Дикий (СИ) - Рымин Андрей Олегович. Страница 32

– Внимание… – начал я на манер потомственного конферансье. – Сейчас вы узнаете имя истинной императрицы огня! Грозы Роя! Убийцы извергов! Повелительницы извечного пламени…

– Неужели пятёрка… – выпучив глаза, прошептал Ферц.

– Почти, – подмигнул ему я и торжественно завершил представление: – Встречайте! Тола Джи! Тридцать седьмая ступень!

– Маза фака, – протянул манник, смешно двигая головой вперёд-назад.

– Всего три ступени… – прижала Тола ладони к щекам. – Три кусовы ступени…

– Тридцать семь – это много, – со знанием дела подтвердил Червь.

– Не понял! Ты что, не рада? – удивлённо уставился я на Толу. – Самый, что ни на есть жирный и твёрдый четвёртый ранг. Совсем зажралась что ли?

– Я просто надеялась… – с грустью в голосе пробормотала девушка. – Изверг всё-таки… И такой сильный. А между четвёртым и пятым рангом у нас-огневиков целая пропасть. Вернее три пропасти в моём случае. Для меня ведь каждая из этих трёх ступеней – непреодолимый барьер. Мне столько силы за всю жизнь не добыть. У отца – светлая ему память – и то всего двадцать девять было. А прикинь, как круто было бы врагов издали поджигать без всяких шаров? К примеру твоего папочку. То есть рейсанова.

– Не спорю, круто. Ещё как круто. Но по мне, так и четвёртая ваша способность очень даже не слабая. Струя пламени на… На целых семнадцать шагов в твоём случае это – кусец, как мощно. Особенно при нынешних обстоятельствах.

На последних словах я повернулся к нардийцу. Под обстоятельствами я как раз имел ввиду его способности. При неограниченном доступе к обоим видам энергии и моём умении передавать её от одного силара к другому, огнемёт Толы превращается в настоящее драконье дыхание. Семнадцать шагов – это реально дохера. Да и шары у неё теперь будут значительно крупнее прежних.

– Ну что, друг мой Джексон, давай что ли знакомиться. Это у тебя имя, или фамилия такая? Давно в этом мире?

Но прежде, чем расплывшийся в хитрой улыбке манник успел что-либо ответить, в наш разговор встрял Кракл.

– То есть это не шутка была? – поджав губы, поинтересовался Червь. – Вы оба не из нашего мира? А я ещё думаю: серьёзный человек – наследный принц, и какую-то чушь несёт.

– Не шутка. Потом всё тебе объясним, – отмахнулся я от приставучего видящего. – Дай человека послушать. Сейчас знаешь сколько всего интересного будет…

– Фамилия конечно, – хмыкнул коротыш. – Где ты такие имена видел. Из большого яблока я. А, если точнее, из Квинса.

– Подождите! Это всё очень интересно, но я хочу знать самое важное. Вы – слуги Создателя, или демоны Разрушителя?

Джексон просто ещё не знал нашего Кракла. Так легко Червь не сдавался.

– Слуги Создателя… – хохотнул Ферц. – Если бы.

А вот мне что-то стало вдруг не смешно. Поймав серьёзный взгляд Грая, я, как бы невзначай, подмигнул ему и мотнул головой на Червя – подстрахуй, мол. Кто знает этого чудика? Ещё выкинет какой-нибудь фортель.

– Тут такое дело, друг-видящий… Я даже не демон, а этот самый Пожиратель и есть.

Сказал и напрягся. А не прикажет ли нашему дурику его воспалённый мозг броситься на меня с клевцом, например? От этих неправильных пчёл всего можно ожидать. Но нет, Кракл, наоборот, расплылся в улыбке.

– Когда начнём творить зло? – с видом серьёзнее некуда спросил Червь. – Творить зло – это интересно.

– Можно я его сожгу к кусовой бабушке?! – фыркнула Тола.

– Не стоит, – осадил новоиспечённую повелительницу огня я. – Кракл хороший парень. Он шутит так. Да?

– Шучу? – удивился червь.

Но всё-таки определённая рассудительность у него имелась, так как, покосившись на Толу и, видимо, серьёзно восприняв угрозу, он тут же добавил:

– Конечно шучу. Что вы такие не интересные?

– Вот и славненько, – закрыл я тему главного злодея рода Мейсов и снова повернулся к америкосу. – Нью-Йорк значит. А имя случайно не Майкл?

– Прикинь, – хмыкнул тот.

– Не, правда что ли?

– Родители у меня шутники были, да. Ну и фанаты понятное дело. Я знаешь сколько из-за этого имени настрадался? В нашем районе шуток не понимают. Для братьев я Майк. Просто Майк.

– Александр Углов, Россия, – протянул я чуваку руку. – Для друзей просто Саня.

– Ха-ха! – заржал коротыш. – Я так и подумал. Только русский мог стать Пожирателем. Ты легенды их знаешь вообще? Он у них вместо дьявола.

– А то, – хитро улыбнулся я. – Потому и в тайне держу. Меня здесь, кроме Кракла – подмигнул я Червю, – никто не любит, не уважает. Посвящённых по пальцам пересчитать. Правда вот, теперь ещё и ты мой секрет знаешь. Выбирай – клятва на крови, или на библии?

– Чел, я могила! – басячим жестом провёл манник большим пальцем по шее. – У меня эти откровения уже знаешь, где сидят?

И он повторил тот же жест другой рукой в обратную сторону.

– Спалили местные? – понимающе прищурился я.

– Хуже. Я – тупой кусок дерьма – сам пришел к ним и всё рассказал. Но давай я лучше по порядку попробую. Только с тебя потом чур такой же рассказ.

* * *

История Майкла Джексона – двадцатилетнего чернокожего парня из многодетной и бедной по штатовским меркам семьи начиналась с бандитской разборки, в которой юному наркодилеру проломили череп чем-то тяжёлым и твёрдым. Подробностей он не видел, так как стоял спиной к нападавшему, но это и не важно. Важно то, что очнулся он, как и я, бесплотным призраком, парящим в белой пустоте.

Дальше тоже по известной схеме. Подлетел к не замечающему его рыжему пареньку – и вот уже стоит смотрит на незнакомого пацана в странной комнате с несколькими кроватями. Вспоминая вычитанную Махаваем в газете историю про психа, набросившегося на соседей в форте школы второго яруса, делаем вывод: всех нас засунуло в учеников академий. И как бы не в один и тот же день. Майк тоже появился на аллое в самом начале обучения.

Только, в отличие от меня, поучиться там у Джексона не получилось. Первыми его словами в новом мире стал тупейший вопрос, заданный соседу по комнате. «Ты кто?» – спросил наркодилер, и дальше всё понеслось по спрогнозированному мной не самому приятному сценарию. Лекари, директор, менталисты, высокое руководство. Благо, Майкла закинуло в тело одарённого простака, и родителей того никто даже не стал ставить в известность.

Допросы, ковыряние в мыслях, эксперименты над телом и духом – всё это в биографии юного манника имелось и в немалом количестве. Единственное, над чем не работали изучающие его силары – возвращение личности прежнего хозяина толстожопой тушки. В этом плане Джексону повезло. Аналога папаши-Рэ в его жизни не было, и рыжий коротышка сам по себе никого, кроме своих родных не интересовал.

Кстати, узнать про них что-нибудь, Майкл даже и не пытался. Зачем? От ковыряющихся в его голове менталистов Джексон слышал, что личность прежнего хозяина тела заперта у него в черепушке, но связи с заморышем, как он мысленно его называл, у парня всё равно не было. Пусть его родичи лучше и дальше думают, что их сын заболел и умер, как гласила официальная версия.

В общем, несмотря на некоторые мучения, жилось ему в новом мире в сытости и в относительной безопасности. Убивать его никто из местных не собирался, а Рой хотя и бесновался первое время внизу, до первого яруса, где держали Джексона, добраться не мог. Постепенно исследования его феномена, проводимые, кстати, в режиме строгой секретности, свелись к каждодневной рутине. В основном менталисты пытались вытянуть из Майкла знания нашего мира.

Увы, объект им попался с условным среднем образованием и хреновой памятью. Какие-то детальные планы чего-то полезного из него было вытянуть невозможно. Как он сам говорил: «– Я знаю, что ствол стреляет пулей, потому что туда суют патрон.» Понятно, что ни о какой физике, химии, математике и прочих точных науках не было и речи. Только идеи, только общие понятия, только всё по верхам.

К сожалению, или к счастью местные менталисты даже пятого ранга не умели вытягивать из головы подопытного образы целиком. То есть картинки они не видели, довольствуясь мыслями Джексона в речевом варианте. В основном он просто рассказывал всё, что знал по теме, которая интересовала силаров. Вопросы, ответы, вопросы, ответы – и так до момента, когда в заведение, где содержали пришельца, не явился с инспекцией Хельвальд.