Туман и морок (СИ) - Шебаршова Мария. Страница 32

В любом случае, горевать из-за неудачи было некогда. Время стремительно утекало, точно сухой песок, сочившийся сквозь пальцы, и сказать, сколько его оставалось в запасе, представлялось невозможным. Роксана и без того слишком долго медлила, пытаясь присмотреться к товарищам по путешествию и получше узнать их. Теперь же, однако, ей ничего не оставалось, кроме как действовать самой. Мысль эта, яркая и отрезвляющая, пронеслась в голове девушке за считанные мгновения, точно подожженная стрела, и колдунья даже не успела толком обдумать пришедшую идею — слишком сильным оказался внезапным порыв и слишком простым в своей гениальности. Дождавшись, когда Витарр на повороте обгонит её, Роксана пнула носком горстку маленьких камушков и, нарочито громко охнув, поспешно припала на одно колено. Спуск в горах был неровным, шатким — кто угодно бы поверил, что на узкой осыпавшейся тропе девушка могла неловко отступиться, запутавшись в собственных юбках. Кто угодно, и даже внешне невозмутимый Витарр, резко обернувшийся на вскрик спутницы.

— Роксана! — практически выдохнул он, тут же протягивая руку замешкавшейся колдунье. Та едва успела состроить болезненную гримасу и ухватиться за рельефный выступ, будто бы боясь и вовсе скатиться по склону. — Господи, что с тобой?

— Кажется… Кажется, ничего, — девушка помедлила, но все же взялась за протянутую ладонь, с особой осторожностью поднимаясь с земли. — Просто споткнулась о камень, а было такое чувство, что того и гляди сорвусь. Какая нелепость…

— Ты, должно быть, сильно устала, — заметил Фэйрхолл, всё ещё внимательно поглядывая на спутницу. Боялся, что та упадёт опять? — Мы в пути уже несколько суток, а толком даже не прерывались на отдых. Тебе не следовало соглашаться еще и на подъем в горы…

— О, всё в порядке, Витарр, правда. Я не так много путешествовала, чтобы привыкнуть, но не хочу быть обузой для вас. Просто спускаться оказалось сложнее, чем я думал…

— Эван бы с тобой не согласился, — юноша хмыкнул и, к облегчению Роксаны, подставил ей плечо, чтобы девушка могла опереться. — Уверена, что ничего не повредила? В этих горах даже ловкий пастух ногу сломит.

— Уверена, — девушка кивнула, покорно берясь за локоть солдата и лихорадочно пытаясь сообразить, куда дальше завести разговор. Они продолжили спуск по каменистой дорожке, уже гораздо медленнее, огибая выступы и минуя образовавшиеся насыпи. Колдунья крепче сжала пальцы на предплечье юноши, радуясь, что он пока не отталкивал её. Всё же, за то короткое время, что они знакомы, наследник герцога показался ей достаточно холодным и самовлюбленным. А на таких впечатление произвести не так-то просто. — А если нет — с собой у меня припасено несколько травяных мазей и снадобий. Наверняка найдется что-то и от ушибов.

— Мой отец всегда недолюбливал магию, — вдруг произнес Витарр, отстраненно вглядываясь в сизые пейзажи, открывавшиеся с такой высоты. — Опасался её, считая чары опаснейшим и самым непредсказуемым инструментов. Я и сам иногда ловлю себя на подобных мыслях. То, что ты сделала с Эваном в лесу…. Такое не увидишь на городской ярмарке.

— Что ж, в этом твой отец, как ни странно, очень похож на моего, — Роксана тихо вздохнула, свободной рукой придерживая подол дорожного платья. — И в этом, похоже, нет ничего такого удивительного. Не все чародеи знают, где заканчивается предел их мастерства. И не все из нас знают, на что ещё способны. Моя наставница хотела бы это изменить. Хотела бы, чтобы простые люди нас не боялись, а сами колдуны, наконец, смогли применить свои силы на благо общества. Мы варим снадобья, продаём лекарственные настойки, усиливаем их действенность. Но магии во всём этом — лишь малая капля.

— Помогать людям — достойное стремление, — мудро изрёк юноша. — И колдовство, дарованное лишь очень немногим из нас всевышними силами, могло бы здорово послужить на благо всем. Вот только мало кто в этом мире готов добровольно делиться.

— А разве это так уж удивительно? — губы чародейки тронула печальная улыбка. — В сестринстве, где я провела последнее время, почти все девушки были из бедных семей. Дочери крестьян, ремесленников, простых сельских жителей, не видевших в жизни ничего, кроме своих ветхих хибарок и соломенных тюков. Мои наделённые магией ровесницы вынуждены были жить с мыслью, что они никчемны и ни на что не способны. Вынуждены были воспитываться с осознанием, что их не ждет ничего, кроме участи доярки или кропотливой работы швеи. Что они никогда не увидят королевский дворец или даже городские улочки. И что мужчина их, в лучшем случае, окажется деревенским пьяницей. И повезёт, если не будет лишний раз поднимать руку.

Роксана сама не заметила, как погрузилась в размышления. Как вдруг окреп ёе голос, отставив прочь острожную и мягкую интонацию, и как мысли, роившееся в голове, одна за другой вырвались наружу, против воли и лихорадочно обдуманного плана. Лишь молчание Витарра, слишком долгое и подозрительное, заставило колдунью очнуться. Что он подумал о ней? Принял ли эти упрёки на свой счёт?

— Я веду лишь к тому, что чего-то своего, собственного и по-настоящему ценного, у большинства подданных королевства на самом деле не так уж много, — спохватилась чародейка, боясь, как бы герцогский сын не оттолкнул её, посчитав наивной дурочкой. — Только их семьи, в которых, сам понимаешь, далеко не всегда все благополучно. И бедным девушкам хочется быть особенными. Хочется хоть в чем-то походить на детей знати, а может в чем-то даже превосходить их. Например, в способности к колдовству. Вот почему моя наставница, наша Верховная ведьма, пытается как можно раньше найти новых учениц, пока они еще юны и не слишком испорчены нищетой. Она забирает их в свою башню, светлую, изящную, окруженную садом, в котором всегда тихо и спокойно, как в садах самого короля. Адептки спят в просторных кроватях с балдахином, учатся читать и писать, как аристократы, носят красивые дорогие платья, которые никогда в жизни не смогли бы себе позволить. И, конечно, изучают магию.

— Твоя госпожа, кем бы он ни была, очень щедрая и самоотверженная женщина, — спустя пару минут негромко произнес Фэйрхолл, наконец повернувшись к Роксане. Бледное лицо его было совершенно изможденно усталостью, однако по-прежнему выдавало в нём аристократа, привыкшего в любом месте держаться достойно. Точеный профиль, вскинутый подбородок, взор синих глаз, спокойных и решительных, точно тёмная морская гладь. — Однако не напрасны ли её старания? Не служат ли они простым развлечением для засидевшейся дома дамы? Я знаю жизнь в провинции не так плохо, как ты думаешь, Роксана. Видел крестьян, их быт, привычки. А потому неплохо понимаю, что они из себя представляют. Простолюдины, может, и трудолюбивы, но упрямы и недальновидны. Они не терпят критики, не любят прислушиваться к другим, а любую попытку помочь воспринимают как покушение на их жизнь. Они неспособны видеть дальше собственных устоев и неспособны учиться. К чему твоей Верховной тратить время на таких?

Он не верил ей. Конечно, не верил. Таких, как леди Делорен, в их королевстве наверняка были считанные единицы. Знать, да и просто зажиточные торговцы, косо и с презрением смотрели на крестьян, не считая их за равных. А уж о том, чтобы помогать им прийти к лучшей жизни, и вовсе не могло идти речи. Верховная ведьма же была другой. Пусть и забирала у девушек их свободу, пусть и прятала в светлой башни, подальше от их родни и друзей, но она по-настоящему верила в них. Верила, что любая из юных адепток рано или поздно добьётся успеха. Она просчиталась лишь с Роксаной. Не учла, что её, выросшую в большой поместье, недостаточно удержать лишь пышными нарядами и красивыми обещаниями. После родительских упрёков и плена, сначала камня отчего дома, а после и белых стен изящной башни, в сердце у девушки засела только одно стремление. Стремление к свободе.

— Когда не нужно каждый день бороться за существование, любое занятие начинает приносить удовольствие. И свои плоды, — вспомнила чародейка фразу, которую часто слышала от своей наставницы. — Колдуньи не сидят на шее у Верховной всю жизнь, как тебе могло подуматься. Они помогают ей с зельями, сбором трав, уходом за садом… Всё это, так или иначе, приносит какой-никакой доход, хотя леди Делорен это и не нужно. Она добра ко всем ученицам и помогает им от чистого сердца. И мне в том числе.