Химера (СИ) - Адамов Марк. Страница 67

— А там тебя ждала красавица под бугренцом.

— Капкан меня там ждал, у самой двери. Я так заждался, что забыл даже об основах. Как Лисёнок-первогодка полез головой вперёд и попал в капкан, а сверху ещё и ведро с дёгтем прилетело. А она меня там уже ждала. Не знаю, как сейчас, но тогда и правда была красавицей. Нас с ней много чего связывало, и Настоятель этого, конечно, тоже не одобрял. Так что он всегда умел выбирать, кого назначить на такие дела.

— Но твоя красотка сжалилась и освободила тебя из капкана?

— Ничего подобного, всё ещё хуже. Она так и не поняла, на какой она стороне. Вроде бы поплясала под дудку Настоятеля и засадила мне нож в грудь. Вот только духу не хватило проверить, умер ли я, и уж тем более добить. Эта дура просто не заметила, что я успел напиться бугренца, и выкинула меня в озеро. Этого я, конечно, уже не помню. Очнулся засветло на берегу, а меня какие-то рыбаки выхаживают, — Кранц выпустил плотное облако ароматного дыма. — И выходили ведь. Я тогда чудом спасся и поклялся, что отомщу. Первой мыслью было украсть коня и рвануть в Бассель, чтобы всё выяснить. Но даже тогда мне хватило ума понять, что так погоды не сделаешь. Если и мстить — то как следует, тщательно и основательно. Желательно ещё убедиться, что такое больше ни с кем не произойдёт. Так что я поблуждал по дорогам, а к зиме успел податься в Нодемар. Там мой ум пришёлся кстати, поэтому подняться получилось довольно быстро. Поднакопил деньжат, торгуя с дурачьём — и перебрался в Трисфолд. Мало-помалу раскрутился — и вот мы здесь.

— Неужели твои гениальные приготовления на девятнадцать лет привели тебя именно ко мне? Я что, особенный?

— Мы все в каком-то смысле особенные, но ты не первый Лис, на кого я вышел. Надо было вскрыть всю сеть, которой я не знал в своё время. Я общался с людьми, подкидывал небольшие заказы, наблюдал. Потом выяснил, кто и как эти заказы передаёт, где ошиваются нынешние Лисы. С некоторыми из них пытался пообщаться. Правда, по большинству сразу было понятно, что с ними дело не пойдёт. Зато, как узнал, что есть какой-то новый Химера… Да, тут я сразу догадался, что мы поладим.

— Пока не поладили. Мне просто было лень искать попутчиков до дома.

— Я тебя насквозь вижу, дружок. Не потому, что ты такой понятный. Просто мы с тобой одинаковые. Ты чувствуешь то же самое, что я чувствовал той осенью шестьсот восемьдесят восьмого. И тогда я бы душу продал, чтобы кто-то вмешался и дал мне способ отомстить сразу.

— А будь у меня душа, я бы продал её, чтобы свалить подальше от Басселя, желательно с друзьями. И чтобы остальные Лисы из Баланоша, Трисфолда и иже с ними меня не достали. Но увы.

— Ах да, об этом тоже стоит тебе рассказать, — Химера-старший выдержал паузу, чтобы насладиться интригой. — За свою бытность Кранцем Родейном я побывал много где. Нодемар, Алледан, Нортум, Хемелен… Нет там никаких Лис, и никто о них не слышал. Даже в Баланоше один только Сивул есть. То есть был, раз я его перекупил.

— Чего? — Варион раскрывал рот, но слова из него вылетали с трудом. — Но Настоятель же… Подожди. Лисы же везде, как ты скроешься?

— Очередная сказочка от папочки-Настоятеля, да, ты правильно понял. Его любимая тактика: наплести с три короба про страшных палачей, что найдут тебя на краю света. Нет никаких Лис за пределами Басселя и никогда не было! Вот только все запуганы настолько, что и проверять не хотят. Он же потому и берёт малолетних бродяг без капельки надежды. Ему надо было нас привязать настолько, что мы каждому слову поверим, хотя даже сами его не видели. Чтобы такую связь разорвать, нужны очень сильные потрясения, и нам повезло их получить.

Химера-младший откинулся на плотные подушки и закрыл глаза. Он никогда не видел в Настоятеле святого, но, даже не соглашаясь с его решениями, уважал господина Лисьего Приюта. Вся его злость за эти годы скорее предназначалась Гадюке и, куда реже, Коршуну. Оказалось же, что Приют изначально оказался построен на фундаменте из лжи.

— Значит, ты хочешь наказать Лис? — проговорил Варион, нащупав под одеялом флягу с пряным вином.

— Ты бы стал наказывать овец за то, что их пастух — идиот? — Кранц последовал примеру спутника и достал посеребрённую бутыль. — Нет, не стал бы. И я не стану, но заберу их себе, покажу, что всё может быть иначе.

— Не сочти за грубость, Кранц, — Химера-младший с упоением смаковал вино. Он решил, что выжмет из этой поездки всё до последней капли. — Но с чего ты взял, что у тебя получится? Согласен, Настоятель — тот ещё мудак, тут не спорю. Но разве он идиот? В конце концов, он отстроил Приют и держится уже лет тридцать на плаву.

— Отстроил он его на вранье и предательстве. Тоже мне заслуга.

— Тебе, конечно, виднее, господин торгаш, но я всегда думал, что честным трудом высоко не забраться.

— Я не предлагаю нам одеться в рясы и молиться под открытым небом, — Кранц поморщился. — Я прекрасно помню, кто такие Лисы и чем занимаются. Просто считаю, что нужен другой подход и что люди должны знать, кому доверяют свою жизнь.

После недолгого перерыва Химера-старший предался воспоминаниям о былом величии. Он с большим интересом рассказывал о том, как работали Лисы четверть века назад, о своих заказах и злоключениях. Варион отметил, что с тех пор в Приюте мало что изменилось и вскоре перестал вслушиваться. Истории Кранца стали отличным фоном для его собственных размышлений.

Крепкие жеребцы, что тащили за собой сани, умело прокладывали путь через свежий покров на тракте. Каждый их шаг приближал Вариона к серой твердыне Басселя и всей грязи, что скопилась за недостроенной стеной. Ещё в поместье Круношей он загорелся желанием плюнуть в лицо распорядителям и сетовал, что не может оказаться в Приюте в мгновение ока. Однако морозный воздух остудил пыл преданного Лиса, и он уже сомневался, хочет ли вообще этой встречи.

Вариона устраивало это подвешенное состояние. Покуда сани скользили меж снежными лесами и холодными звёздами, он оставался вдали от разборок и неприятностей. Вот только время было неумолимо, и путники добрались до Придорожья куда быстрее, чем Химера-младший мог представить.

Отдых под крышей добродушного трактирщика и впрямь не был в планах Кранца. Старый Лис велел вознице распрягать коней, а сам отправился за его сменщиком. Варион не последовал за ним в конюшню: одиночество под серым небом казалось куда приятнее.

Зима была Придорожью к лицу. Пушистые снежные шапки украшали незамысловатые жилища местных, прикрывая своей белизной серость вековых брёвен. Варион с интересом наблюдал за большим семейством, в котором сразу четверо крепких ребят таскали отсыревшие поленья под чутким надзором седовласого отца. Иногда и ему хотелось пожить так же.

В те редкие дни, когда Биальд оказывался не прочь поболтать, Химера-младший даже начинал завидовать такому незамысловатому быту. Заботы простых работяг и землепашцев ограничивались запасами съестного да здоровьем семьи. Людям в Придорожье не было никакого дела до разборок между власть имущими или обид преданных Лис. Сам король Агустур мог проехать через этот город погожим летним днём, но едва ли интерес местных зайдёт дальше обычного восхищения его расшитыми золотом стягами и породистыми конями. Придорожцы не знали Настоятеля, Кранца Родейна или Касилиама Броспего и оттого были куда счастливее Вариона.

— Химера, — приглушённый стон, так похожий на его имя, донёсся из глубины опустевших саней.

Варион подошёл поближе. Опухшие и раскрасневшиеся глаза Таделии с трудом пытались открыться, но остальное её лицо оставалось бледнее мёртвого. Девушка была не в силах пошевелиться и лишь беспомощно шевелила губами.

— Я умерла, да? — промолвила Сойка. — Ты тоже… Умер?

— В каком-то смысле, — отмахнулся Варион. У него к былой подруге оставалось немало вопросов, но едва ли она была в состоянии на них ответить.

— Я не справилась?

— Верно. Ты не справилась.

Таделия застонала и снова провалилась в болезненное небытие. Пот выступил на её щеках, а губы подрагивали в полудрёме. Варион искренне пытался пожалеть старую знакомую, но так и не смог вызвать в себе сочувствие.