Посторонние (СИ) - Карпенко Вероника. Страница 14
«Ну, допустим, она свободна», — размышлял я, глядя в потолок, — «и что ты сделаешь?».
Она не пыталась казаться взрослее, как многие ровесницы. Почти не красилась, носила платья в цветочек, смущаясь, краснела, и была невероятно очаровательной в своей детскости.
— Я думаю, нет необходимости забирать с собой зубную щетку? — уточнила Нина, выходя из ванны перед сном.
Я засмеялся в ответ. А сам, уединившись в ванной комнате, стыдно признаться, принялся изучать ее принадлежности. Еще влажное после душа полотенце на сушилке хранило запах её тела. А шампунь с ароматом цветов напомнил наш танец, когда ее волосы касались моего лица.
Вдохновлённый нахлынувшими чувствами, я проснулся раньше всех. Вооружившись секатором, срезал три полураскрытых розы, и оставил цветы под дверью спальни.
Глава 9. Нина
Как же здорово проснуться в уютной, мягкой постели. Никуда не спешить! Не вскакивать, как ужаленная. А, сменив позу, поваляться еще часик-другой, осознавая, что впереди целый день.
Открыв двери, я едва не наступила на… цветы. Протерла глаза, силясь понять, откуда взялись розы. Дверь соседней спальни была закрыта, а внизу шла оживленная беседа. Проснулись все, кроме меня! Я поставила цветы в вазу на прикроватной тумбочке. «Неужели Артём?», — подумала, и сердце забилось чаще. Ну не дядь Вадик же, в самом деле!
Моя догадка подтвердилась - за завтраком Тёма избегал моего взгляда. Я решила, что цветы – знак примирения. Ведь именно этот розовый куст рассорил нас много лет назад. Наряду с его вчерашними извинениями, сей жест выглядел вполне логично.
«И ничего романтичного тут нет», — уверяла я себя.
— Мамуль, очень вкусно, — я обняла маму за плечи.
— Вот подождите, поспеют яблоки, я вам еще и шарлотку испеку! — пригрозила она.
— Тогда я точно ни в одни джинсы не влезу, — вздохнула я.
— Ой, тебе не лишне чуток набрать! — пожурил дядь Вадя. Он, как и прежде, был в хорошей форме. Но, над поясом брюк, наметился вполне различимый пивной животик.
Глава 10. Артём
— Кстати, спасибо за цветы, — сказала она, улучив момент, чтобы не слышали родители.
— Пожалуйста, — ответил я, стараясь не краснеть, — чем займёшься?
— Динка на речку звала, — ответила она, нажимая кнопки в телефоне. Как любопытно мне было узнать, кому она постоянно пишет!
— Поедем вместе, — предложил я, мысленно ликуя, что у нее не нашлось других занятий.
Мой телефон ежедневно пестрил сообщениями. Писала в основном Анька, отношения с которой давно перешли в разряд постоянных. В моем случае «постоянные» означало «регулярный секс без обязательств в удобное для обоих время». Меня бесило, когда девчонки начинали задаваться вопросами, вроде «у нас с тобой серьёзно, или как?». Я ждал, что Анька тоже вот-вот сломается. Но она держалась.
Взяв велики, мы отправились в путь. Я поддавался, пропуская Нинку вперёд. Не только в желании сделать ей приятно, но охотно любуясь тем, как красиво она восседает на велике в своей широкополой шляпе, и бесстыдно коротких шортиках. Асфальт давно уступил место грунтовке. И нас со всех сторон окружали живописные деревенские пейзажи.
Чтобы не казаться слабаком, я пришпорил, и враз обогнал ее, напоследок сделав фееричную стойку. Нинка что-то прокричала в ответ. И вдруг сзади послышался грохот! Я остановился и увидел Нинкин транспорт на боку, а её саму – лежащей в траве. Бросив свой велик, я помчался к ней:
— Что случилось?
— Да так, — она махнула рукой, поднимая с земли рюкзак, — камушек, наверное.
— Это я тебя сбил? — я присел на корточки.
— Ты не причём! — заверила Нинка, — Просто давно не каталась.
— Ударилась? — я оглядел её. На левой ноге виднелась свежая ссадина.
— И вот ещё, — она, по-детски доверчиво, подставила ладони, демонстрируя аналогичные повреждения на тыльной стороне.
— Сейчас, — я сбегал за рюкзаком и вытащил на траву миниатюрную аптечку.
— Ого! — одобрительно присвистнула Нинка, — Часто падаешь?
— Для тебя взял, — ответил я, изучая содержимое.
Я нашёл антисептик, оторвал кусок бинта и, как врач на осмотре, замер с инструментом в руках. Дело было за малым – обработать ссадины! И я, взглянув на голую коленку, решил начать с ладоней.
Её рука была тёплой и худенькой. Беспокойные пальцы постоянно шевелились. На тонком запястье друг за другом были нанизаны разноцветные резинки для волос. Ссадина на коленке была серьезнее. Осторожно, стараясь не касаться кожи, я прижал влажный бинт к ранке.
— Ай! — завопила Нинка и одернула ногу, — Щиплет!
— Прости, — сказал я, ругая себя за нелепое смущение.
На вид её кожа напоминала цвет топлёного молока. И мне безумно захотелось попробовать ее на вкус. Промакивая ранку, я дул так энергично, что потемнело в глазах. Хотя, это было к лучшему! Ибо мой взгляд постоянно стремился выше, туда, где бедра девушки, чуть прикрытые джинсовой тканью, тёрлись друг о друга…
Нинка приподнялась, и внимательно изучила колено.
— Жить буду, — подытожила она, и вдруг коснулась моей щеки.
Меня точно током ударило!
— Ниточка, — показала она зажатую пальцами марлевую нить.
Её лицо было так близко, что я слышал дыхание, теплое, с привкусом мятной жвачки. И удерживал себя от желания схватить его в ладони и прижаться губами. Я был уверен, что они окажутся сладкими…
Глава 11. Нина
Ребята были на месте. Динка загорала, а Димон наматывал круги от края до края узкой речушки. Вода еще не прогрелась, и я присоединилась к подруге, подставив солнышку спину. Телефон ожил, и на экране высветилось сообщение от Лёшки.
«Чем занимаешься?»
«Загораю! А ты?», — ответила я.
«Думаю о тебе».
Пока я набивала ответ, вдогонку пришло еще одно:
«Если в конце лета получится вырваться в Питер, поедешь со мной?»
«Ты серьезно?»
«Абсолютно!», — ответил Лёшка и я, в радостном нетерпении отправила ему целую плеяду восторженных смайликов.
— Эт ж, где ты так? — Динка указала на моё колено, — Опять следы боевых сражений? — кивнула она в сторону речки, где плавали парни.
— Ты что! — удивилась я, — Это в прошлом!
— Да уж, — подруга закатила глаза, — есть что вспомнить!
— А знаешь, — доверительно сообщила я, — Он так изменился. Артём. Серьезный стал. Заботливый. Прям, настоящий старший брат!
Глава 12. Артём
— Моя не колется, — с досадой хмыкнул Димон, — какой-то там, видишь ли секрет!
Мы плавали уже битых полчаса, и я порядком замёрз. Чего нельзя было сказать о приятеле. Тот, похоже, не чувствовал холода! И я, не желая казаться неженкой, был вынужден не отставать.
— Да ладно, — расстроился я, понимая, что подразумевает «секрет».
— Не парься, — заверил Димон, — расколется моя партизанка, я тебе отвечаю!
Димка накупался, и я, пытаясь скрыть переохлаждение, вытянулся прямо на прогретом песке. Нинка вновь вела переписку. Палец неустанно набирал текст, на лице застыло выражение загадочного предвкушения. «Секрет», — вспомнил я слова Димона.
Её скромный купальник в белый горох на фоне откровенного Динкиного бикини не проигрывал. Наоборот! Лиф интригующе приоткрывал верхнюю часть груди. И я пытался представить её целиком…
Низ купальника больше напоминал шортики. Эластичная ткань облегала тело, повторяя малейшие изгибы. И сзади, деликатно прикрытые, чуть виднелись упругие половинки. На живот ей мешала лечь ушибленная коленка. А потому, лежа на боку, она, сама того не понимая, демонстрировала своё тело во всей первобытной красоте. И я, притворно щурясь, одним глазом поглядывал на нее. Чувствуя, как внутри всё сильнее сжимается пружина...
Глава 13. Нина
Я постучала в его комнату перед сном. Причиной тому был ноут, который грозился вот-вот испустить дух.