Контракт на девственность (СИ) - Лоренц Катя. Страница 9

Переминаясь с ноги на ногу, обеспокоенно посматриваю на дверь. Почему он так долго? Неужели трудно просто забрать документы? Почему это занимает столько времени?

Пока его нет, звоню в больницу. Брата недавно перевели в другую палату, врачи утверждают, что он родился в рубашке. Перенес такую аварию без серьезных последствий, чудо, что он выжил. Мама спрашивает о нем каждый день, но я не могу ей сказать, что случилось то, чего она так боялась, и Леша, как и отец попал в аварию. Это просто ее убьет.

Доктор говорит, что они смогли подлечить маму, и у нас есть немного времени в запасе.

— Марина Сергеевна, — обращаюсь к медсестре. Она сочувствует мне и помогает, рассказывает о состоянии мамы, даже поздно ночью.

— Как мама?

— Все хорошо, Злата. Она сегодня поела, лучше, чем вчера, улыбалась. Спрашивала о тебе. Почему ты сегодня не пришла? — мне нечего ответить, не могу же я сказать, что в данную минуты пытаюсь продать свое тело, чтобы спасти маму.

— Готова ехать? — рука Димы ложится на мою спину, я вздрагиваю, щеки мои становятся пунцовыми, опустив глаза киваю. Он открывает дверь иномарки, не разбираюсь в них, для меня существуют только мотоциклы. Всю дорогу мы молчим, сконфуженно отвожу глаза, когда Дима ловит меня за подглядыванием.

Он так завораживающе хорош, когда переключает передачи, как легко он крутит руль, иногда управляет одной рукой, второй подпирает, подбородок. Мое лицо горит, я достаю влажную салфетку, протираю шею, от сверлящего горячего взгляда Димы руки цепенеют, горячая тьма его глаз, сгущается, берет меня в плен, сердце стучит быстрее, рискуя сломать грудную клетку. Я роняю пачку салфеток, нагибаюсь, чтобы поднять, и смотрю вверх. Меня переносит машина времени на час назад, где я стою пред ним на коленях, покорная его воле, довожу его до оргазма, его глухой сдержанный стон стоит в ушах, и из меня вырывается горячий воздух. Что он со мной сделал? Почему я вообще думаю об этом.

— Встань, Злата, — еще секунда и я заставлю отсосать тебя прямо в машине.

Вот и все, все чары спали. Его грубость вернула меня на землю, не стоит ждать от него теплых чувств и ласки.

Мы подъезжаем к дому, Димы выходит, нет смысла ждать, что он откроет мне дверь, будет галантным, он идет, а плетусь за ним следом, как собачка. Консьерж внизу с любопытством рассматривает меня.

В лифте, уровень тревоги зашкаливает, он не пытается коснутся меня, словно я просто мебель, которую он решил выгулять. Дима открывает дверь, пропуская меня в квартиру, в нос ударяет запах чистоты, и пустоты. Явно он недавно в этой квартире. Дима идет вперед, не разуваясь, я же потоптавшись, не могу так сделать. Кто то же здесь убирается, а я слишком сильно уважаю чужой труд.

Кругом коридоры, двери, и я не заметила в какую из них вошел Дима. Открыв первую попавшуюся застываю, видя спальню огромных размеров. Сделав шаг, останавливаюсь напротив зеркального шкафа, рассматриваю свой непритязательный вид, старые потертые джинсы, белый джемпер с рукавами в три четверти. Цепенею, видя голого по пояс Диму, то как непринужденно снимает дорогие часы и кладет на тумбочку, как приближается ко мне. Рассматриваю его смуглую кожу, которую подчеркивают языки татуировки, взгляд скользит вниз, задерживается на трусикосрывательном V, уходящим под пояс брюк. Сглотнув стискиваю пальцы так, что на нежной коже остаются полумесяцы. не могу повернуться, готова поспорить, в крови Димы была капля от Горгоны, а иначе, как объяснить, что под его взглядом я превращаюсь в камень? Его руки скользят по животу, он притягивает меня к себе, лишая возможности сделать глоток воздуха.

Дима

Если честно, я думал усмирить зверя в штанах, и просто пойти спать. Для Мелкой я выделил отдельную спальню, не успел показать, убежал от нее, чтобы остыть, но мелкая отважная мышка пробралась в мою спальню сама. Никто же не будет винить кота, если он сожрет мышь, которая сама залезает в пасть?

В зеркале поймал ее голодный взгляд, гулявший по торсу, задержавшийся в области ширинки. Эх, не быть мне джентльменом! Руки, как магнитом тянут кофточку вверх, Злата дрожит в моих руках.

— Расслабься, — шепчу ей в ухо, прикусывая мочку. Мне не приятно думать, что она здесь, только потому что я плачу ей деньги, мне противна сама мысль, что не приди я, ею мог воспользоваться какой-то брызжущий слюной папик. Неправильный ход мыслей, но я уже не могу остановить ураган ревности, что застилает глаза кровавой пеленой, Злата вздрагивает, видя во мне перемены.

— Раздевайся! — зло рычу на нее. — Маленькая шлюха! — она покорно снимает джинсы. — И трусы, — командую я, впиваясь взглядом, в стройной тело. Она очень изменилась, больше нет той подростковой фигуры, изгибы стали плавные, более женственные. Когда тонкое кружево, опускается на пол, и она отпинывает его в сторону, пытается придать себе безразличный вид, но под моим взглядом, тушуется и пытается закрыться.

— Руки в сторону, — я не спешу, медленно рассматриваю каждую часть ее тела, от упругой часто вздымающейся груди, к плоскому, покрытому гусиной кожей животу, к стройным модельным ножкам. Злата пытается сдвинуть их вместе но ей мешает “Тоннель Тублерон”, щелка между ног. Я знаю, как эта хрень называется, потому что Камилла мне все уши прожужжала, что ей для флэшмоба в Instagram, срочно нужна такая, истязала себя в фитнес центре, но не добилась желаемого, а у Златы она сама по себе от природы. И сейчас я смотрю в туннель, где видны гладко выбритые розовые складочки, от этого зрелища, вся кровь устремляется в пах, я понимаю, что не быть мне нежным, до жути хочется ее взять. Снимаю брюки вместе с боксерами, ловлю взгляд Златы полный возбуждения пополам со страхом.

— Иди сюда, — хватаю за попку и сажаю сверху. Мокрая, горячая девочка. Урча, как кот, сжимаю грудь и втягиваю в себя сосок, чуть прикусив. Она неуверенно ерзает по моему члену, раскрытыми лепестками, стонет, дергает меня за волосы притягивая ближе.

— Дима, — ее стон, как музыка для моих ушей, сжимаю попку, двигаю бедрами вперед-назад. Стоны превращаются в крики, она двигается быстрее, я понимаю, что не могу больше сдерживаться. Опрокидываю ее на спину. Хоть бы она не соврала, мне почему-то принципиально, чтобы она была девственницей, никогда не замечал за собой тягу к собственничеству.

Проведя членом вдоль щелки, осторожно продвигаюсь внутрь. Злата прикусывает губу, царапает мою спину. Чувствую преграду впереди, и ликую. Она девственница!

— Потерпи, принцесса, сейчас будет больно, — Злата кивает, тело ее напряжено, я двигаю бедрами вперед и истошный крик гаснет на моих губах.

Я первый! Выкуси задрот! Хочу покрыть поцелуями каждую частичку ее тела, двигаться быстрее, но терплю. Просовываю руку между нашими сплетенными телами, потирая клитор, всасываю сосок, мурча, как довольный котяра.

— Моя грязная шлюшка, только моя! — она несмело двигает бедрами, пытаясь насадится, глаза цвета шоколада смотрят замутнено. — Хочешь, чтобы я трахнул тебя? — нажимаю на клитор сильнее, Злата вскрикивает. — Да, — чуть слышно говорит она.

— Попроси, — оттягиваю губами сосок. Я не хочу ничего делать против ее воли, пусть сначала умоляет.

— Прошу…

— О чем, — делаю толчок вперед, искры бегут по телу, внутренний зверь требует, чтобы я не медлил, двигался быстрее, отрахал так, чтобы на завтра при каждом ее шаге она вспоминала, что я был у нее внутри.

— Прошу, Дима, — она краснеет еще больше, — трахни меня, сильнее. Бах! спусковой крючок слетел к фигам, я тараню ее быстрее, подогреваемый стонами. Злата не остается в долгу и отвечает в том же ритме.

Комната пропиталась сексом и запахом жасмина с ванилью. Она кричит, кусает за плечо, чтобы заглушить стоны удовольствия, такая красивая, с припухшими губами, с разметавшимися по кровати волосами, выпиваю ее стон, она не прекращает сжиматься на моем члене, пару толчков и кровь вперемешку со спермой зал ивает ее живот.

Глава 9

Злата