноармеец с карабином в раскинутых руках. Выходит Иван, то есть я, был не один. Пришлось задержаться и похоронить воина.

Сумерки сгустились, но следы от стаи мамонтов вполне чётко позволяли выдерживать направление. Люди здесь, шли напролом по прямой, листва кустов проредилась, а частично подвялилась на ветках. Похоже, тут топтано человеком не знакомым с лесом. Сила есть, а об остальном забыли. Это плохо, если немцы решат устроить поиски упокоивших их камрада большевиков. Чего я по следу иду тогда? Причина одна – мне одному не выжить, просто нужна страховка от случайностей. Пусть это будет один человек, но тогда я уже не один буду и постараюсь войти в курс местных реалий. Этому моему и не моему, телу нужна больничка, но лечение в виде пули или штыка могут стать фатальными. Других лекарств либо нет, либо страшный дефицит.

Стоянку людей, по фырканью и звону уздечки, легко удалось обнаружить на приличном расстоянии до неё. Странно, неужели, в самом деле, в этом теле жил до меня феномен? Восприятие звуков нереально чувствительное. Зрение в темноте – просто поражало, как и оттенки запахов леса. Что – то такое непонятное, только думать некогда. Самокопание в экстремальной ситуации способно вырыть умнику могилу. Тихий, лёгкий шаг не спасёт в чаще от врага, если его не услышишь раньше, не увидишь первым или не определишь наличие угрозы по запаху.

– Парни, есть кто живой? Это я Ковалёв!

Не самая удачная затея в тёмном лесу в военной обстановке звать людей. Только куда деваться? Покричал и отошел на другое место. Присел и вслушался. Звуки добавились, но не очень внятные, хотя стало ясно по звуку, что оружие сняли с предохранителя. Других звуков нет, только и от этого одного неприятный холодок по спине. Умирать второй раз этому телу, ой как не хочется! Тем более мне, хотя и не понять кто я.