Лицей. Венценосный дуэт (СИ) - Чернов Сергей. Страница 27

— Но-но! — грожу пальцем, — что значит бросил? Ты в тепле, под крышей и в безопасности, а мужчины на то и мужчины, чтобы делами заниматься.

— Да я ж ничего, просто скучно. Пойдём, я тебя чаем напою и… сыграем во что-нибудь?

— А ты будешь называть меня «рыжей мерзавкой»?

— Нет, нет, что ты?! — пугается Эльвира и вдруг полностью теряется. Обожаю, когда она распахивает непонимающие красивые глаза типичной блондинки и раскрывает в растерянности ротик. Такая милашка!

— Тогда не пойду! Какой мне смысл? — и почти минуту наслаждаюсь её ошалевшим видом.

— Тебе нравится, когда я тебя ругаю? — восхитительно медленно Эльвира выплывает из ступора.

— Ага, — киваю я с довольным видом, — не слишком часто, сладкого ведь много тоже есть нельзя.

Чаем она меня напоила, и принимаемся за покер. Мощное интеллектуальное занятие, но особого рода. Держать в голове сразу пятьдесят две карты нет смысла. В этой игре надо вычислять реакцию партнёра, а Эльвира для меня почти полностью прозрачна. По мимике и степени горения глаз комбинацию на её руках можно угадать с высокой точностью. Вот я и тренируюсь.

Дотренировалась до такой степени, что приходится время от времени нарочно проигрывать. Мне не жалко, зато мачеха добреет и перестаёт капризничать. Доигрались до обеда, а папочки всё нет…

Владислав Олегович.

Время 14:05.

— Де… — бодрое приветствие «Девочки!?», в котором прятался и вопрос «как вы тут?» застревает в горле невнятным междометием. Девчонки в полной отключке. Тихо-тихо разуваюсь и раздеваюсь, бесшумно прохожу гостиную, медленно отворяю дверь кабинета. Ещё раз оглядываюсь, от вида двух вповалку лежащих девчонок сладко щемит сердце.

Напомнило кое-что из юности. Зашёл в гости к однокласснику, там восхитился одной картинкой, к которой мой сосед по парте отнёсся с полнейшим равнодушием. На табуретке спали две красивые кошки серо-голубой масти. Одним клубком, где не сразу разберёшься, чьи и откуда виднеются лапы, хвосты и уши. Эля с Даночкой сейчас почти так же спят.

Как там Дана говорит? От человека, способного разбудить спящего, можно ждать любой подлости? Хмыкаю, — не, Даночка, не буду подлецом. Спите.

Когда Дана проснётся, мне есть чем её обрадовать. Если я правильно её понимаю. А в целом воспринимаю, как рыжее концентрированное счастье. Известная истина «Маленькие детки — маленькие проблемы…» каким-то незаслуженным подарком судьбы оборачивается совсем другой стороной. Милейшая малолетняя оторва, доставлявшая в детстве массу хлопот и радостей, вдруг превращается в очаровательную девицу, приносящую огромные бонусы. Любой родитель будет счастлив, имея такое красивое и талантливое чадо. Короче, «маленькая Даночка — маленькие радости, взрослая Дана — большие радости».

Короткий период, когда Эля и Дана чуть в драку не кидались, оборвался ошеломляюще резко. Что-то там у моей первой произошло. Не знаю, что, — Дана помалкивает, — но огромное ей спасибо.

У меня есть, чем её обрадовать. Одним коротким словом…

— Не обижайся, друг мой, — Сергей Тигранович улыбается тепло и проникновенно, — но уж больно это слово точно суть отражает.

Улыбке своего патрона я не очень доверяю. Тёплые глаза мгновенно могут уйти в арктический режим. Видели — знаем. И тогда, спасайся, кто может. Небольшого роста, почти субтильный, весь как будто становится опасным клинком. И поблёскивающая лысина, по поводу которой он не находит нужным переживать ни секунды, начинает напоминать блеск остро заточенного лезвия. Унаследованный от отца кавказский темперамент проявляется.

Только полчаса назад мы закончили обед в ресторане. На упомянутой ноте. А в самом начале, за час до того, кое-что происходит. Десять к одному поставлю, что именно из-за этого Тигранович меня и выдернул в мой законный выходной. Сам не скажет, и я спрашивать не буду.

Очень похоже на встречу двух вражеских эскадр, которые идут по своим делам, у каждой приказ своего командования, но враг — вот он! Так что обстрелять на ходу — святое дело.

Идём к своему столику, и вдруг Тигранович притормаживает.

— Ба, какие люди! Приветствую вас, Анатолий Степанович. Мадемуазель… — короткий поклон в сторону роскошной брюнетки, спутницы представительного и вальяжного мужчины.

— Вы тоже по достоинству оценили это место? — светски продолжает патрон. Я молча приветствую сидящего сноба и его спутницу таким же символическим поклоном.

Замминистра просвещения, скользкий тип, ни слова в простоте. Ничего не добился ни от него, ни от его подчинённых. Огромный госзаказ повис. Тигранович сначала отругал меня, — ни за что, считаю, меня никто не учил аппаратным играм, — затем подробно объяснил мои ошибки. И взялся за дело сам. А сразу нельзя было? Моё дело — электронные схемы, а не пробивание бюрократических редутов.

— Приятного аппетита, Анатоль Степаныч, — Тигранович уже нацеливается уходить, политес соблюдён. И что, это всё? Только ради этого он меня лишил нескольких часов воскресенья?

— Мы же с вами завтра встретимся, тогда и наговоримся, — Тигранович разворачивается, но останавливается.

— Конечно, хотя не очень понимаю, зачем, — пожимает плечами замминистра. — Хороших новостей для вас у меня, простите, нет.

Тигранович хлопает себя ладонью по лбу с видом «Чуть не забыл!». Артист! Внимательно наблюдаю, это наглядный урок для меня. Иначе, зачем он меня сюда вытащил?

— У меня для вас есть, уважаемый Анатоль Степаныч! И не стоит ждать до завтра. Новость короткая и, вы уж простите, неприятная для вас.

Замминистра и глазом не поводит, но, уверен, он напрягся.

— Для вашего министерства неприятная, Анатоль Степаныч, не для вас лично, — «успокаивает» сноба мой патрон и кратко формулирует, — вашему учреждению, простите за тавтологию, грозят неприятности.

Я в теме, понимаю, о чём речь. Слово сказано, можно уходить? Но Тигранович не торопится.

— Угрожаете? — равнодушно интересуется замминистра.

— Да бог с вами! — поражается обвинению Тигранович, — Клянусь, мы вообще ни сном, ни духом. Просто случайно узнали, вот и предупреждаю.

— О чём?

— Видите ли, Анатоль Степаныч, подробности довести не могу, — Тигранович разводит руками, — Мы всегда открыты для дружбы со всеми, но сами никогда не навязываемся. Понимаете меня?

По глазам замминистра вижу, что он понимает. А я не очень. Тигранович поясняет уже за нашим столом. Не забывая получать удовольствие от обеда.

— Обожаю бараньи рёбрышки, — почти урчит над блюдом патрон, — с детства любовь к ним питаю. Неугасимую.

Первое внимание рёбрышкам, потом уж и моя очередь настаёт.

— Владик, друг мой! Всё очень просто. Раскрытие подробностей угрозы — дружественный акт. Бескорыстная помощь с нашей стороны, правильно?

Соглашаюсь.

— Но при наших отношениях… — глаза блеснули тем самым арктическим холодом, — это будет выглядеть жестом подобострастия. На что рассчитывать они не имеют никакого права.

— Или бестактностью, — подтверждаю его довод. С начальством соглашаться легко и приятно. Особенно, когда оно право.

— Или так… — Тигранович удовлетворённо вытирает губы салфеткой. — Друг мой, ты всё понял? Знаешь, что делать?

— Я всё понял, — наклоняю в знак согласия голову, — но я человек маленький. Мне нужен прямой и недвусмысленный приказ.

И вот тогда Тигранович и сказал то самое короткое слово. Меня аж немного передёргивает.

Конец главы 5.

Глава 6. Всего понемногу

10 ноября, суббота, время 10:20

Лицей, третий урок, алгебра.

Улучила минутку и в паузу между разбором задач вытаскиваю зеркальце. Пальчиком подправляю ресничку, но на самом деле смотрю на класс. Контрольное движение, фиксирую реакцию шести человек. Ещё не всех вижу. Многовато.

Изучаю внимание мальчишек к нам. На данный момент, ко мне, ножки Вики не увидишь, это я с краю сижу. Смотрели в мою сторону многие, но движением глаз, когда чуть шевельнула ногой, выставив её немного в проход, отметились шестеро.