Шпион в Серебряном замке (ЛП) - Ривет Джордан. Страница 21

— Джессамин была добра со мной, когда отец впервые отослал меня в Кристальную гавань, чтобы представлять острова Пеббл, — сказал Калеб. — Некоторые зовут ее хитрой, но у нее хорошее сердце. Она приняла тоскующего по дому мальчика из Пеббл, хоть от меня мало проку в политике. И она помогла мне понять, что император Стил не такой страшный, как кажется.

— Сколько тебе было, когда тебя отослали сюда? — спросила Мика.

— Восемь.

— Восемь? — Мика уехала из дома в Академию в тринадцать. — Конечно, ты тосковал по дому.

— Но сейчас я лучше понимаю причину, — сказал Калеб. — Кто-то из моей семьи должен был представлять наши интересы тут.

— А твой дядя?

— Он — брат моей мамы, — сказал Калеб. — Не с островов Пеббл. Он представляет Тимбрал, нашего соседа.

— Ясно, — Мика огляделась, комната была меньше, чем у Джессамин, и тут было много стеллажей с книгами. Мика еще не видела, чтобы кто-то хранил столько книг у себя в комнате. Лорд Обер мог наполнить своей коллекцией половину библиотеки Академии. Было сложно поверить, что глупая леди Юфия тоже жила тут. — Ты скучаешь по Пеббл?

— Всегда, — сказал Калеб. — Сколько бы времени я ни провел в столице, это всегда будет домом. Все, что я тут делаю, для службы островам Пеббл.

— Не империи?

Калеб сделал паузу, пока пил чай. Когда он ответил, его тон был осторожным, показывал больше уязвимости, чем она видела мгновения назад.

— Острова Пеббл гордятся быть частью империи. Служить им — значит служить Виндфаст.

Мика не знала, как ответить на это. Они притихли, и она жалела, что надавила на него. Как житель острова Эмбер, она думала об острове и империи, как об одном. Кристальная гавань была технически отдельной территорией, как столика, но этот полумесяц земли был ближе всего к острову Эмбер, и первый император был Янтарным королем их Эмбера. Она не знала, были ли в семье Калеба короли до объединения островов. И был еще вопрос, был ли он Пятном, и почему он отказывался признаваться.

Лорд Обер вернулся с тарелкой с бутербродами.

— Вы оба точно голодны, — сказал он. — Почти полночь.

— Что? — Мика вскочила. Путь к замку занял больше времени, чем она думала, пока она тащила лорда. — Мне нужно отчитаться принцессе. Простите, лорд Обер, но я не должна была задерживаться.

— Все хорошо, — сказал лорд Обер. — Надеюсь, вы еще заглянете на чай. Я у вас в долгу за спасение моего любимого племянника.

— Это было пустяком, — Мика забрала сверток зелий и быстро сделала реверанс, не глядя в глаза Калебу. — Надеюсь, вам уже лучше, милорд.

— Надеюсь, скоро увидимся, — сказал Калеб, — в твоем облике или другом.

Мика сделала реверанс, не зная, что сказать.

Лорд Обер проводил ее до двери.

— Я не смог поговорить с вами на пути из Академии, мисс Микатея, но мастер Кив хорошо отзывался о вас. Прошу, дайте знать, если я могу с чем-то помочь. Чем угодно.

— Спасибо, милорд, — Мика гадала, как близок он был с мастером Кивом. — Я буду помнить об этом.

— Хорошо. О, и, мисс Микатея?

— Да?

— Можете никому не говорить о болезни моего племянника? Он хотел бы скрыть это дело.

— Даже от принцессы Джессамин? Разве они не друзья?

— Я не сомневаюсь, что он сам ей расскажет в свое время.

Мика не знала, как объяснить позднее прибытие, не упоминая Калеба, но она решила, что это не испортит планы принцессы, если она скроет это. Она могла всегда сказать, что заблудилась.

— Я не скажу ей, — сказала Мика. — Даю слово, — она не обещала, что не расскажет мастеру Киву. Ему нужно было знать об этой тайной, даже если он был другом лорда Обера.

— Спасибо. Я всегда рад встретить имитаторов, мисс Микатея. Надеюсь, мы скоро поговорим снова.

Мика побежала к покоям Джессамин. Она извинилась, что «уронила» зелье, которым спасла Калеба, сказала, что заблудилась на пути от зельевара. Она видела, как уважение Джессамин к ней тает с каждым словом.

— Почему такое случается со мной? — заскулила принцесса, слезы блестели в ее больших карих глазах. — Словно тебе плевать на мои чувства, когда ты так делаешь.

— Простите, принцесса Джессамин. Я впервые вышла в…

— Думаешь, я хочу оправдания? Я не так много прошу, — Джессамин шмыгнула и похлопала по своим темно-рыжим волосам. — Теперь изобрази лорда Нобу. Лорд Ривен идет ко мне, и он должен поверить, что я не только его из аристократов позвала на позднее чаепитие.

Мика вздохнула, изменила черты, чтобы напоминать лорда Нобу, у нее появились прямые волосы, темные глаза и желтоватая кожа. Джессамин хотя бы не уволила ее. Мика не хотела сама жить в Кристальной гавани после разговора с Квинн, особенно, когда она знала, что люди охотились на кровь Талантов. Она ждала на пороге, пока не увидела, что лорд Ривен приближался, а потом стала играть наглого лорда, прошла мимо него, покачивая бедрами.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

У Мики было мало времени, чтобы обдумать подозрения насчет пропажи Талантов из-за их крови, на следующей неделе. Джессамин готовилась устроить большой круиз по гавани, и она не давала покоя слугам. Они проводили больше времени, чтобы повысить предвкушение события среди юных лордов и леди, а не за приготовлениями.

Принцесса не страдала от потери одного флакона зелья энергии. Она двигалась в обычном яростном ритме, с урока танцев на чаепитие, с матча по сквошу на пир. Она развлекала аристократов, звала их в свои покои и смотрела, чтобы правильные люди встречались, даже когда она не могла быть там. Мика гадала, хотели ли аристократы общаться так часто, как принцесса заставляла их. Может, все они посылали нанятых мимиков на такие мероприятия, заставляли Талантов бегать, пока они отдыхали в своих покоях.

Мика следила за лордом Обером после того, как он попросил ее не рассказывать принцессе о загадочной болезни Калеба, несмотря на их давнюю дружбу. Она должна была следить за странным поведением на случай, если аристократов заменили имитаторы из Обсидиана. Но, когда она проходила мимо двух мужчин в коридорах замка, Калеб выглядел здоровее обычного, а лорд Обер был очарователен, как всегда. У последнего было много друзей среди знати, и он ладил даже не с аристократами. Она видела, как он смеялся с группой Щитов-стражей, и он даже спросил ее о детях, когда она изображала повариху, чтобы подслушать разговор за ужином. Такие приятности были редкими среди аристократов, что она глядела на него минуту, раскрыв рот, а потом смутно ответила про малышей поварихи.

Хоть в ночной встрече с Калебом и Обером не было ничего зловещего, Мика включила ее в отчет мастеру Киву. Ее учили в Академии, что она не могла всегда видеть, как все сочеталось, но даже крупица информации могла оказаться полезной.