Алмаз (СИ) - Макарова Елена А.. Страница 59

— Лучше спроси, чего там нет, — вышло как-то обижено.

— Мне жаль, — и, обнимая, прижал к себе. — Просто не принимай все близко к сердцу, — посоветовал. Но давать советы всегда проще, чем следовать им.

— Наверное, надо быть слоном, чтобы не реагировать на такое, — все так же надувшись, бубнила ему в грудь. — Теперь вся моя группа в курсе, — раскрыла последние карты.

— Сама призналась? — этот вопрос почему-то взволновал Костю.

— Пришлось, отпираться было бессмысленно, — расстроилась, что наш маленький мирок, созданный в этой самой квартире, теперь не будет прежним. Костя же, наоборот, обрадовался, чуть заметно улыбнувшись. — Что тебя так развеселило? — начинала сердиться, что он не воспринимает всерьез возникшую проблему.

— Теперь все знают, что ты моя. — Похоже, у него проснулся собственнический инстинкт, но я бы солгала, если бы сказала, что мне это не понравилось.

— Да, — гордо согласилась. — Пусть все эти визжащие девицы знаю, что в случае чего, есть та, что отшибет их длинные ручонки и повыдергивает все волосы.

Я обняла своего парня, и теперь тот факт, что наши отношения больше не тайна, не казался таким уж страшным.

Но как же я заблуждалась. Справляться с правдой оказалось сложнее, чем скрывать ее.

Это я поняла уже на следующий день, когда только ленивый не подошел ко мне в институте и не спросил: действительно я девушка Кита? Ладно, если этим интересовались мои одногруппники (они-то имеют ко мне хоть какое-то отношение), но когда расспрашивают незнакомцы (все равно что прохожие на улице), это было выше моего понимания. Но то оказались цветочки.

В одночасье у меня появилось столько друзей, что на пять жизней вперед хватит. Они «стучались» в соцсети и предлагали дружить, а некоторые просто требовали. Расспрашивали о Косте и о наших отношениях. А если я их игнорировала, писали откровенные гадости. Чтобы хоть как-то огородить себя от наглецов, так бестактно совавших нос в мою личную жизнь, мне пришлось покончить с социальной жизнью в интернете, и даже сменить номер мобильного. Но это дало мне покой только на время, потому что скоро меня начали терроризировать журналисты, прося об интервью, в котором я «откровенно расскажу всю правду о своих отношениях с Константином Соболевым». Ну да, конечно, пойду вот так и все им выложу!

Я надеялась лишь на то, что вся эта шумиха скоро закончится: появится новая скандальная сплетня, и про нас с Костей забудут.

Но время шло, а мое раздражение и усталость росли в геометрической прогрессии. Даже сейчас, завтракая с Костей в тихой спокойной обстановки нашей кухни, меня не оставляли мысли о том, как изменилась моя жизнь. Нет, в наших отношениях с Костей, как и прежде, был штиль, но внешние раздражители не давали быть ему безмятежным.

Я попивала чай и наблюдала, как парень, сидя напротив, изучал какие-то бумаги. Он выглядел бодрым и полным сил, словно ситуация, заложниками которой мы оказались, его не сильно тревожила. Вернее он привык к постоянному вниманию к своей персоне. Что уж там, он каждый день отвечает на одни те же вопросы и при этом сохраняет ледяное спокойствие. Нет, он весело отшучивается. Я так не умела. Меня так измотали нервы, что даже аппетита никакого не было. Едва заливала в себя этот несчастный чай.

Я все больше сдавала позиции, и боялась, что близок тот час, когда сорвусь на кого-нибудь, хорошенько прокричавшись, ну или впаду в истерику, найдя облегчение в слезах.

Мой телефон издал короткий звук — новое сообщение. Костя поднял на меня взгляд и чуть улыбнулся, не придав значение произошедшему. Без особого желания я искала «андроид» в сумке — в последнее время мне не писали ничего хорошего.

«Держись подальше от Кита, иначе пожалеешь!» — гласило послание.

Ха! Удивили! Да я сто штук на дню таких получаю, а иногда слышу прямо в лицо.

— Опять угрожают, — равнодушно поделилась с Костей.

— Покажи, — протянул руку, но я уже успела удалить СМС-ку.

— Поздно, — отложила телефон в сторону.

— Что на этот раз? — порой он был дотошным, не только когда дело касалось его творчества.

— Да как обычно, — он лучше меня знал, что пишут в таких случаях, — ничего нового не придумали.

— Ты не серьезно к этому относишься, — упрекнул.

Просто замечательно! Я еще и виноватой осталась!

— Просто устала бояться, — встала из-за стола, с громким скрежетом отодвинув стул, и вылила в раковину остатки чая.

— Ты не должна бояться, — его голос был твердым, и даже стоя к нему спиной, не сомневалась, он смотрит на меня таким же решительным взглядом.

— А что я должна!? — несмотря на все усилия контролировать себя, вопрос прозвучал как-то визгливо и истерично. Я решила сбежать в институт от проблем и назревающего скандала и направилась к выходу.

— Для начала успокоиться, — еще один скрип стула и Костя уже стоял передо мной, перегораживая путь.

— Меня уже тошнит от этого слова! — отступила к окну, когда поняла, что мне не прорвать Костину оборону. — Все только и твердят: «Успокойся, Рита, все будет хорошо». Я не тупая, давно поняла!

Костя понял, что словами сейчас до меня не достучишься, и развел руки в стороны, приглашая в свои объятия.

— Иди сюда, — тихо позвал.

Как обиженный ребенок, я немного потопталась на месте, не решаясь сделать шаг (хотя это мне было впору извиняться за несдержанность), а потом все-таки подошла и прижалась к его груди. Закрыла глаза и слушала ровный ритм его сердца. Успокаивалась. Все же советуют именно это!

— Как тебе это удается, — спросила, все больше расслабляясь, — не обращать внимание?

— Просто представляю, сколько драгоценных минут своей жизни потрачу на напрасные переживания, и понимаю, что оно того не стоит. — Он положил ладони мне на лицо, и я подняла подбородок, заглядываем ему в глаза. — Ведь это время я могу провести с тобой. Всегда найдется тот, кто скажет в твой адрес что-то обидное или распустит грязную сплетню. И что теперь? Каждому ходить и доказывать, что ты не верблюд? Ты знаешь правду, я знаю. А если Вася из соседнего подъезда предпочитает верить чужим словам, а не собственным глазам, то чёрт бы с ним. Какая разница?

— Они же словно издеваются, — вся бравада ушла, и я жалостливо заскулила, — как тигра в клетке, тыкают палкой.

— Так можешь порычать, тигрица, — он встряхнул меня за плечи, задорно улыбаясь.

— На кого? — с печальной, но все же улыбкой, спросила. — Все эти трусы, прячутся за никами и автарками в интернете.

Костин взгляд поменялся. Я не раз видела этот блеск в его глаза — он опять что-то придумал. Что-то безумное и, возможно, противоречащее общепринятым нормам.

— Есть один способ снять напряжение, — он настойчиво подталкивал меня к выходу.

С фантазией у меня было плохо, и я предположила самое очевидное в моем понимании:

— Секс?

Костя рассмеялся.

— Тоже вариант, — не стал отказываться от «десерта», — но эту лечебную процедуру, если ты не против, оставим на вечер.

В гостиной он обогнал меня и, распахнув занавески, открыл дверь лоджии. В комнату ворвался осенний прохладный воздух, заставив вздрогнуть.

— Хочешь, чтобы я сиганула с балкона на радость твоим фанаткам? — скептически глянула на парня, гадая, что же он задумал.

— Не растеряла чувство юмора — это хороший признак, — словно для себя отметил, потом спокойно пояснил: — Я хочу, чтобы ты покричала.

— Что значит «покричала»? — все это напоминало головоломку.

— Вот так, — он вышел на балкон и, перегнувшись через перила, без колебаний выкрикнул куда-то вдаль — Я ЛЮБ-ЛЮ КИ-РО-ВУ МАР-ГА-РИТУ!

— Вернись немедленно! — схватила его за руку и втянула обратно в квартиру, пока перебуженные соседи не высыпали на балконы, чтобы отчитать нарушителя спокойствия. — Что это было? — уставилась на довольно улыбающегося парня.

— Эмоциональная разрядка, — буднично пояснил, и более того предложил повторить его сумасбродство. — Попробуй!