Лицей. Венценосный дуэт (СИ) - Чернов Сергей. Страница 11

(зона профессионального бильярда: https://youtu.be/UyFCP_50Mpk)

Вот для них я цирк и устраиваю. Юля скучает и кривит лицо. Больше делать ничего не может.

— Юлечка, иди сюда, — требую я её присутствия, — давай я тебя хоть чему-то научу.

— Ой, да мне бесполезно.

Попытку увильнуть пресекаю бесцеремонно.

— Ничего не бесполезно. Просто надо знать, как научиться.

И я принимаюсь за дело. Вернувшаяся со стаканами сока для всех Вика наблюдает с нарастающим изумлением.

— Юлечка, главное стойка. Вот смотри, намечаешь, например, прицельный шар. Вот тот. А это биток. Смотри, линия как раз почти в лузу. Вставай. Наклоняйся.

Юля сгибается над столом.

— Держи руку вот так. Кий ходит между большим и указательным пальцем. И отклячь попочку вверх, прогнись, — последние слова шепчу в ухо, сдувая пушистые волосы. — Правильная стойка — залог успеха.

Парни поодаль кидают заинтересованные взгляды. Юля стоит к ним боком. Специально её так располагаю. Я нашёптываю дальше.

— А вот теперь главный секрет. Чтобы научиться точному удару, женщины могут использовать своё главное преимущество.

— Какое? — наивные и такие красивые глазки смотрят на меня в упор.

— Юлечка, у женщин есть грудь. Смотри. Одна опора — твоя левая рука, а вторая — груди. Они задают направление, ими можно нацелиться. Просовываешь между ними…

Я приладила её кий так, чтобы он проходил между двух весьма заметного размера холмиков.

— Теперь подвигай немножко туда-сюда. Видишь, как ровно ходит. Прижмись плотнее.

Юля послушно ложится на стол. Двигает кием. Я с трудом удерживаюсь от хохота. Вика, часто дыша открытым ртом, отступает к стойке. Заворожённые зрелищем парни застывают, забыв про игру и пиво. Один судорожно сглатывает.

Остальные сглатывают, когда Юля виляет задом, чтобы совместить линию движения кия с направлением удара. Наконец бьёт. Попадает. По битку попадает. И даже прицельный шар откатывается. Но слишком слабо.

— Класс! — восторгаюсь я со смехом. Получила повод поржать, как здорово. А то сдерживаться всё труднее.

— Не получилось… — ноет Юля.

— Как не получилось?! Да другие даже по битку кием первый раз попасть не могут. А у тебя всё точно. Только слабенько. Давай сама потренируйся, а я пойду сок попью.

Я сбегаю. Дезертирую. Утыкаюсь головой в руки на стойке и трясусь в беззвучном хохоте. Вика с перекошенным лицом толкает в бок.

— Дана, как ты можешь так поступать со своей подругой?

Долго так продолжаться не могло. Юля всерьёз прицеливалась кием, старательно размещая его между грудей и выпятив задок кверху. Углядев эту картинку со стороны, я, наконец-то закатываюсь хохотом. Вика почти рыдает рядом.

Юля выпрямляется и удивлённо осматривается. Около её стола собрались смеющиеся молодые люди. Очень заинтересованные. Смотрит на нас, вспыхивает и…

— Данка! Убью! — бросается на нас, размахивая кием. Мы врассыпную. Вика сразу ускользнула в дверь, а мне ещё пришлось побегать вокруг столов.

Потом пришлось долго ныть у дверей в комнату. Разобиженная Юляшка не хотела пускать. Сломалась только тогда, когда я пригрозила, что уйду к Вике. Ревность — двигатель женских поступков. С грозным видом Отелло она нависает над испуганной мной, сидящей на попе у стеночки.

— Заходи уж…

Небольшую истерику на тему «Как ты могла так подло поступить со мной?» пришлось стерпеть. Какая же она всё-таки милашка! На этот раз я к ней в постель залезаю. Деваться той некуда. Прощает.

Никому её не отдам, сама буду мучить.

17 сентября, понедельник, время 8:20

Лицей.

— Только не говори про этот розыгрыш никому, — предупреждаю Вику. — Юльку буду приглашать на открытые мероприятия. Будет стесняться, не придёт.

— Хорошо, — от Вики этого ответа достаточно. Если сказала, значит всё. Королевы держат своё слово, на то они и королевы.

Математику в Лицее дают серьёзно. Удивительно, что даже мне приходится напрягаться. Та самая Ирина Аполлинариевна наверчивает на доске формулу за формулой. Скрипит о доску мел, скрипят от натуги мозги. Но, слава небесам, успеваю. Вика, и без того всегда серьёзная, предельно собрана и сконцентрирована.

Переходим к практической части, и сразу становится легче. Мне. Вика слегка хмурится и кусает губы. Затык у неё. Склоняемся друг к другу и начинаем тихонько совещаться. Через пару минут лицо Вики светлеет.

— Можешь поцеловать у королевы ручку, — это она поощряет меня так.

— Для принцессы слабо.

— Тогда я тебя поцелую, — слегка касается губами моего виска. Глупость, а почему-то очень приятно.

— Девочки, вы чем там занимаетесь? — одёргивает нас Апполинариевна.

— Делом, Ирина Аполлинариевна, делом, — не смущаюсь я. Математичка заглядывает в наши тетрадки, удовлетворённо хмыкает.

— Сделал дело, целуйся смело, — веско замечает кто-то сзади.

Не давая себе труд повернуться, бросаю через плечо:

— После урока ко мне. Полный подход.

Шёпоток по классу. Частично злорадный, но больше завистливый. Вика медленно поворачивает голову, и по классу почти явственно стелется метелью её замораживающий взгляд. Аж меня пробирает. Тишину нарушает только лёгкий шорох и шаги математички.

Аполлинариевна, убедившись, что почти все справились, быстро рисует следующее задание. А так как урок близится к финалу, пишет на доске номера домашних задач.

На перемене класс с наслаждением наблюдает, как Артёмка, — тот самый, что ляпнул про поцелуи, — неумело, но старательно кланяется и подпрыгивает. Паша, изобретатель торжественного менуэта, страдальчески обхватывает руками голову. Позорное зрелище на его взыскательный взгляд.

Народу и нам с Викой, тем не менее, нравится. Класс покатывается со смеху. Наконец парень замирает в поклоне. Величественно протягиваю руку и слегка дёргаю его за ухо.

— Свободен.

— О, вашсочество! — в экстазе шипит парень и пытается совершить те же действия, но в обратном порядке. Запутывается в ногах и падает. Народ стонет в пароксизмах смеха.

— Утверждаю! — громовой королевский вердикт приводит всех в состояние полного непонимания. Догадываюсь первая и складываюсь пополам от смеха.

— Утверждаю в качестве необязательного варианта отхода. В качестве особого шика, — поясняет королева.

Поясняет и вознаграждает правом поцеловать королеве ручку. Артёму снова приходится отплясывать менуэт. Туда и обратно. Класс воет от зависти и восторга. Так весело у нас проходит почти каждая перемена.

Что-то меня начинает немного беспокоить. Цирк и кино с конями это здорово, но чего-то не хватает. Сидим с Викой после обеда на стадионе. Болтаем ни о чём, а заодно и ножками, сидя на брусьях. Порученцы поодаль.

— Надо бы изменить порядок дежурств, — сбивает меня с мысли Вика, — а то от мелькания их лиц уже в глазах рябит.

Молчу, слушаю. Слегка тяну руки. Энергия требует выхода.

— Изменим, — решает Вика, — с этого дня будут дежурить по неделе.

— Немного неправильно, — встреваю я, — пусть сначала весь класс до конца прокрутится, а потом…

— Я не выдержу, — морщится Вика. — Королева я или нет. Могу я немного посамодурствовать?

— Можешь, можешь…

Встаю, иду к высоким брусьям. Что-то мне неймётся. Встаю на руки, несколько раз отжимаюсь. Потом резко выбрасываю ноги вперёд-вверх и понеслась. Назад-вверх, ноги параллельно брусьям. Выхожу на мостик, встаю на ноги. Я сегодня в брючном костюме, почти спортивном, так что можно.

Прохаживаюсь по брусьям. По одному из них. Не всегда получается держать равновесие. Сегодня удаётся.

Спрыгиваю, возвращаюсь. Меня провожают восхищённые взоры порученцев.

— Ты неплохая гимнастка.

— Хобби.

— Нам надо к «Осеннему балу» что-то приготовить, — вздыхает Вика.