Игра в любовь (СИ) - Раш Ольга. Страница 55

— Хорошо, — коротко ответила я, недоумеваю, какой реакции он ждет от меня.

— Приятно видеть и чувствовать твою ревность. Значит я все же небезразличен тебе, — продолжал улыбаться он, внимательно изучая моё лицо.

— Во все не ревную, — буркнула я, чувствуя как начинаю краснеть от смущения и закипать от злости, из-за его чрезмерной самоуверенности. — Меня твоя личная жизнь не интересует!

— Могла бы сказать хотя бы "Спасибо", а не сбегать как маленькая трусишка из моего дома.

Тут он оказался прав, это действительно было некрасиво с моей стороны поступать так глупо.

— Спасибо. Ты не представляешь, насколько я тебе благородна. Если бы не ты, — понесло меня. Но Сережа внезапно прервал мою тираду, резко впившись в мои губы умопомрачительным поцелуем.

Голова закружилась, меня вознесло к самым звездам и все слова в один короткий миг, просто исчезли из моей головы, так и не сорвавшись с языка. Я непроизвольно поддалась импульсу и ответила на его жаркий и обжигающий нутро, поцелуй, позволяя углубить его. Он неистово терзал мои губы, разжигая пламя внутри меня, сжигая без возврата всю мою боль и обиду. Крепко обняла его за шею, с остервенением вонзая свои пальцы в его широкие плечи, притягивая еще ближе к себе, возбуждая ту страсть, что буквально пожирала меня изнутри, желая вырваться наружу и поглотить нас целиком. Мужчина протяжно застонал и резко вырвался из моих горячих объятий, отстранившись на безопасное расстояние.

— Остановись, иначе я не выдержу и возьму тебя прямо здесь, — прорычал Заславский, глядя на меня настолько хищно, настолько жадно и желанно, что я была готова сама сейчас же броситься на него как оголодавшая бестия, требуя срочной ласки и подчиняя его разум.

— Когда я увидел тебя вчера в объятиях этого ублюдка на танцополе, я балансировал на самой грани, Лера. Я был готов сорваться к вам и оторвать ему его руки, которыми он прикасался к тебе. Ты такая жестокая.

Я жестокая? Моя страсть и желание словно ветром сдуло и я была готова разорваться на мелкие куски от закипавшей злости. Но он крепко взял меня за руку и взглянул мне прямо в глаз, заставляя меня провалиться в глубокие омуты его глаз:

— Ты хотела, чтобы я ревновал и у тебя получилось. Я не просто ревновал, я был готов убивать, — в его синих глазах бушевала буря, вперемешку с грозой. — А когда ты исчезла из поля зрения, я чуть не сошел с ума, думая о том, что ты осталась с ним наедине. Пока я боролся со своей ревностью и самоуничтожал себя, сжигая заживо свое сердце, прибежала твоя подруга, она была в жуткой панике. Ты не брала трубку, а на барной стойке остался лежать твой кошелек. Она сказала, что это был подарок твоих родителей и ты бы ни при каких обстоятельствах не потеряла бы его.

Он сделал паузу, задумчиво глядя вдаль, а потом тяжело вздохнул. Сразу было понятно, что ему очень неприятно вспоминать события вчерашнего вечера. Если бы он знал, как мне было противно вспоминать это. У меня было дикое желание содрать с себя кожу, к которой этот ублюдок прикасался своими грязными руками и сжечь ее в печи.

— А дальше все было как в тумане. Помню как открыл дверь и увидел тебя обнаженную, лежавшую на диване, а этот ублюдок уже нацелился... — он сжал кулаки и закрыл глаза, пытаясь контролировать свой гнев.

— Прости, — я прошептала ему в самое ухо и сжала его руку еще сильней. Из моих глаз неожиданно покатилась слеза, которую он аккуратно поймал своим большим пальцем, а потом посмотрел на меня с таким трепетом и нежностью, что внутри меня все зашевелилось, стало вдруг так стыдно и очень грустно. — Прости. Я такая дура.

— Все уже позади, милая. Они ответят за всю ту боль, что причинили тебе, — что-то опасное сверкнуло в его дьявольском взгляде, что меня даже передернуло от пробежавшего холодка.

Возникла небольшая пауза, он продолжал сжимать мою руку и молчал, глядя в чистой голубое небо. В этот момент мне вдруг стало так тепло и хорошо, хотелось, чтобы этот момент никогда бы не заканчивался и длился вечно и бесконечно. Но всему когда-то приходит конец...

— Ты не представляешь как мне было плохо без тебя все это время, Лера. Ты настолько плотно засела в моей голове, что я не мог работать нормально, не мог отдыхать, не мог спать, ты все время приходила ко мне во сне, — вдруг тоскливо заговорил Сережа.

Складывалось впечатление, что это я виновата в том, что бедный и несчастный Заславский не мог спокойно жить. Как будто это я кинула его без причины. Да и не заметила я его мучений, он просто совершенно наглым образом врет мне прямо в глаза! Хоть это и не в его правилах, говорить ложь. Лучше бы он просто не начинал эту тему и не портил прекрасный и трогательный момент между нами.

— Ага, я заметила вчера в клубе и сегодня в твоем же доме. Заметила насколько тебе было плохо, — усмехнулась я, обижаясь, что он меня считает за полную идиотку, не иначе.

— Лерочка, сегодня рабочий день, понимаешь. А я остался дома, как ты уже поняла, не хотел оставлять тебя одну. На работе меня заменяет Женька, но есть безотлагательные дела, которые могу решить лишь только я. Поэтому Екатерина, моя секретарша, работает сегодня со мной на дому. У нее есть муж и ребенок, и она очень счастлива с ними. А вчера была деловая и очень важная встреча у моего друга. И мне пришлось составить ему компанию и терпеть эту назойливую подружку клиентки Стаса. Ты не представляешь каких мне усилий стоило это.

Огромный валун свалился с моих хрупких плеч и стало настолько легче дышать, что казалось, что моё тело получилось совершенно невесомым и меня просто сейчас сдует ветром в самые небеса. Неужели он не врет? Почему я так быстро поверила ему, может он просто, говорит мне то, что я хочу услышать. Внимательно смотрю в его невозмутимые глаза и не вижу ни грамма фальши. Да и вообще, не нужно забывать о том, что Заславский был настолько прямолинеен, что иногда даже откровенно тошнило от этого.

Неожиданно лицо Сережи приняло серьезный и строгий вид:

— А теперь поговорим о твоем вчерашнем распутном поведении на танцевальной площадке. Месть местью, но такой опрометчивый поступок совершенно не приемлем для тебя.

Я больно закусила губу, пытаясь придумать срочное объяснение моему неоправданно глупому действию, а потом меня словно ледяной водой окатило. Я как будто очнулась от ведьминских чар.

— А с чего я вдруг должна тебе объяснять? Это моя жизнь и я в праве сама ей распоряжаться как мне хочется. Ты мне достаточно ясно и доходчиво дал понять, что больше не нуждаешься в нашем дальнейшем общении, — смотрела в его глаза, замечая как взгляд постепенно становился темным и не сулит ничего хорошего. — Ты меня так легко отдал моему мужу, прямо в ручки передал.

Мужчина сжал кулаки, а на скулах заиграли желваки:

— Я знаю, что произошло в больнице и поверь мне, с Димой мы лично поговорили об этом. После нашего разговора он наверное недели две отлеживался, написав в срочном порядке заявление об увольнении.

Неужели это и была причина отсрочки нашей процессии развода? Не понимаю, зачем тогда Сергей оставил меня, если я ему не безразлична и для чего он всем без разбора бьет морды ради меня? Заметив моё недоумение на лице, он нахмурился и будто прочитав мои мысли, сказал:

— После того, как ты чуть не умерла, внутри меня что-то сломалось, понимаешь? Я был там, держал твоё хрупкое сломанное тело у себя в руках. Мне казалось, что я потерял тебя навсегда и больше никогда не увижу...

Он вдруг замолчал и опустил свой взгляд в землю, продолжая хмуриться и сжимать кулаки.

— Когда я узнал, что она хотела убить тебя и причиной этого всего был я, — сквозь зубы сказал он, а глаза вдруг стали стеклянными и опустошенными.

Я резко ринулась вперед и крепко вцепилась в его плечи, прижимаясь к нему всем своим телом. Уткнулась лицом в его шею и стала жадно вдыхать его аромат, испугавшись, что не успею запомнить его запах, что он снова исчезнет из моей жизни и останется лишь одна пустота и одиночество. Я ненасытно целовала его лицо, как ненормальная и одержимая терлась щекой об его щетину, продолжая стискивать его в своих объятиях. Он крепко обнял меня в ответ и его руки ответно сдавливали настолько крепко, что было трудно дышать. Хотелось полностью раствориться в нем, слиться в едино навсегда и безвозвратно и больше никогда не отпускать.