В плену у фейри (ЛП) - Уилсон Сара. Страница 9

— Конечно, — согласился он. — От тебя воняет единорогом и гнилой плотью.

Я нахмурилась и нырнула в воду вместе с тряпкой в грязи и крови.

— Не скромничай при мне, — дразнил Скуврель.

Я забыла, как он влиял на меня, когда мы были одного размера. Я забыла, каким красивым делал его морок, и как мое сердце колотилось, хотя мозг кричал: «Ты видела его настоящим, дура, и он — почти демон!».

Сердцу было все равно. Как и легким. Я пыталась нормально дышать, пока глаза отмечали блеск воды на мышцах, когда он выбрался из ручья и прошел в гнездо.

— Я выберу для тебя интересный наряд, ладно? — сказал он.

— Лучше бы что-нибудь приличное.

Иначе я попытаюсь напасть снова. Должен быть способ обойти эту сделку.

Полоска зеленого шелка вылетела из-за двери на берег, когда я закончила расплетать волосы.

— Я должна надеть это? — спросила я.

Ответом был лишь смех. Я недовольно фыркнула и нырнула под воду, старалась не открывать глаза и не думать о мертвых девушках. Что-то хлюпнуло под моими ногами. Что-то обвило мою ступню. Я бросила грязную ткань и подбежала к берегу ручья, высоко поднимая колени, отчаянно пытаясь не кричать и не касаться воды.

Они трогали меня. Мертвые девушки меня трогали!

Полоска шелка оказалась тонким халатом. Я надела его, и Скуврель вышел из гнезда в сухих штанах, высушивая волосы ладонью. Он побрился. Как он сделал это так быстро? Он прикусил губу, глядя на меня.

— Что? — я нахмурилась.

— Ты выглядишь смертно.

— В отличие от тебя, я все время так выгляжу.

— Да, и разве это не волшебный талант? — сказал он. Он посмотрел на мои ступни. Это должно было радовать меня, ведь я ожидала, что его хитрый взгляд будет на другом месте. Я опустила взгляд и увидела скопления колокольчиков, цветущие вокруг меня. Они были там до этого? — Займемся твоей ладонью, — он разложил зеленую ткань на мхе и сел рядом. Она была длинной, зеленой и не похожей на бинт. Там были медная иголка и нить. — Сначала швы.

Я не хотела, чтобы он зашивал руку, но от мысли об игле, проходящей сквозь плоть, меня мутило. Я не смогла бы сделать это сама.

— Жаль, ты не согласился ее исцелить, — печально сказала я, села рядом с ним, протянула руку и отвела взгляд. Я скривилась, когда он налил что-то на рану. Я и не заметила флягу при нем. Но это было логично. Алкоголь хорошо промывал раны.

— Ах, но тогда я не смог бы сделать это, — тихо сказал он, звуча радостно.

Игла впилась в мою кожу.

— Тебе так нравится шить?

— Тихо, ты отвлекаешь меня.

Я прикусила губу, а он работал, чистил и зашивал. Минуты тянулись в тишине, полной боли. Воздух между нами был будто перед ударом молнии. Я почти ощущала это на языке.

— Подержи ладонь, пока я готовлю бинт, — шепнул он, по моей коже пробежали мурашки.

Я сжимала раненую ладонь другой рукой. Он удивительно хорошо зашил рану. Его работа была аккуратной и чистой, хотя кожа под стежками пылала.

— Ты уже так делал? — спросила я.

— Ни разу, — его глаза блестели, улыбка была озорной, когда он стал обвивать мою ладонь зеленым бинтом. — Но все когда-нибудь случается в первый раз.

Меня очаровал озорной блеск его глаз, и я едва замечала, что он делал, пока я не опустила голову.

— Ты ужасно перевязываешь раны, — сказала я. — Ты запутал наши ладони в ткани. Ты так и хотел завязать бинт?

— Да, — сказал он так искренне, что я рассмеялась. Он замер, будто наслаждался мигом, а потом заговорил с вызовом в глазах. — А ты знаешь способ лучше?

Я ответила ему ехидно:

— Да.

Торжество мелькнуло на его лице и плохо скрываемая радость. Через миг выражение смягчилось, и я охнула. Скуврель никогда не был мягким. Что в моем ответе вызвало это? Качая головой, я высвободила здоровую руку и перевязала рану сама.

— Теперь, — сказала я, закончив, — должна быть одежда.

— Лежит на кровати, — он неловко кашлянул. — А потом ты вернешься в клетку и объяснишь игру.

Одеждой оказались узкие зеленые леггинсы, золотые сандалии, украшенные красными ягодами и серебряными листьями, легкая туника без рукавов из маленьких белых перьев и короткий золотой жилет, расшитый коричневыми переливающимися глазами. В ней я ощущала себя странно. Как мокрый орел. Я надеялась, что смогу постирать и высушить свою настоящую одежду до того, как этот наряд кто-то увидит.

— Чья это одежда? — спросила я.

— Моя, — сказал Скуврель. Это точно была ложь. Они сидели на мне как влитые. — Готова к клетке? — спросил Скуврель, поднимая ее, когда я вышла из шкафа, где одевалась. Он был румяным и тяжело дышал, и я растерянно нахмурилась. Он протянул мне небольшую миску орехов другой рукой и пожал плечами. — Тут есть только эта еда.

— Готов проиграть в игре? — ответила я, но не приняла орехи. В книге говорилось есть только с солью. Я не хотела попасться сильнее, чем уже была.

Это не навсегда, Элли. Это временно.

Ты чистая, рана перевязана, и ты узнала, что нарушить слово не выйдет. Это что-то, да? Радуйся небольшим победам.

— Я не проиграю, — сказал Скуврель, запер дверцу клетки и ушел в шкаф. — Но мы поиграем завтра. Нам обоим нужно поспать.

Он вышел из шкафа, и я охнула. Он выглядел как настоящий фейри-валет с ремешком с ножами на груди и парой золотых сережек в одном ухе. Как фейри-валет, собравшийся убежать со мной в лес.

— Не нарушай свои правила из-за меня, — ехидно сказала я.

Он порылся в шкафу и пришел с графином, парой наперстков и миской. Он наполнил их водой из ручья, попил из графина и опустил миску рядом с моей клеткой.

— Вот. Попей, постирай одежду. Что хочешь.

Меня не нужно было уговаривать. Я развязала сумку, вытащила палатку и устанавливала ее между прутьев клетки раньше, чем он закончил пить воду. Я сделала глоток из наперстка, наполнила флягу, отстирала одежду и повесила на прутьях. Скуврель притянул клетку к груди, обвил ее руками и лег.

— Это ужасно близко, — буркнула я. Было неловко смотреть на его грудь или ноги, оказавшиеся вокруг клетки, но так, чтобы не задевать железные прутья.

— Не хочу, чтобы тебя украли, — сказал он, но голос был тихим. Я подумала, что он уже уснул, но он пробормотал что-то, звучащее как «ценность».

Но это было глупо. Я ждала, его лицо смягчилось, дыхание стало глубже. Я не ушла в палатку. Нет. В моей руке был золотой ключ. Я и забыла, что положила его в сумку.

Глава девятая

Может, стоило ощущать вину из-за этого. Я же обещала быть союзником Скувреля. И он мило поступил, перевязав мою руку, хоть глупо потребовал одеться в то, что он выбрал. Но я не должна была сидеть в клетке.

И ключ был волшебным. На нем все еще был волос единорога.

Пришлось оставить одежду и палатку. Если бы я попыталась их забрать, он мог проснуться, хотя я смогла забрать сумку со всем остальным.

Я осторожно закинула сумку на спину и подошла к засову клетки. Поднимать его было бесполезно. Вокруг него уже не было проволоки. И там не было скважины. Но волшебный ключ точно сделал бы что-нибудь. Я осторожно подняла ключ и коснулась засова. Он открылся, и я выдохнула с облегчением, убрала ключ в сумку и осторожно выскользнула наружу.