Заморский рубеж - Алексеев Иван. Страница 26

Незнакомец приблизился к Михасю, спокойно и стремительно шагавшему мимо него своей дорогой, и внезапно резко осадил коня.

– Эй, матрос! Стоять! Кто такой? Почему не отдаешь честь? – Незнакомец говорил властным тоном. Он явно привык командовать.

Однако Михась лишь искоса глянул на него через плечо, причем довольно небрежно и презрительно, и продолжил путь, не снижая темпа.

Незнакомец, буквально задохнувшись от гнева, резко развернул лошадь. Он дернул повод так, что благородное животное захрапело и чуть было не закинулось вбок, но, получив шпоры, скакнуло вперед и мгновенно нагнало Михася.

– Ты что же, наглец, не знаешь меня!? – яростно выкрикнул всадник.

– Нет, – равнодушно ответил Михась, даже не удостоив вопрошавшего поворотом головы.

– Но если ты не совсем дурак, то должен был понять, что разговариваешь со своим начальником, офицером! – раздраженно произнес незнакомец.

Михась наконец остановился, повернулся к всаднику лицом.

– Я сначала именно так и подумал, но неуважение и высокомерие, которые вы проявили к Ее Величества морскому пехотинцу, заставили меня в этом усомниться, – со спокойным достоинством ответил дружинник, он же флагманский морской пехотинец.

– Ого, вот это да! Такого в свой адрес мне выслушивать еще не доводилось! – произнес всадник уже совсем другим тоном, в котором прозвучали, пожалуй, даже одобрительные нотки.

– Мой мундир говорит сам за себя, вы же одеты в партикулярное платье, поэтому вам, очевидно, следует представиться первым, – так же спокойно и твердо продолжил Михась.

Всадник осадил лошадь и уже хорошо знакомым Михасю жестом поднес раскрытую ладонь к шляпе, в его глазах заблестели веселые искорки.

– Позвольте представиться, господин матрос, – преувеличенно серьезным и почтительным тоном начал он. – Адмирал флота Ее Величества сэр Фрэнсис Дрейк. Следую с лисьей охоты на флагманский корабль.

Михась встал по стойке «смирно», также поднес ладонь к голове и четко, без смущения и излишнего подобострастия доложил:

– Матрос Ее Величества королевской морской пехоты Майк Русс. Следую с флагманского фрегата в увольнение, сэр!

– Молодец, матрос! Достойно ведешь себя по отношению ко всяким неизвестным штатским… Русс… Что-то знакомое. Ага! Ты, видимо, родственник храброго сержанта Фроула Русса, который на днях вышел в отставку и отбыл в свою Гиперборею?

– Так точно, сэр!

– И в какой же трактир ты направляешься столь стремительно и целеустремленно, матрос? Я, кажется, знаю все заведения, где куролесят мои бравые морские пехотинцы, но ни одно из них не находится прямо по твоему курсу!

– Я направляюсь не в трактир, сэр, а на тренировочную площадку морской пехоты, чтобы поупражняться в стрельбе из кремневой пистоли, сэр.

– Упражняться? В увольнении? Ты второй раз за четверть часа удивил меня до глубины души, матрос. Впрочем, Фроул был таким же. Видимо, все вы, Руссы, такие, – адмирал на секунду задумался, затем, приняв неожиданное решение, усмехнулся и произнес командным тоном: – Ну что ж, пойдем на тренировочную площадку, хочу лично убедиться, что ты действуешь оружием так же ловко, как языком! Держись за стремя!

– Есть, сэр! Но, если позволите, я буду бежать, не держась за стремя. Тут уже недалеко, и я от вас не отстану, сэр.

Михась с детства помнил любимую поговорку воинских наставников Лесного Стана: «Вы, русские дружинники, должны стрелять точнее, чем ханы, и бегать быстрее, чем их кони!» Естественно, Михась не стал говорить эти слова адмиралу, но посчитал не лишним продемонстрировать свою скорость и выносливость в столь любимом занятии, как бег.

Через несколько минут они достигли ворот в высоком заборе, огораживающем обширную площадку для тренировок флагманской морской пехоты. Михась, как и обещал, ни на ярд не отстал от бежавшей широкой рысью лошади адмирала. Из калитки в воротах выскочил часовой, вытянулся в струнку, взял аркебузу «на караул».

Они миновали предупредительно распахнутые часовым ворота и направились к стрелковому рубежу.

– Так из чего ты собираешься стрелять, матрос?

Михась достал из-за пазухи пистоль, рукоятью вперед протянул ее адмиралу.

– Ого! Неплохой экземпляр. Где взял?

– Подарок сержанта Фроула, сэр.

– Ну что ж, покажи, на пользу ли тебе пошел столь ценный подарок.

Михась показал. Он стрелял из пистоли вот уже третий раз, поэтому из десятка выстрелов не допустил ни одного промаха. Впрочем, и при первой стрельбе он промазал только с запредельной дистанции, поскольку сразу не сообразил, что более короткий, чем у привычной пищали, ствол неизбежно приводит к сокращению дальности прицельного выстрела. Этот закон тут же объяснил ему Фрол, помогавший освоить пистоль, и Михась больше не промахивался.

Он заряжал пистоль проворно и быстро, прицеливался мгновенно, стрелял и с правой, и с левой руки.

Адмирал наблюдал за ним с возрастающим изумлением.

– Да у тебя просто талант к стрельбе, Майк! Михася обрадовало, что адмирал назвал его по имени, то есть запомнил и оценил.

– Ничего подобного мне до сих пор видеть не приходилось, – продолжил сэр Фрэнсис Дрейк. – Где ты берешь порох и пули?

– Покупаю на свои деньги, сэр.

– Ну и ну! А из аркебузы ты палишь так же хорошо?

– Еще лучше, сэр, поскольку практики стрельбы из аркебузы у меня несравненно больше, чем из пистоли.

– А ну-ка, проверим, как ты выстрелишь из незнакомого оружия! – Адмирал достал из седельных кобур пару пистолей, богато украшенных золотой насечкой, протянул их Михасю.

Михась осмотрел пистоли, снабженные таким же бойковым механизмом, взвесил в руках, несколько раз прицелился. Затем он поднял одновременно обе руки и поочередно, с очень небольшим интервалом, выпалил сначала из правой, затем из левой пистоли. Обе пули попали в мишень: одна в центр, вторая – чуть в сторону.

– Мне все ясно, матрос, – произнес адмирал, забирая протянутые ему пистоли и вкладывая их обратно в кобуры. – Ты знаешь, что такое спорт?

– Никак нет, сэр! – озадаченно ответил Михась, не слышавший до сих пор такого слова.

– Это новая забава нашей английской аристократии, а именно стремление соревноваться во всем: фехтовании, гребле, прыжках, охоте. Ну, и стрельбе, конечно. Так вот, через неделю в замке моего приятеля соберутся эти самые спортсмены для соревнований по стрельбе. Не согласишься ли ты сопровождать туда своего адмирала?

– Почту за счастье, сэр!

– Вот и отлично. Кстати, у тебя всего одна пистоль, а для боевых действий лучше всего иметь пару, тем более что ты стреляешь с обеих рук. Так вот, на соревнованиях у тебя как раз будет шанс выиграть пару великолепных пистолей, то есть главный приз!

– Премного благодарен вам, сэр!

– Ну ладно. Вынужден покинуть твое приятное общество, Майк. Надеюсь, мы завтра увидимся на утреннем построении! – с чуть заметной усмешкой произнес адмирал.

По-видимому, ему показалось забавным обращаться к простому матросу, как к равному. Наверняка он с типичным английским юмором будет рассказывать в светских салонах историю о том, как встретил на пустынном причале морского пехотинца, не знающего адмирала в лицо, и как он, будучи инкогнито, проявил к этому матросу внимание и благородную снисходительность.

– Так точно, сэр! – в тон адмиралу, интонацией дав понять, что оценил его тонкий юмор, ответил Михась.

Оставшись один, он пострелял еще с полчаса, пока не кончился порох, и, весьма довольный собой, пошел обратно, на флагманский фрегат «Принцесса», чтобы успеть вернуться из увольнения до вечерней зари. Тоска по родине, друзьям и сестре, которую он довольно сильно ощущал в первые дни, постепенно сгладилась, ушла в укромный уголок души. Михась увлеченно занимался любимым делом: воинской подготовкой. В выполняемых упражнениях, в тактике действий морской пехоты было много для него нового. Эскадра интенсивно готовилась к походу в заокеанские колонии. За полмесяца Михасю довелось участвовать в учебном десантировании на берег под прикрытием корабельных пушек и последующем штурме береговых фортов и батарей, а также в двух абордажах. Все это было безумно интересно и полезно. Особенно большое впечатление произвела на Михася новинка в вооружении, поступившая непосредственно перед походом, то есть буквально на днях, исключительно во флагманский экипаж. О новинке не успел узнать даже Фрол. Это были ручные бомбы, или гранаты: чугунные шарики, начиненные порохом, со вставленным в них фитилем. То, что гранаты используются при стрельбе из орудий, Михась, конечно, знал, поскольку они применялись и в Лесном Стане. На соответствующих занятиях он не один раз собственноручно, по команде пушкарей, поджигал фитиль, иначе именуемый дистанционной трубкой, на заряженной в ствол орудия гранате. Здесь ту же самую гранату кидали рукой, и она производила прекрасный поражающий эффект и при учебном штурме фортов, и при учебных абордажах. Гранату, в отличие от пистолей, даже не требовалось везти с собой при возвращении в Лесной Стан: достаточно было привезти саму идею, поскольку конструкция была предельно простой. А еще, наряду с ручными бомбами, на вооружение флагманской морской пехоты, вместо фитильных аркебуз, поступили новейшие мушкеты с кремневыми замками. Стрелять из них было намного удобнее, и Михась сразу влюбился в это новое оружие, за короткий срок мастерски научился им владеть.