Подвалы твоего сердца (СИ) - "hazy forest". Страница 33

Рубашка неприятно липла к телу, и Малфой тысячу раз проклял и себя, и Грейнджер. Чуть позже юноша осознал тот факт, что девчонка полностью обнажена, и это заставило его почувствовать себя извращенцем. Аккуратно приблизившись к кромке бассейна, Драко прижал девушку к твердой поверхности и замер. Даже сквозь одежду ему удавалось почувствовать упругость и тепло тела спящей гриффиндорки. Внутри начали рождаться смутные образы и желания. Малфой понял, что ему было необходимо убираться отсюда или выгнать Грейнджер, чтобы чары не смогли толкнуть его на глупый поступок.

— Эй, — громко позвал он, встряхивая девушку за плечи. Гермиона только поморщилась во сне и махнула рукой, словно отгоняя назойливую муху. Чуть не задев висок слизеринца, ладонь обессиленно упала на его плечо. Малфой уставился на конечность Грейнджер с удивлением и недовольством, однако едва ощущаемый трепет все-таки заворочался в его животе. Медленно выдохнув и не преминув еще раз проклясть чары, Драко подобрался ближе к лицу девушки и нагло усмехнулся: — Плохая попытка соблазнения, Грейнджер.

— Что… — хриплый голос разнесся рядом с ухом Драко, и он прикрыл глаза, сжимая в руках талию девушки. В сознание вдруг впилась упрямая мысль о том, что гриффиндорка пахнет корицей и, пожалуй, яблоком. Уговаривая себя не опускать ладоней ниже, Малфой отстранился и взглянул в едва открытые карие глаза. Пушистые ресницы забавно подрагивали, и было ясно, что Грейнджер еще не до конца проснулась. Теплая нега так желанно обвила её сознание, что возвращаться в холодную и жестокую реальность не хотелось. Опухшие из-за слез веки все никак не хотели подниматься, и девушка снова сомкнула их, лишь отдаленно осознавая, что до сих пор находится в ванной, а чьи-то сильные руки удерживают её в воде, не позволяя захлебнуться. Ладонь скользнула по мокрой ткани, прилипшей к чьей-то спине. Чужое тело было очень холодным, и Гермиона поморщилась, потому что в этой теплой комнате не было места чему-то ледяному. Подняв руку выше, девушка вонзила пальцы в мягкие и слегка влажные волосы человека, держащего её в объятиях.

— Грейнджер! — угрожающе пронеслось над ухом, и Гермиона собрала все силы, чтобы открыть глаза. Напротив застыло до тошноты знакомое бледное лицо. Взгляд, подернутый льдом, буквально уничтожал.

О, Мерлин…

— Малфой! — выдохнув вместе с фразой весь испуг, девушка дернулась, но выскользнуть из крепкой хватки не удалось. Тяжелое дыхание сорвалось с приоткрытых губ слизеринца, и Гермиона, что-то нечленораздельно пискнув, замерла, будто ожидая нападения хищника.

— В своих книжках не читала, что под водой дышать невозможно? — строго прошептал он, но взгляд блуждал где-то в районе обнаженных ключиц. — Без истерик, Грейнджер. Я спас твою чертову жизнь.

— Ну конечно, — искривила губы гриффиндорка. Она понемногу возвращалась в горькую реальность, из которой так долго пыталась убежать. — Для того, чтобы поиздеваться еще больше?

Гермиона заметила, что её рука покоится на затылке Малфоя, и тут же отдернула её, брезгливо скривившись. Драко почувствовал желчь, подступающую к горлу, потому что её небрежный жест задел самолюбие. Да кто она такая, в конце концов, чтобы так поступать?

— Не глупи, — Драко раздраженно поморщился, чувствуя, как пальцы девушки отчаянно пытаются скинуть его руки с талии. Вся порозовевшая, она почти пыхтела от своих усилий, и это было забавно и… волнующе? Малфой сглотнул. — Лучше скажи спасибо.

— Я не ослышалась? — Гермиона вскинула брови и даже прекратила попытки освободиться. — Из-за тебя умерло и пострадало столько людей… Ты привел Пожирателей в Хогвартс! Разрушил мою жизнь и унизил Рональда! И я должна сказать тебе спасибо? — девушка действительно недоумевала. — Если бы только знал, как я тебя ненавижу… — прошептала она в сторону, и глаза наполнили злые слезы. Да, она обещала себе не давать слабину, но терпеть дальше было невыносимо. Даже то, что она вдоволь наревелась до того, как пойти в ванную, не избавляло её от болезненных ощущений. — Это все и правда из-за крови, Малфой? Всего-то лишь из-за неё? — она вскинула на него испытующий взгляд, ожидая ответа.

Он смотрел на неё молча, до боли стискивая зубы. Грейнджер больше не казалась ему беззащитной и униженной. Она была разозленной, сильной и готовой атаковать снова и снова. Сколько бы жизнь ни пыталась сломить эту занудную гриффиндорку — ничего не получалось. В глазах девушки все так же полыхал огонь цвета крови, её подбородок был поднят все так же высоко.

— Убирайся, — прошипел Драко. Недавно ему могло показаться, что Грейнджер действительно способна видеть чуть дальше своего носа. Что, предложив ему помощь, действительно хотела разобраться в этом дерьме. Но сейчас, всматриваясь в её яростно полыхающие глаза, Драко понимал, что она ненавидела его настолько сильно и отчаянно, что, вероятно, не знала чувств ярче за всю свою жизнь.

— С радостью. И, надеюсь, ты был доволен представлением. Только знай: ты все равно не сможешь меня раздавить. Никогда, — высказала она ему в лицо и, почувствовав, как пальцы на её теле разжимаются, рванула в сторону и начала продвигаться к лестнице. Перед тем, как выйти из воды, она обернулась: Малфой благородно устремил свой взгляд в сторону. Наверное, боялся запачкаться увиденным обнаженным телом гриффиндорки.

Быстро обернувшись полотенцем, Гермиона схватила свои вещи и направилась к выходу. Внутри все клокотало, но это было в сто раз лучше тупой боли, обиды и бессилия.

— Вот ещё что, — она остановилась, оборачиваясь на застывшего в воде слизеринца. Он поднял на нее голову, прожигая нетерпеливым гневным взглядом. — Давно хотела поинтересоваться: ты всегда был настолько жесток, или это все из-за метки? — Гермиона вложила в слова столько яда, сколько было возможно.

— Я тебя прикончу, Грейнджер! — прорычал Драко, порываясь к бортику.

Почувствовав опасность быть оглушенной каким-нибудь неприятным заклинанием, Гермиона тут же скользнула за дверь, плотно прикрывая её за собой.

Малфой обессиленно опустил голову. Через прилипшую к руке ткань отчетливо вырисовывался черный знак. Метка полностью восстановилась. Яростно закричав, Драко ударил по мраморному бортику бассейна костяшками пальцев несколько раз, словно пытаясь стряхнуть ненавистное клеймо с руки. Он и сам не знал, почему вел себя как последний мудак. Наверное, потому что по-другому не умел или даже вовсе боялся. Дать слабину в этом чертовом мире победившего добра казалось унизительным и нереальным.

Кровь, стекая по влажной поверхности стенок бассейна, тонкими полосами растворялась в воде, все ещё хранящей аромат корицы и яблока.

Комментарий к 6. Мир победившего добра

Даже не знаю, прочитает ли кто-нибудь эту главу до конца.

Надеюсь, не получилась совсем скучной.

Пыталась следовать замечаниям читателей, а в итоге изменила сюжет и сбилась с мысли :(

========== 7. Сражение сердец ==========

«22 апреля 1791

Вот уже два дня супруга избегает меня, словно какого-то паршивого маггла. Кажется, она даже использует магию для того, чтобы не столкнуться со мной в одном из коридоров особняка. Отец недоволен, потому что Элафия перестала посещать традиционный семейный обед, ссылаясь на плохое самочувствие. Мать укоризненно молчит.

Я не сделал ничего плохого, исключая, конечно, испорченный костюм кузена. Элафия изначально позволяла себе слишком много, настолько открыто флиртуя с Роузером. Я не мог допустить осквернения репутации рода Малфой, так что принял единственно верное решение… совершив небольшую шалость. Лучше эта ситуация выльется в такую шутку, чем в смерть Роузера. Я бы мог предъявить ему некоторые претензии.

Домовой эльф проболтался (под определенным давлением, разумеется), что Элафия приказала ему собрать те розы и поставить их в её комнате. Я приказал выкинуть букет и наложил на комнату жены заклятье, заставляющее любые розы в её пределах вянуть».

«24 апреля 1791

… Черт бы побрал эти чары.