Подвалы твоего сердца (СИ) - "hazy forest". Страница 19

В глазах Малфоя сквозило сожаление. Он правда не хотел, чтобы Грейнджер испытывала еще больше несчастий из-за его семьи и него самого в первую очередь. Она же наверняка думала, что досаждать ей приносило Малфою удовольствие. Да, юный и гордый, Драко не мог оставить в покое нечистокровную волшебницу, кичащуюся своими далеко не посредственными способностями. Он действительно забавлялся, пока все попытки унижения заканчивались на колких фразах. Однако созерцание пытки «Круциатусом» могло доставлять удовольствие только больным и полностью обезумевшим. Таким, как Беллатриса, но не юному Малфою. В ночь, когда все произошло, Драко не мог уснуть. Его колотило от осознания того, что Грейнджер, измученная и обессиленная, коротает холодную ночь в темных подвалах его дома.

— Теперь вы связаны, и она не позволит тебе оступиться. Гермиона Грейнджер ни за что не прыгнет за тобой в пропасть.

— Это эгоистично с твоей стороны, — впиваясь взглядом в гордую фигуру матери, процедил Драко. Он не стал опровергать то, что ни в какую пропасть он не катится.

— О, Драко! Тебе ли говорить об эгоизме? — Нарцисса искренне усмехнулась. — Это у нас в крови, дорогой, ничего не поделаешь. Уверена, будь мисс Грейнджер на моем месте, она сделала бы то же самое.

— Ты же знаешь, что мы отвратительны друг другу! Не могла связать меня с какой-нибудь симпатичной колдуньей? — могло показаться, что Драко, перейдя на шутливый тон, перестал злиться, однако все было наоборот. Негодование достигло таких пределов, когда уже ничто не могло выразить его в полной мере.

— Ты думаешь, что ненавидишь Гермиону, но действительно ли это так? — Нарцисса, приподняв уголок губ, лукаво взглянула на сына.

— О чем ты говоришь? — прорычал Драко, рывком приближаясь к матери. Она задела самую чувствительную часть самолюбия сына. — Не важно, проиграна война или выиграна — магглорожденная останется магглорожденной! — произнеся последние слова, Драко почувствовал укол совести. Грейнджер — магглорожденная, и никогда бы их отношения не изменились, потому что…

Миссис Малфой промолчала, внимательно смотря на сына. Бурная реакция подтверждала верность сказанных ею слов, и это понимал каждый. Драко, презрительно скривив губы и зажмурив глаза, отвернулся от матери и некоторое время приходил в себя.

— Давай вернемся к главному, — спокойно начал он, снова опускаясь в кресло. — Как нам избавиться от чар?

Нарцисса, опустив взгляд, усмехнулась и покачала головой, представляя реакцию Драко, когда он узнает все до последней детали.

***

За огромными окнами сверкали молнии, а ливень беспощадно бился в стекло, пытаясь пробраться внутрь библиотеки и обрушить свои ледяные потоки на сидящую там Грейнджер. Девушка, закусив губу, вчитывалась в очередную книгу с описанием фамильных ценностей Малфоев. Информацию про кольца удалось найти не сразу, и, пролистывая списки и описания реликвий, Гермиона наткнулась на некоторые запрещенные вещи. Было бы разумно сообщить об этом в министерство, но Грейнджер прекрасно понимала, что подобное «стукачество» пагубно отразится на их с Малфоем «дружбе». Однако вскоре мысли о темных артефактах полностью испарились из зоны пристального внимания. На очередной странице девушка увидела изображение колец и вся обратилась в чтение.

«Связывающие чары, заключенные в двух фамильных перстнях, действуют на обладателей, связанных заклятьем и семейными узами. Чары обладают некоторыми индивидуальными особенностями в зависимости от носителей и отношений между ними. Неизменными являются следующие аспекты:

1) Действие чар продолжается в течение трех месяцев.

2) Носящие кольца испытывают неприятные ощущения при отдалении друг от друга. Усиливаются от первого дня действия чар к последнему.

3) Тактильный контакт связанных может унимать некоторые неприятные физические или психологические ощущения, не зависящие от действия чар.

4) Кольца имеют право наказывать носящих при их сопротивлении сближению, а также в случае нарушения родового кодекса.

5) Чары предполагают возможность выполнения желания одного из носящих взамен на соответствующее желание другого. За неисполнением загаданного по праву желания следует наказание.

6) Действие чар прекращается, если носящие вступают в близость раньше окончания срока или, в исключительных случаях, при возникновении между носящими связи сильнее»

По мере того, как Гермиона осознавала суть волшебных украшений, лицо её мрачнело и бледнело. Девушка продолжала читать некоторые выдержки из истории действия этих чар, и глаза её едва заметно расширялись, а дыхание стало прерывистым и тяжелым. Прочитав последнюю строчку, Гермиона возмущенно вскинула брови и отодвинула книгу прочь. С отвращением взглянув на свое кольцо, девушка ещё раз попыталась его стащить, хотя знала, что ничего не выйдет. Но написанное настолько вывело гордую гриффиндорку из себя, что она почти перестала следовать голосу разума. Такая простая инструкция к сильнейшим магическим артефактам вызывала изумление и раздражение.

Вскочив с места, волшебница нетвердой походкой проследовала к окну и прикоснулась лбом к ледяному стеклу. Мысли путались и прыгали, вызывая головную боль. Гермиона слишком устала постоянно думать. О своем благе, о благе Малфоя, о благе всего мира, в конце концов! И почему все это должно было свалиться именно на её плечи?

— Грейнджер! — дверь библиотеки закрылась с оглушительным грохотом. — Надеюсь, ты представляешь, во что вляпалась по собственной неосторожности!

Малфой буквально метал молнии взглядом, потому непогода за окном казалась сущей мелочью. Устало развернувшись, девушка опустилась на широкий подоконник и уставилась в пол.

— К сожалению, да, — мрачно констатировала она, с раздражением выслушивая гул шагов ходящего туда-сюда юноши. Засунув руки в карманы и грозно нахмурясь, он мерил огромное пространство библиотеки шагами. Только что мать оповестила его о действии чар во всех известных ей деталях. После этого Драко молча вышел из гостиной. Молча, но не беззвучно. Домовики, вероятно, до сих пор латали дверь после того, как она разлетелась в щепки под воздействием «Бомбарда». Малфой должен был выместить свою злость хоть на чем-то. А этот выцветший родовой особняк было совсем не жаль.

— В книгах описан способ избавиться от чар? — со слабой надеждой спросил слизеринец, наконец останавливаясь напротив ссутулившейся Гермионы.

— Да, но… — неуверенно начала девушка, даже не предполагая, каким образом будет объяснять что-то настолько обескураживающее разъяренному слизеринцу.

— Я не про этот способ, Грейнджер! — прорычал Малфой. — Я ни за что не соглашусь переспать с тобой!

Драко снова остановился, вслушиваясь в мысли, вылезающие из самых темных глубин его сознания.

Потому что она слишком хороша для тебя, мерзкое ты чудовище?

… чертовы чары загонят его в могилу.

— Заткнись! — вскрикнула Гермиона, резко поднимаясь с места. — Как ты можешь так спокойно говорить о подобных вещах? Я тоже живая, Малфой, и совсем не моя вина в том, что нас связали идиотские кольца твоих предков! — губы девушки било мелкой дрожью, вся она трепетала от гнева.

Драко пристально посмотрел в глаза волшебницы и слегка смутился. Помимо того, что своими фразами он каким-то образом провоцировал чары, невыносимо бесил тот факт, что Грейнджер так чертовски бурно реагировала на них. Да, гриффиндорка была ни при чем, но признаваться в этом было бы совершенно не в стиле Малфоя.

Тем временем Гермиона глубоко вдохнула и выдохнула, призывая себя успокоиться. Неужели она не знала, что с гадким слизеринцем не получится нормального разговора? Но почему же его стандартно-отвратные фразочки настолько обижали именно сейчас? Слегка придя в себя, девушка продолжила, как ни в чем не бывало:

— Не обрученные не могут этого сделать, иначе чары уничтожат их. Я прочитала кое-что из истории, — с толикой самодовольства оповестила Гермиона, отмечая, что Малфой наверняка облегченно вздохнул.