Светлячок и тень (СИ) - Зеленжар О.. Страница 18

— Что ж, — полуэльф встал, отряхнув штаны. — Обратно мы повернуть не можем, остается только идти вперед. Есть идеи, как преодолеть озеро?

Ксаршей запрокинула голову, разглядывая высокий потолок пещеры. С него свисали покрытые светящимся налетом сталактиты.

— Жаль, я еще недостаточно сильна, чтобы превратиться в птицу… но я могла бы провести нас по потолку.

— По потолку? Как?

— В облике гигантского паука, — объяснила она. — Правда, мне сложно сказать, успеем ли мы миновать озеро… Ты знаешь, я не могу слишком долго поддерживать животный облик.

Полуэльф с удивлением уставился на девушку:

— Паука? В вашем лесу водятся гигантские пауки?

Друидка слегка улыбнулась. Когда-то давно она рассказывала мальчику о сути дикого облика Хранителей. Он не требовал произнесения хитроумной формулы, жестов или даже фокусировки магической энергии и подпутывался от внутреннего резервуара заклинателя. И, конечно же, она рассказывала, что друиды могут превращаться только в тех животных, которых сами когда-либо видели.

— Нет, Уголек, — ответила она, — но когда отец учил меня превращению, гигантский паук был первым животным, в которое я обратилась. Он объяснил мне тогда, что, будучи совсем маленькой, я, вероятно, видела подобного в Подземье, и это отпечаталось в моей памяти. Ты ведь знаешь, что у дроу культ пауков.

Немного подумав, парень кивнул:

— А, чем бес не шутит… Давайте попробуем.

— Я возьму наши вещи, и они сольются с паучьим телом. Правда, тогда мы не сможем их использовать, если что-то пойдет не так. Тебе придется держаться крепче. Или, может, примотать тебя паутиной?

Уголек отшатнулся от нее:

— Чего? Не надо паутины!

Отойдя от парня на достаточное расстояние, Ксаршей сосредоточилась на превращении, и вот над Угольком уже возвышался здоровенный паук, смущенно шевелящий педипальпами. Восемь похожих на плошки глаз отражали фигуру полуэльфа, с удивлением и восторгом разглядывающего огромное существо со всех сторон.

— Настоящий паук, — пробормотал Уголек, обойдя ее по кругу. — И наощупь тоже… — добавил он, проведя ладонью по брюшку, покрытому длинными жесткими волосами, и Ксаршей вздрогнула от неожиданности.

— О, простите! — воскликнул парень, тут же отдернув руку. — Не мог удержаться.

“Надо же, медведь или волк у него такого восторга не вызывал”, - подумала эльфийка, а полуэльф там временем взобрался к ней на спину и уцепился в головогрудь. Паук засеменил к стене и начал аккуратный подъем на потолок. Дойдя до него, Ксаршей поняла, что здорово просчиталась. Во-первых, она была слишком крупной, и многочисленные сталактиты мешали передвижению. Во-вторых, светящийся налет оказался скользким, поэтому двигаться пришлось с двойной осторожностью. Паук почти дополз до противоположного берега, как по коже эльфийки прокатилась волна покалывания, говорящего, что в любую секунду дикий облик подойдет к концу! Ксаршей отчаянно заметалась в поисках подходящей сосульки, на которую можно было бы высадить парня. Келафейн понял ее без слов. Спрыгнув со спины, отчаянно уцепился за ближайший крупный выступ. Руки беспомощно скользнули по камню, раздался крик и плеск воды. Ксаршей не успела испугаться за него, поскольку тут же сама сорвалась вниз. Быстро удаляющийся потолок мгновенно сменился чернотой воды. Мешки с вещами неумолимо потянули ко дну, девушка сделала несколько гребков и вынырнула, жадно хватая воздух. Рука парня тут же поддержала ее над водой.

— Все хорошо?

— Да, — ответила друидка, отплевываясь. — Прости, не рассчитала расстояние.

— Ничего, — ответил он. — До берега не так уж и далеко, мы доплывем.

Набухшие мешки вновь потянули на дно, и Ксаршей поняла, что с такими утяжелителями ей ни за что не достичь берега. Сосредоточившись, она трансформировалась в пещерного медведя, сливая звериное тело со скарбом. Она не раз видела, как эти величественные звери преодолевают бурные потоки, куда уж ей. Мощные лапы вытолкнули тело вперед, а сбоку маленькой юркой рыбкой поплыл полуэльф.

Бульк! — справа от Ксаршей из-под воды показались две блестящие сферы, пробежала крупная рябь, и правый бок обожгло болью. Что-то огромное уцепилось в него, протыкая частыми острыми зубами плотный мех медведя.

— Ке-ам! — сдавленно вскрикнул Уголек.

Блеснула сталь, плоть с хрустом разошлась под ее натиском. Скользкий кусок мяса отлетел в сторону, и лезвие увязло в круглом выпученном глазе существа, ухватившего Ксаршей. Она могла поклясться, что это невероятно большая жаба. Несмотря на ужасные ранения, зверь продолжал упрямо держать медведя, а, может, мощные челюсти было не так-то уж просто разжать. Взревев от жгучей боли, друидка схватила зубами жабью морду, рассекая склизкую кожу, мышцы, плоть и сминая череп. Кость поддалась под мощными резцами, издав мокрый хруст, и челюсти разжались. Раздутое тело безвольно распласталось на поверхности, словно здоровенный пузырь.

Уголек радостно воскликнул, подняв кверху руку с саблей. Черная волна накрыла его с головой, и на несколько секунд он пропал из поля зрения. Блестящее от воды короткое рыло жабы шамкнуло зубами, почти коснувшись полуэльфа. Всплыв, Уголек огрызнулся ответным ударом сабли, лезвие чиркнуло по морде, криво перечеркнув две маленькие ноздри на его конце. Жаба щелкнула пастью, зацепив капюшон его плаща, и потянула бедолагу под воду. Парень отчаянно крикнул, но звук превратился в гроздья пузырей на поверхности. Медведица нырнула следом, догоняя жабу. Еще немного, и она потопит парня! Пасть и когти врезались в округлое тело, превращая его в мочало. Вода стало мутной от кровавой взвеси, и раздутое тело обмякло, больше походя на лопнувший бурдюк, расплескивающий вино. Высвободив капюшон, полуэльф рванул на поверхность, жадно хватая ртом воздух. Когда рядом показалась продолговатая голова медведицы, он сказал:

— Спасибо… Бежим отсюда, пока на запах крови не явились другие…

Ксаршей согласно кивнул, и, не меняя формы, поплыла вперед. Ей совсем не улыбалось вновь вступать в сражение, кто знает, сколько еще в этом озере обитает подобных жаб. К счастью, до берега им больше никто так и не встретился. Выйдя на сушу и как следует отряхнувшись, девушка заметила на озере пробежавшую волну. Проверять, кто ее гонит, мучительно не хотелось, поэтому она коротко кивнула мордой прочь от берега, увлекая за собой отряхивающегося парня. Отойдя достаточно далеко, она вздохнула с облегчением. Вряд ли жабы будут преследовать их.

Чуткий медвежий нос привел ее к укромной пещере за насыпью камней. Узкий вход переходил в небольшой грот, просторный даже для пещерного медведя. Возможно, она когда-то служила чьим-то логовом, но сейчас в ней ничем не пахло, кроме камня, плесени и мелких гадов. Рядом с пещерой виднелась раскидистая роща зархвуда, и полуэльф тут же направился к ней собрать растопку, пока медведица настороженно принюхивалась. Когда он вернулся, девушка, приняв естественный облик, разбирала вещи в насквозь промокших мешках. С горьким вздохом выкинув кульки с пайками, превратившимися в кашу, она разложила на просушку одеяло и запасную одежду Уголька. Тот тут же отвел глаза от эльфийки. Осмотрев себя, Ксаршей поняла, что мокрое платье слишком откровенно липнет к телу. Неужели это могло смутить его? В ритуалах друидов часто приходилось обнажаться и покрывать тело пестрым узором растительной краски. Это казалось ей естественным, она не испытывала ни капли стеснения, когда видела обнаженных мужчин. Возможно, потому, что не испытывала к ним никаких волнующих чувству, и никто не стремился составить с ней пару. Уголек же еще очень молод. Сколько ему лет? Поди, не больше двадцати? И все-таки очень странно, что он, будучи симпатичным молодым полуэльфом, еще не познал женского тела.

Костер ярко заполыхал, отбрасывая теплые причудливые тени на стены и потолок пещеры.

— Нам следует обсохнуть и просушить одежду, — пробормотал полуэльф, а затем повернулся к ней спиной, стаскивая кожаную куртку. — Не переживайте, я не буду смотреть.