Меченная тьмой - Грон Ольга. Страница 29

Почему-то я об этом не подумала, когда намеревалась вчера отдаться Дейсару в комнате для свиданий. А теперь почувствовала вину за то, что подставляю другого человека, который не имеет никакого отношения к моим проблемам. А даже если имеет, как мой законный муж, то лишь косвенное.

Нет уж, граф Вилтон мне еще самой пригодится, пусть даже и не для постельных развлечений — без этого я уж как-нибудь обойдусь. У него есть знакомые в королевском дворце. А именно там можно отыскать некоего оракула (ох, узнать бы еще, кто это).

К началу рабочего дня, выпив травяного чая в кабинете магистра Мадеуса, я все же ожила и повеселела. Проблемы и бесконечные переживания отошли на второй план. И я решила, что не все так плохо, как я себе надумала.

Появившись на месте вовремя, Гарт Мадеус тут же загрузил меня очередными документами, которые предстояло разложить по стопкам, систематизировать в них данные, после чего переписать полученные результаты опытов, заверить у нового шефа и разнести по кабинетам преподавателей.

Сам магистр удалился на лекцию. И я с небывалым рвением принялась за порученную мне работу, стараясь не думать о последних происшествиях. Хотя остатки сна все еще витали в голове, заставляя раз за разом вспоминать поцелуи лорда Фланнгала. Он так сладко целовался, прямо как инкуб-соблазнитель. И мне его поцелуи доставляли удовольствие. Я даже сейчас вспоминала о них с каким-то томлением, которое бурной рекой разливалось по венам, вызывая мурашки.

Все это плохо. Очень плохо.

В тот момент я ощутила острую потребность уехать из города как можно дальше, хоть на другой край Арделя. Тем более что выдалась такая хорошая возможность. Но понимала, что меня просто-напросто не выпустят из столицы. А если убегу, то быстро догонят и вернут обратно, если вообще не посадят за решетку за нарушение. Ведь на мне все еще висит обвинение за оскорбление итхара, проверяющего, чтоб ему пусто было, этому гаду рогатому!

Но если бы ситуация случилась вновь, я бы повторила все свои слова без малейшего сожаления. Да. Я ни капли не жалела о том, что высказала итхару свое мнение.

Мадеус оценил мои старания. А потом составил небольшой список аудиторий, куда мне предстояло отнести получившийся документ. Я с готовностью сжала в руках папку с бумагами и отправилась по кабинетам кафедры, пока не закончилась перемена.

Пару помещений посетила быстро. Все уже знали, что я новая временная помощница заведующего кафедры, и лишь кивали, забирая то, что передал магистр. А потом в пустой аудитории я вдруг застала Лаки Карлимана.

— Лерэйн! Ты ли это? — Он даже обрадовался, увидев меня. — Заходи, у меня сейчас «окно».

— Привет! Как дела? Мне нужно кое-что тебе отдать. Тейн Мадеус приказал. — Я закрыла дверь, а потом положила на стол лист с подписью заведующего кафедрой.

— Что с тобой случилось? На тебе лица нет.

— А ты еще не слышал? — осторожно спросила я.

Лаки опустил голову, сжав ладонями виски.

— Да конечно же слышал. Все об этом слышали. Как ты умудрилась наговорить столько всего нашему проверяющему?

Я пожала плечами и тоскливо посмотрела в окно, будто там вот-вот мог появиться тот самый гадкий итхар, лорд Шайн Дерент.

— Так получилось. Он едва не убил ни в чем не повинного человека… Может, он и не убил бы его, конечно, но унижал так, что я не смогла удержаться. Будто получал от этого удовольствие.

— Да. Ты совершенно права, это сложно вытерпеть. — Лаки замолчал, и на миг показалось, что он не хочет со мной разговаривать.

— Лаки, можно я спрошу кое-что очень важное для меня лично?

Карлиман кивнул, тряхнув кудрями. Снял очки, протер их платком с эмблемой академии. А я глубоко вдохнула, собираясь с мыслями…

Я не понимала до конца, можно ли доверять Карлиману. Но точно знала, что никому другому сказать и не смогу. Единственный, кто наверняка бы защитил, Рольф Карвер, находился далеко. А здесь, в столице, я уже боялась собственной тени.

Конечно, был еще Марк Ристард, но какое-то шестое чувство останавливало меня от того, чтобы говорить с ним на эту тему. Я ведь не знала, что было в том письме от отца. И почему-то именно сейчас, анализируя поведение Марка, поняла, что о Янтаре там не было ни слова. Да, он забрал меня из тюрьмы, заплатив выкуп. Но если бы хотел предостеречь от чего-то другого, то уже сделал бы это. Однако он не воспротивился моей работе в академии. И ничего не сказал о моей особенности — следовательно, не знал о ней. Отец не сообщил, и я не стану этого делать. А вот к Лаки я сразу хотела втереться в доверие, еще с момента подслушанного разговора.

— Что такое Янтарь? — все же спросила я.

Воцарилась тишина, в которой раздавалось лишь тиканье часов.

К этому времени перерыв закончился, и за дверью уже не шумели студенты-чародеи. Я услышала, как Лаки нервно сглотнул слюну. И сама напряглась. Может, не стоило задавать таких вопросов? Вдруг это что-то запрещенное?

По венам пробежал неприятный холодок.

— Почему ты с-спросила это, Лерэйн? — Карлиман вернул на нос очки и внимательно посмотрел на меня, будто что-то выискивая.

— Дело в том… Понимаешь… В общем, меня преследует один итхар, желая отобрать этот самый… Янтарь. А я не имею ни малейшего понятия, что это вообще такое, — высказала я, и внезапно на душе стало легче, будто камень тяжелый упал. Я действительно ни с кем больше не могла это обсудить, толком не понимая, от кого ждать поддержки, а кого нужно опасаться.

— К-к-кто он? — тут же спросил Лаки — он почему-то занервничал.

— Кто? Янтарь? — удивилась я его встречному вопросу.

— Да нет же, тот итхар, что тебя преследует. Кто он? Это Д-дерент?

— Хм… Нет, не он. Это Роквелл Колахэн Фланнгал.

— Надо же, сам Фланнгал. Он довольно амбициозен.

Выходит, «мой злой рок» — и в столице личность известная? Но я не желала обсуждать достоинства и недостатки высшего лорда.

— Теперь понятно, почему о тебе спрашивал грандмагистр. Редко кому удается одушевить кварцит.

— Так что такое Янтарь? — переспросила я.

— А знаешь что, приходи к часовой башне в двенадцать. Я тебя кое с кем познакомлю. Думаю, ты получишь более полный ответ на свой вопрос. Здесь не стоит обсуждать такую интересную тему.

Он вдруг заулыбался так солнечно и открыто, что я тоже улыбнулась в ответ, почувствовав поддержку, которой мне так недоставало в новом мире.

— Хорошо, я обязательно приду. Надеюсь, до вечера не случится ничего неожиданного, что сможет мне помешать.

Карлиман снова улыбнулся и подмигнул. В его глазах блеснуло какое-то открытие. Именно так я бы охарактеризовала взгляд. Но при этом понимала, что он не хочет говорить об итхарах и Янтаре в стенах академии.

От осознания того, что скоро я выясню хоть что-то полезное, стало гораздо легче. День тянулся невыносимо долго, как бывает, когда ждешь чего-то особенного — начала отпуска или сюрприза на день рождения. Так и я ждала знаний о том, что представляю собой в этом мире. Дни в Арделе уходили безвозвратно, и я понятия не имела, что в это время происходит с моим телом и настоящей Лерэйн. Но вдруг заметила странность: я начала привыкать к новой жизни и новому телу, уже не воспринимая его как нечто чуждое. Это случилось сегодня ночью, в том самом сне, когда я получала удовольствие от страстных поцелуев Роквелла. Тогда я ощущала себя полноправной хозяйкой тела.

Все казалось, что-то должно помешать встрече с Лаки и его знакомым. Или Дейсар нагрянет с разборками, почему я вчера сбежала, хотя на его месте я бы сегодня вообще ко мне не сунулась по доброй воле. Или Фланнгал примчится требовать непонятно чего. Или вызовут к ректору Райану Лестеру на ковер по поводу недавнего происшествия…

Но, вопреки всем фобиям, ничего такого не случилось. И я, перекусив на ходу булочкой с повидлом и выпив ароматного малинового чая, отправилась в назначенное место.

Когда выходила из общежития, было еще светло. От вчерашних луж на дорожках не осталось и следа — за день все высохло. Солнце садилось над холмом, позолотив закатными лучами шпили королевского дворца, где я еще ни разу не бывала.