Химера (СИ) - Адамов Марк. Страница 58

Теперь Лис думал только о Провидце. Едва сойдя на землю Баланоша, он принялся оглядывать редких прохожих, чьи лица едва были различимы в свете уличных факелов. В каждом горожанине, что волок пожитки через площадь, он надеялся увидеть свою таинственную цель. Конечно, Химера не знал, как выглядит Серый Провидец. Он надеялся, что чутьё само подскажет.

Баланош оказался куда более похожим на Бассель, чем Варион ожидал. Дома тут были высокими — в два, а то и в три этажа. Такие же люди разной степени вороватости бродили по узким улицам под грозный лай сторожевых собак. Даже воздух пах всё той же копотью с лёгким дуновением гнили.

И всё-таки он был другим, и проявлялось это в мелочах, которые всё больше раздражали Химеру. С первого же вечера он слышал знакомые названия. Мясницкий квартал, Застенье, набережная. Даже лавки, трактиры и бордели Баланоша нарекли уж очень схожим образом. Вот только располагались и выглядели они совсем по-другому. В родном логове Варион знал каждый заплесневелый переулок, помнил, куда свернуть, чтобы сбросить хвост или поскорее добраться до цели.

Но улицы Баланоша превратились для него в зловещую паутину. Плутая по неизведанным углам, Химера вслушивался в разговоры, но различал лишь незнакомые имена. На второй вечер он засиделся в очередном кабаке, в надежде узнать о местных хоть что-то, что откроет ему душу незнакомого города.

Завсегдатаи охотно жаловались на нехватку еды, всячески костеря некого графа Лиднура, что, якобы, содрал с горожан двойную подать за прошлый год. Подвыпивший гончар поведал Лису за чаркой гнусного пива о зазнавшихся рыбаках, которые не дают простым бедолагам удить карасей из-подо льда Баланоша. Другой неназвавшийся мужичок изо всех сил сокрушался, что снегопад не дал разгореться костру на Большое Новолуние.

Проблем у местных было много, вот только никто не слышал о загадочном Сером Провидце, что скрывался на этих улицах. Химера без особой радости попрощался с выпивохами и побрёл по городу. За чуждыми домами то и дело проглядывалось озеро Баланош. Варион каждый раз останавливался и долго любовался его холодным безмолвием. Он не знал, сколько займут поиски Провидца, но не сомневался, что вид чудо-озера, одновременно чарующего и пугающего, наскучить не успеет.

На следующие дни Химера решительно сменил тактику. Отправившись в очередной поход по городу, он больше не искал друзей среди местных. Напротив, взгляд его цеплялся лишь за самых зловещих на вид баланошцах. Лис держал ножны на виду, чтобы у новых знакомых не возникло шальных мыслей. Местной страже до него всё так же не было дела. На фоне вечно подозрительных собратьев из Басселя они казались безразличными статуями в добротных кольчугах.

Неподалёку от главного рынка Химере подвернулась подходящая цель. Сгорбленный мужчина лет сорока занял перекрёсток двух оживлённых улиц. Он разложил свои высушенные фрукты прямо там, не дойдя до рынка каких-то полсотни саженей. При этом он не спешил зазывать прохожих, а те оставляли неаппетитные яства без внимания.

— Почём яблоки? — без лишних приветствий спросил Лис.

— Один летт за штуку, — продавец бросил лишь мимолётный взгляд на Химеру. — Для неместных.

— А для местных?

— Местные и так знают, чего почём у меня, — торгаш деловито причмокнул.

— Ладно, в гробу я видал твои овощи и дурман, который с ними толкаешь, — Лис подмигнул хмурому собеседнику. — Мне кое-что поинтереснее нужно.

— Благодати нет.

— Я ищу кое-кого. Серого Провидца знаешь? Может, кто из покупателей твоих рассказывал?

— Нечего тебе сказать.

— Да ну? — Химера картинно выгнул брови. — А глаза чего забегали?

— Сука, ты чего мне на уши сел? — торгаш стиснул челюсть так, что раздался хруст. — Иди, донимай кого-нибудь другого.

— Так слышал ты про него или нет? Ответь — и я уйду быстрее, чем ты имя своей мамаши назовешь.

— Да, сука, спрашивают иногда. Отморозки всякие, мутные типы. А я знать не знаю ничего.

— Но ты же не будешь просто посылать мутных типов куда подальше, верно? Что ты им отвечаешь? Представь, что я не такой приличный, как кажется.

— Да ты ещё мутнее будешь, чем другие, нос не задирай, — продавец яблок и дурмана нахмурился. — На Копчёный пятак я их посылаю. Самое место для таких вопросов.

— Так бы сразу. Бывай, дурманщик!

— Чуть не забыл, кстати! — донеслось Химере вслед, когда он уже шагал прочь от ящиков.

— Чего ещё?

— Яблоко — это фрукт, а не овощ, придурок.

Варион не желал более спорить с дельцами баланошского дурмана. Он выяснил у ближайшего стражника, что Копчёный пятак на деле был местом, куда рыбаки свозили свежий улов. Всего лишь Рыбный переулок местного пошива.

«Дрянной, должно быть, угол», — подумал Химера.

Но его предсказание не сбылось. Копчёный пятак оказался просторным рынком, щедрые прилавки которого перемежались с ароматными кострами. Запах здесь был отменный, и на него слетелись, казалось, все чайки Летары. Под их пронзительные вопли Химера спустился с невысокого холма, на котором и стоял Баланош. Вид на ледяное озеро вполне соответствовал ароматам рынка, отчего Лис то и дело останавливался. Он начинал думать, что в Баланоше завелись мифические русалки, что сбивали с курса моряков из Тивалии чарующими голосами. Или, на худой конец, певунья.

Копчёный угол выглядел самым необычным районом Баланоша. Ему не хватало строгости форм, присущих тому же Басселю. Невысокая городская стена здесь словно лопнула, и ароматный рыбный развал вытек из остального города вместе с россыпью разномастных домишек.

Просторы набережной Сальмены оказались ничем по сравнению с этим местом. Взгляд Химеры уходил так далеко, что от этого перехватывало дыхание. По правую сторону Копчёный угол перетекал в бескрайнюю пристань, опустевшую на зиму. Лис мог только гадать, сколько рыбацких корыт собиралось у ныне заснеженных причалов летом.

Наплевав на возможность простудиться, Химера уселся прямо на обледеневший пень на берегу озера и уставился на горизонт. Слева от него, на невысоком утёсе, к серому небесному полотну тянулись приплюснутые башни Озёрного Часового — родовой твердыни графа Лиднура. О сюзерене этого края Варион успел узнать гораздо больше, чем о Сером Провидце. Лиднура любили ругать на улицах Баланоша, вот только все жалобы скорее походили на дело привычки. Вечное недовольство оставалось любимым делом и местных горожан, а претензии их едва ли отличались от тех, что бассельцы за глаза выдвигали Содагару.

— Грустишь, Химера? — раздался голос Настоятеля.

— Просто задумался, — Варион привык к навязчивым образам и не стал удивляться, когда фигура Кранца нарисовалась на соседнем пне.

— И о чём же? — Настоятель не смотрел на Лиса. Он лепил комки из липкого снега.

— О том, как всё пошло к Чёрту, — Химера плюнул куда-то в сторону озера. Получилось весьма недурно. — Я же просто хотел нормально жить, работать, делать деньги.

— Ты не в том положении, чтобы о таком мечтать. Ты же Лис, наёмный убийца из вонючего подвала проклятой обители. Какая тут нормальная жизнь? Перебиваться от заказа к заказу, бояться своей же тени и ждать, пока очередная цель окажется умнее тебя. Вот наш удел.

— Настоящий ты так бы не говорил, — Варион рассмеялся. Наверняка, вид незнакомца, что разговаривал и хохотал сам с собой смутил местных.

— Ты больше не в Басселе, — заметил Кранц. — Тут у Настоятеля нет власти, что бы кто ни говорил. А если не можешь найти Провидца, помолись богине любви. Заодно и напряжение снимешь.

Видение Настоятеля указало на бледную постройку на самом берегу озера. Химера успел осмотреть его окрестности и вспомнил до безобразия неприкрытое название на кованой вывеске: «Дом настоящей любви Матушки Крисимеллы». На одном из ранних уроков Коновал несколько раз повторил одну Лисью мудрость. Все секреты знати и богачей знали только их писари и любовницы.

Истерический смех сменился сдержанной улыбкой на озябшем лице, когда Варион повернулся обратно к призрачному собеседнику. Вот только от Настоятеля остался только неаккуратный снежок на запорошенном пне.