Мастер порока (СИ) - Брамс Асти "Asti Brams". Страница 32

В какой-то момент из моего горла вырвался тихий стон возражения. Марк держал мою голову уже двумя руками, диктовал не касаться кожи зубами и дышать носом, но я не успевала за его ритмом. Становилось тяжело ловить воздух, да и челюсть начинало сводить

— Потерпи, малышка, — выдавил он, вгоняя в меня член и чувствуя сопротивление. — Еще немного… Я не могу остановиться.

Услышав это, я постаралась набраться терпения, однако через пару сильных толчков все закончилось. Марк остановился, а в мое горло брызнула струя.

Упершись руками в мужские бедра, я растерянно застыла. Он не спешил освобождать мой рот и, зажмурившись, я непроизвольно все проглотила. Как только это произошло, Варавва медленно отстранился и, сгорбившись, я зажала губы тыльной стороной ладони.

Я не увидела, что вскоре он присел рядом, а потому смутилась, когда мою голову подняли.

— Ты как?

Неоднозначно качнув головой, я опустила глаза и глухо проронила:

— Думаю, на сегодня достаточно… уроков.

— Да, — задумчиво согласился Марк, ласково убирая волосы с моего лица. Однако в следующую секунду я неожиданно оказалась прижата к его крепкой груди. — Но у меня осталась еще одна мысль, Арина.

Прочно удерживая меня за плечи, он ловко задрал мою юбку на бедрах и прошел между ними ребром ладони. Не успела я среагировать или хотя бы оторвать попу от пяток, как мужские пальцы пробрались в мое нижнее белье и вторглись в складочки.

— Марк! — растерянно пискнула я, задохнувшись от спазма прострелившего низ живота.

— Т-ш-ш.

На мое возражение он лишь прижал меня теснее, а затем… его пальцы оказались во мне.

Громко ахнув, я дернулась в сильных руках и выгнулась, но Варавва был непреклонен. Он погружался в меня все глубже и все чаще, провоцируя сильный прилив желания и без того разгоряченной плоти.

— Вот так. Не сопротивляйся

Я не понимала смысла слов, обжигающих мою шею. Сжатая словно натянутая пружина, я рвано вдыхала и всхлипывала от резких волн возбуждения, беспомощно принимая вторжение мужских пальцев. По бедрам то и дело рассыпались горячие искры, сводящие мышцы в судорогах, и вскоре с моих губ начали срываться громкие стоны.

Когда Марка замер во мне, я остро ощутила, как сжимается мое лоно, как тесно обнимает его пальцы, как вздрагивает все мое тело в его руках. Он что-то шептал мне на ухо, поглаживая складочки, успокаивая болезненную пульсацию оргазма, а я даже не замечала как крепко и доверительно прижимаюсь к мужской груди.

Следующим утром я проснулась раньше будильника, и сладко потянулась в постели — бодрая, отдохнувшая, с ощущением невероятной легкости во всем теле.

Воспоминания о прошедшем вечере не заставили себя ждать, тут же обрушились на голову снежной лавиной, заставив мгновенно смутиться и покраснеть. Пальцы невольно потянулись к губам, осторожно потрогали их, чувствуя, как они сами собой растягиваются в широкой улыбке.

Марк… Какой же он… Все, что произошло между нами вчера, и день назад… Это просто сумасшествие какое-то! Но мне нравилось это сумасшествие, безумно нравилось!

Раньше я всегда с содроганием думала об оральном сексе. Мне казалось, это неприятно, и даже как-то унизительно для женщины. Сложно было представить, насколько нужно любить и доверять своему мужчине, чтобы решиться на такой шаг. Казалось, сама я уж точно вряд ли когда-то решусь! А вчера так просто… взяла и решилась.

Возможно, свою роль сыграл тот факт, что он сделал это первым для меня. И не настаивал. Мне просто безумно захотелось сделать ему хорошо, выполнить все его желания, но я и подумать не могла, что сама получу не меньшее удовольствие от процесса. Лишь в конце немного испугалась, когда он потерял контроль, но все что было потом…

Марк снова сделал это. Подарил мне ни с чем несравнимое удовольствие, о существовании которого еще два дня назад я даже и не подозревала! Но особенное впечатление произвел его долгий, чувственный поцелуй в губы после… И горячий шепот на ушко «Вот теперь, Арина, урок можно считать оконченным».

Я сделала глубокий вздох, чтобы успокоить свое бедное сердце — оно так и заходилось в груди от этих ярких волнующих воспоминаний.

«Спокойно, Арина, спокойно… Не забывай, что тебе еще нужно работать» — уговаривала я себя, с неохотой поднимаясь с постели, и стараясь переключиться мыслями на Викки. Получалось не то, чтобы очень хорошо. О чем бы я не заставляла себя думать, пока принимала душ и тщательно приводила себя в порядок, все, так или иначе, обращалось к Марку. Меня волновало, что будет между нами дальше, и каким будет его следующий урок?

Уделив макияжу особенное внимание, я с замиранием сердца покинула свою комнату, понимая, что неизбежно встречусь с ним сегодня в течение дня. Однако сначала мне предстояло встретиться с малышкой Викки, чтобы сделать её день ярким, насыщенным, счастливым. Отдать ей все, что я только смогу — сегодня меня буквально переполняло это желание, так, как еще никогда прежде!

Девочка словно почувствовала мое настроение, и оно передалось ей — с энтузиазмом поддерживала мои идеи для новых игр, порхала вокруг меня, как маленькая бабочка, заражая своим детским весельем и непосредственностью. В какой-то момент во время игры мы завалились с ней на пол в детской, обнимаясь и громко хохоча, а потом она внезапно так крепко обхватила меня своими маленькими ручками, так доверчиво прижалась, что мое сердце невольно дрогнуло в груди.

Я внезапно поняла, что Викки уже давно перестала быть для меня просто подопечной, просто работой, и стала чем-то гораздо большим, кем-то куда более важным! Невероятно важным. Я полюбила эту девочку всей душой, не меньше чем своих сестер и братьев-оболтусов, что остались дома, и наверняка очень скучали по мне. И я по ним тоже очень скучала, но в то же время чувствовала, что малышке Вик сейчас была куда нужнее.

От осознания этого факта слезы навернулись на глаза. Снова вспомнилась трагедия с её родителями — как несправедлив наш мир, в котором такие чудесные малыши могут остаться без родительской ласки. И как все-таки хорошо, что у Викки есть такой дядя…

После того, как вспомнился дядя, моему неспокойному мозгу потребовалось еще ровно две секунды, чтобы кожа на моих щеках вновь запылала огнем, а губы дернулись в намеке на улыбку, несмотря на все тяжелые мысли, одолевающие меня всего мгновение назад.

Я должна была признаться себе, что испытываю настоящие чувства к Марку. Он нравился мне не только как мужчина — его человеческие качества так же вызывали у меня восхищение! Безусловно, он эксцентричен, а некоторые его поступки по отношению ко мне и вовсе просто возмутительны! Но, если быть откровенной с самой собой, в эту минуту я уже не злилась по-настоящему ни на один из них. Скорее, наоборот, в какой-то степени даже была благодарна… за такие кардинальные действия.

Единственное, что меня волновало — к чему это все приведет? В память остро врезался его довольно резкий ответ «чушь» на мое заявление о том, что у нас нет будущего. И сердце предательски прыгало от так и стремящихся затопить его романтичных мечтаний: мы с Марком и Викки — одна счастливая семья… Но я запретила себе даже думать об этом! Надо быть слишком наивной, чтобы верить в такие фантазии.

В конце концов, у нас даже отношений как таковых нет. Он не ухаживал за мной, не приглашал на свидания, не признавался в чувствах. И даже, несмотря на мое богатое воображение — очень сложно представить, что однажды это произойдет. Вполне может быть так, что для него я представляю своеобразный профессиональный интерес. Он ведь психолог, а я — как его пациент. Так называемый «тяжелый случай», которым он увлекся и задался целью вылечить, во что бы то ни стало, пусть даже такими нетрадиционными способами…

Вполне вероятно, что после «излечения» Варавва потеряет свой азарт, потеряет ко мне всякий интерес. А вот я рискую влюбиться без памяти, и снова остаться с разбитым вдребезги сердцем.