Игры на кровь - Игнатьев Сергей. Страница 14

– Тибет... хватит тормозить! – я начал терять терпение. – Ты же брал «Хмельную сирень»!

Тибет болезненно зажмурился и хлопнул себя по лбу.

– Что ж ты мне раньше не напомнил?!

– У самого голова была другим забита! – огрызнулся я.

Игорь, мрачно слушающий нашу перепалку не сводя с поворота дула пистолета, сокрушенно покачал головой.

Тибет вытащил из внутреннего кармана ветровки плотно запечатанный сосуд из мутного синего стекла и торжествующе потряс им.

– Знал ведь, что пригодится... – улыбнулся он.

– Так, парни... – сжимая в руке «Макаров», я выглянул из-за угла. – Поехали...

Комбинация была разыграна словно по нотам.

Пока я палил по мельтешащим у выхода силуэтам мароссов, Игорь сноровисто вышиб узкую оконную раму. Покрытое многолетними слоями пыли стекло осыпалось на камни острыми осколками...

Сырой воздух ворвался в душное каменное помещение. Какой-то маросс издал истеричный вопль.

Тибет хорошенько размахнулся и швырнул сосуд с «Хмельной сиренью» в сторону выхода. Он раскололся от удара, высвободив облако мерцающей лиловыми искрами пыли.

Облако взметнулось вверх, оседая густым фиолетовым туманом.

Мароссы злобно завопили, заходясь в кашле, очень похожем на человеческий.

– Уходим! – заорал я, выпуская в клубы фиолетового тумана остатки обоймы, ориентируясь на кашель врагов.

Спрыгнув из окна на широкий мощеный двор, с проросшими кое-где сквозь камни чахлыми деревцами, мы кинулись туда, где оставили нашу машину.

Перед тем, как покинуть замок, я остановился, чтобы захлопнуть створку калитки в высоких кованых воротах, и увидел бегущих следом за нами мароссов – самых страшных карателей Ордена.

Они были изящны. Даже по-своему красивы. Как может быть красиво совершенное орудие для убийства... Гибкие тела, затянутые в облегающие маслянисто поблескивающие черные комбинезоны с узорами в виде паутины на груди и спине, темно-серая чешуйчатая кожа, непроницаемо-черные глаза, без намека на белок. Несколько изящных рогов, венчающих втянутый череп, усеянные острыми зубами пасти...

Они бежали легко и быстро, на ходу вытаскивая из закрепленных за спиной ножен свои знаменитые мечи с «двойными» лезвиями и издавая все те же «птичьи трели».

Я захлопнул калитку и кинулся к красной «Мазде», за рулем которой уже обосновался Игорь. Плюхнувшись на пассажирское сиденье, с силой хлопнул дверью.

– Давай, Игорек! Гони!!!

Вдавив педаль газа, Игорь сделал крутой разворот и рванул мимо выбегающих из ворот мароссов.

«Мазда» стремительно понеслась по шоссе.

Тибет нашарил под сиденьем недопитую бутыль виски.

Я молча вырвал ее у него из рук и сделал хороший глоток. Никогда раньше не замечал, какой же виски вкусный напиток! Глубоко вдыхая мокрый ветер, врывающийся через открытые окна и хлещущий по лицу, я полез в карман за сигаретами.

Тибет отпил из бутылки и, высунувшись из окна, заорал в сторону удаляющегося замка:

– Ну что, съели, ублюдки четырехрогие?!

Международный аэропорт Рузине. Предместье Праги. 26 марта. 06:22

Шасси самолета оторвались от взлетно-посадочной полосы, земля за окошком иллюминатора начала медленно удалятся.

– Наконец-то... – Тибет откинулся на спинку пассажирского кресла.

Мы только что, едва не опоздав, заняли свои места в авиалайнере, следующем рейсом Прага-Москва.

Позади была безумная гонка, позади были поспешные сборы... Теперь мы могли позволить себе короткий отдых – ровно столько, сколько длится полет до Шереметьева-2.

Игорь уже клевал носом, кутаясь в плед.

Однако я не мог уснуть. Смотрел на землю – буро-зеленое стеганое одеяло... Думал о беспросветности нашего положения.

В Москве идут самые настоящие боевые действия... настоящая война.

Какие-то неизвестные нападают на штаб человеческих спецслужб. В ответ самый непримиримый сотрудник Управления Котов со своими людьми атакует клуб, где собираются адепты Черного Престола, или, как нас еще называют, – нечисть, нелюдь.

Черной перьевой ручкой я сосредоточенно рисовал рога на голове Киану Ривза, чья фотография украшала обложку толстого глянцевого журнала, выпавшего из широких ладоней задремавшего Тибета.

...При этом шеф КБСК, с помощью тройки вампиров Семьи Тореадор расследующий связь обезвреженной группы вампиров-браконьеров с легендарным князем Даркой, погрузившимся в спячку несколько столетий назад, с разрешения Ордена получает неограниченную власть над Москвой и... над Паутиной...

А спецгруппа КБСК во главе с уполномоченным консультантом самого великого и ужасного шефа едва не превращается в фарш, настигнутая карательным отрядом Серебряных мароссов... И шеф не спешит предупредить нас об опасности.

Закончив с рогами, я добавил звезде блокбастера «Константин» игриво закрученные кверху усы и жгучую бородку-эспаньолку...

Слишком странно все это... ликвидация захваченного нами студента-вампира... Обострение ситуации... Борьба за власть... Провокации... Провокации... Пустой саркофаг – кто поверит в дурацкую легенду о вампирском князе, потерявшем свою любовь? Сказки, чушь.

Стремительными штрихами я скрыл один глаз Ривза черной пиратской повязкой, затем нацепил на бледную щеку киногероя рисованный пластырь, наклеенный крест-накрест...

Неужели нас подставили?

Не может быть... Но Игра... она стоит этого... И ставкой в этой Игре – кровь... Наша кровь.

Я и сам не заметил, как под монотонный гул турбин, расплетая запутанный клубок случайных ситуаций, закономерных ходов и личных выгод, провалился в сон. Тяжелый сон без сновидений.

Аэропорт «Шереметьево-2». Ближнее Подмосковье. 26 марта. 14:07

Разумеется, нас встречали.

Я совершенно не удивился этому. Переступив через желтую черту на полу, символизирующую российскую границу, я уже успел составить полную картину развернувшейся масштабной шахматной партии, в которой мне, Тибету и Игорю досталась роль пешек. Жертв разыгранного гамбита.

Но партия еще не была окончена. И нас, что не могло не радовать, еще не успели сожрать.

А поскольку мы, во-первых, были живы, а во-вторых, игра все еще продолжалась, я имел все основания быть уверенным в нашей победе. Ну, а если нам и суждено было проиграть, думать об этом сейчас не имело никакого смысла.

– Двое слева... – глядя прямо перед собой прищуренными глазами, объявил Игорь. – И один у дверей магазина.

Мы шли к выходу, провожаемые нарочито небрежными, но пронизывающе-внимательными взглядами.

Вышли на улицу. Снег в Подмосковье еще не сошел, дул холодный ветер, волокущий вдоль дороги драные листы какой-то газеты...

Зябко поежившись, я поднял воротник пальто и спрятал руки в карманы.

– Ситуацию я вам объяснил, парни, – сказал я, глядя на напарников. – Думаю нам лучше всего разделиться... Мобилы отключайте – спалят... Вам стоит залечь на дно, а я постараюсь разобраться во всей этой каше... А если все будет совсем уж кисло – валите из страны.

Игорь кивнул.

– Я к Крюшону... в Троицк... дальше разберемся – что да как...

– Я перекантуюсь на «базе»... в той старой мастерской в центре... – Тибет раскурил сигарету. – Место тихое... Ну на крайний случай – ищите меня на Кипре. У меня там небольшая недвижимость.

– Удачи, парни...

– Удачи. – Тибет похлопал меня по плечу.

– Удачи, – кивнул Игорь.

Мы двинулись в противоположных направлениях – Игорь направился к автомобильной стоянке, Тибет отправился ловить такси.

Я стоял на ступенях, курил и смотрел им вслед, и промозглый ветер трепал мои волосы, шевелил полы расстегнутого пальто, забирался под воротник.

Трое вышли из стеклянных дверей аэровокзала.

Еще несколько, хлопая дверями, повылезало из подкативших к ступеням двух черных «волг» с мигалками на крышах.

– Гэу вэка... – смутно знакомый плечистый мужчина в строгом костюме и с кровоподтеком на левой щеке раскрыл у меня перед носом удостоверение. – Согласно личному распоряжению полковника Котова, вы арестованы.