Выбрать волю (СИ) - Берестова Мария. Страница 37

— Что такое? — облокотившись коленом на кровать, наклонился он к ней.

— Арди? Серьёзно? — расшифровала своё веселье Эсна, которой казалось, что ничего более нелепого, чем называть грозного владыку таким лёгким домашним прозвищем, и быть на свете не может.

Выразительно выгнув бровь, он поинтересовался:

— А что именно тебя так удивляет, солнечная? Только не говори, что ты не знаешь, как сокращается моё имя. — На секунду задумавшись, он медленно проговорил: — Впрочем, я всерьёз подозреваю, что ты в принципе не знаешь, как меня зовут.

— Что? — от удивления Эсна аж села и захлопала ресницами.

Он выглядел полностью невозмутимым, когда пояснял:

— То я у тебя грозный владыка, то вообще ваше повелительство! — передразнил он. — Ну точно, кое-кто плохо учил свою любимую историю, и не добрался до имени нынешнего владыки Ньона. Бывает, — серьёзно и сочувственно покивал он.

Эсна надулась и парировала:

— Но ведь и вы зовёте меня солнечной госпожой, ваше повелительство!

Он поразглядывал её немного и резюмировал:

— Справедливо, — после чего повалил её на кровать и продолжил развивать мысль: — Более чем справедливое замечание, Эсна, — и поцеловал её в лоб, — Эсна, — в висок, — Эсна... — в уголок губ. — Э-эсна... — выдохнул в самые губы.

...а вот она назвать его по имени, определённо, так и не решилась.

Глава шестая

На другой день Эсна встретилась с обещанным анжельцем.

Господин Милдар был уже не молод, высок и сух. У него наблюдался какой-то странный дефект зрения, из-за которого казалось, что глаза его слегка расфокусированы и смотрят сквозь интересующий его объект — сперва это немного сбило Эсну с толку. Однако, узнав о задумке со школой, анжелец так воодушевился, что сразу завоевал её симпатию.

— Давно пора, давно пора! — эмоционально воскликнул он, покачивая головой, после чего извлёк откуда-то из своего одеяния — пышного, на ньонский манер, — толстый блокнот в кожаной обложке и карандаш.

Далее последовал такой шквал и град вопросов, что Эсна даже растерялась: о большей части из них она никогда не размышляла. Всё, что она думала об образовании вообще, основывалось на её личном опыте: опыте богатой княжны, с которой занимаются частные учителя, подобранные отцом. Оказалось, что этот опыт малоприменим в условиях организации школы для девочек из небогатых семей.

— Солнечная госпожа! — горячо восклицал Милдар, расхаживая по кабинету и покачивая как своим карандашом, так и головой. — Помилуйте, зачем им танцы? Какие законы живописи? Где они будут танцевать и рисовать, светлейшая?

Тут Эсна ощутимо смутилась. Аргумент был таким простым и ясным, лежал на поверхности и был так логичен... но ей при продумывании списка предметов для школы её мечты он и в голову не пришёл.

Другой неожиданностью оказалось, что обучение в такой школе можно делить по двум принципам: либо по предметам, либо по возрасту. И тот, и другой тип имел свои достоинства и недостатки, и Эсна провела в дискуссиях с Милдаром полдня, но так и не пришла к окончательному решению.

— И, самое главное, — потрясал карандашом анжелец, глядя куда-то мимо неё, в заоблачные дали своей мечты, — нам нужен толковый управляющий, который всем этим будет заниматься.

— Управляющий? — не поняла Эсна, которая слабо представляла себе технические части подобных затей.

— Ну разумеется, светлейшая! — покивал головой Милдар. — Нужен человек, который будет заниматься организацией учебного процесса, финансами, правовой стороной вопроса... — заметив ужас в её глазах, он поспешно замахал рукой: — Я подберу кандидатуры и ознакомлю вас... через два дня вас устроит?

— Да, вполне, — согласилась она в некоторой растерянности и переспросила: — А разве вы сами не могли бы?..

Он замотал головой так резко, что она даже испугалась, не повредит ли он себе что.

— Увы, светлейшая! — комично воздёл он карандаш к потолку. — Я занят в таком количестве проектов, что не смогу уделять вашей школе должного внимания, а это недопустимо. Однако вам не о чем беспокоиться, госпожа, — заверил он её. — Я знаю людей, которые нам подойдут.

Через два дня он, действительно, принёс Эсне внушительный список из целых семи имён. Про каждого кандидата он рассказал весьма подробно, но у неё всё быстро смешалось в голове, и она попросила дать ей времени на размышления, в надежде всё обдумать тщательнее.

Вечером она даже решилась спросить совета у Грэхарда — тот наверняка знал каждого кандидата если не самолично, то понаслышке, и мог помочь с выбором. Но тот даже не стал читать, вяло отмахнувшись от её просьбы со словами:

— Милдар знает своё дело, можешь брать любого не глядя, — и перешёл к части с поцелуями.

Проворочавшись полночи в своих размышлениях, Эсна пришла к мудрой мысли: можно попробовать поговорить с небесной княгиней. Та не последнее лицо в такого рода делах, и может что-то знать.

За завтраком она поделилась своими мыслями с дамами, и неожиданно получила самую горячую поддержку.

— Прекрасное начинание, достойное жены владыки, — веско оценила её идею княгиня.

— В наше время такого сильно не хватало... — вздохнула одна из тётушек.

— Давно пора! — аж хлопнула ладонью по столу звёздная бабушка.

Княгиня с интересом оценила предложенный Милдаром список и поделилась с Эсной своими соображениями по поводу каждого из кандидатов. Наконец, она выдвинула идею: пригласить всех их для личного собеседования, чтобы составить живое мнение об их характерах и способностях.

— Да разве такое можно? — непритворно удивилась Эсна, которая слыхом не слыхивала о подобных мероприятиях.

Княгиня улыбнулась ей одними глазами, наклонилась и шепнула:

— О, солнечная, и не такое возможно! — затем добавила: — Доверься мне, я похлопочу перед владыкой.

Пожалуй, да, в каких-то других условиях подобная идея не вызвала бы у Грэхарда сочувствия и была принята им в штыки. Женщины Раннидов вели почти затворнический образ жизни, и приём такого масштаба в это обыкновение не вписывался. Но небесная княгиня знала своё дело прекрасно.

Придя к сыну, она начала с похвал невестке — и влюблённый Грэхард уже был подкуплен и смягчён. От похвал княгиня плавно перешла к теме «девочка такая робкая, ей так тяжело освоиться», вызвав тем ощущение, что Эсна находится в беде, и её надобно спасать. Затем она провернула ловкий эндшпиль, найдя «виноватого», которого Грэхарду будет приятно обвинить:

— Боюсь, грозовой адмирал так суров, — с тяжёлым вздохом поделилась она своими переживаниями. — Милая Эсна совсем забита, ты замечал? Отец, должно быть, держал её в ежовых рукавицах и слова не давал сказать. Ей не хватает уверенности в себе. Она — жена владыки Ньона! — изящно, без переигрываний, всплеснула руками княгиня. — Ей нужно учиться достойно представлять тебя, Арди. Нужно дать девочке возможность проявить себя.

Клиент был готов, и его можно было брать тёпленьким. Тревога за драгоценную супругу явственно читалась в хмуром лице владыки: он, естественно, замечал всё то, что сейчас пересказала мать, и, конечно, был готов всячески способствовать и поддерживать её начинания.

— И что ты посоветуешь, небесная? — вопросил он, уверенный, что у матери есть необходимые идеи.

Сложив руки на коленях, княгиня с самым благолепным видом завершила партию:

— Я хотела бы пригласить на днях во дворец несколько человек, чтобы обсудить проект Эсны — про школу, да! — и пусть девочка поучится вести себя уверенно, держать нить беседы... ну, ты понимаешь!

Грэхард понимал как никто, потому что неумение Эсны держать эту самую нить беседы уже здорово проехалось по его нервам, так что идею матери он горячо поддержал.

— Я всё организую, дорогой, — прощебетала она напоследок, уже уходя. — Ты ведь не против, если мы займём небольшой зал в Среднем дворце, правда?

Грэхард был, разумеется, не против.

То, что в качестве «небольшого зала» будет выступать парадная гостиная для торжественных приёмов, а «несколько человек» — это добрых три десятка кавалеров и дам, он, конечно, даже не подозревал. Впрочем, даже если бы он и разжился где-то подобной информацией, кто бы ему позволил войти в роль тирана, который не желает помочь «бедной девочке» стать чуточку увереннее в себе?