Змея в тени орла - Игнатова Наталья Владимировна. Страница 23

Они сели рядом на берегу. Достали трубки. И лицо Йорика, страшноватое – правый глаз заплывал и почти уже не открывался, – озарилось вдруг блаженной улыбкой.

– Хвоя, – сообщил орк. Не глядя, зачерпнул пальцами желтые опавшие иглы. Поднес к лицу, рассматривая, едва не нюхая. – Настоящая. Это что, сосны? – Он вскинул голову, рассматривая уносящиеся в небо стволы.

Тэмор бережно погладил командира по голове:

– Сосны, Йорик. Сосны. И кедры. Ты, главное, не думай много, хорошо? Тебе это сейчас вредно.

– Я-то думать не буду, – сказал сотник совсем другим тоном. – Но тогда, может быть, ты мне объяснишь, откуда сосны посреди джунглей?

– Где здесь джунгли?

– Да не здесь. А, ладно. – Он раскурил трубку. Эфа, поразмыслив, тоже набила свою.

Сидели, смотрели на ручей, на желто-коричневые стволы деревьев, курили. Молчали. Лес Разящей нравился. Он походил на кедровники в предгорьях Эннэма. Только там деревья были поменьше. И стволы потоньше. В один, редко в два обхвата. А здесь шершавые колонны возносились в небеса на высоту невообразимую. Где-то там высоко чернели, рассекая свет, пушистились иглами толстые ветви. Пахло смолой. Хвоей. Солнцем. Свежий был запах, горьковато-чарующий, совсем не тот, что в джунглях. И птицы пели совсем иначе. Совсем другие птицы, если уж на то пошло.

– Ну, покурили, и хватит. – Йорик выбил трубку о плоский камень у воды. Старательно придавил тлеющие черные жгутики табака. – Еще не хватало пожар здесь устроить.

– Жалко? – понимающе кивнул Тэмор.

– Мы же первые сгорим.

– Ну-ну. – Тролль спорить не стал.

От Эфы не ускользнуло и недоверие Тэмора, и то, что Йорик соврал. Согласилась про себя с обоими. В лесу почему-то хотелось вести себя тихо и с почтением. Как в храме. Храмов Разящая не любила и не уважала никогда, а вот, поди ж ты, здесь ворохнулось что-то похожее на уважение. Может быть, даже на трепет. Слова громко не скажи, где уж пожар устраивать?

Спрятали трубки и пошли вверх по ручью, как и собирались. После джунглей идти до лесу было просто удовольствием. Неудивительно, что в первые минуты пребывания здесь они совершенно забыли об опасности. Да и сейчас, если честно, не очень-то думалось о плохом. Разум заставлял, конечно, прислушиваться и приглядываться. Но уши ловили спокойный посвист невидимых птиц, никакой тревоги не было в переливчатых трелях. А глаза смотрели сразу на все и не видели толком ничего. Взор выхватывал цветные пятна, часть мозаики, которая мгновением позже укладывалась в какую-то сказочную картинку. Трава – зеленая. Это чудо просто, какая зеленая, нежная может быть трава. Земля – черная. А еще – желтая от опавшей хвои. Земляника – красная. Смотрит томно из-под резных листиков. Вода – прозрачная. Даже с виду холодная. А камни на дне – блестящие. Берег становится все более сырым. Звенят над травой комары. Дивно звенят! Искрами посверкивают слюдяные крылья в дробящихся солнечных лучах. Подняться бы на холм, чтобы выбраться из топи, – сколько угодно поднимайся. На миллион холмов! По упругой траве, отводя в сторону гибкие ветки береговых кустов. Идти бы так всю жизнь, каждую секунду наслаждаясь такими обыкновенно необычными вещами.

А потом потянуло большой водой. И ветер дохнул влагой. Они прибавили шагу не сговариваясь, все трое, но Эфа обогнала Йорика. Запах… Почему кажется, что в нем не хватает соли?.. Запах манил к себе. Она взлетела на холм. Ахнула. И едва не помчалась вниз, но жесткая рука ухватила за пояс, дернула назад. Орк с Тэмором столкнулись плечами, закрывая ее. От чего?

– Что ты там увидела? – мрачно поинтересовался тролль, обозрев горизонт, бескрайнюю гладь воды и совершенно чистое небо.

– Озеро, – искренне ответила Разящая.

– А испугалась чего? – нахмурился Йорик.

– Кто? Я испугалась? – Эфа обиделась. – Да ты раньше испугаешься!

– Это она от радости, – сообщил Тэмор после секундного замешательства. – Воду увидела и заголосила. Она ж чистюля, навроде тебя.

– Какой ты умный! – саркастически заявила Эфа. И пошла вниз. К воде. Обида нисколько не умаляла восторга перед открывшимся взору великолепием. Озеро. Морем не назвала только потому, что моря в лесу не бывает. А громада, что смутно различалась вдали, не скрываемая теперь деревьями…

– Вот и Цошэн, – задумчиво и спокойно произнес подошедший сзади Йорик.

– Такая большая! Как наши горы. Я думала, она меньше.

– Как ваши горы? Да ваши горы ей в подметки не годятся.

– Чего?! – взвилась Эфа. – У нас и повыше не редкость. На этой даже шапки снеговой нет.

Открытый глаз сотника стал озадаченным. Закрытый сделал попытку открыться.

– Понял, – кивнул Йорик. – Ты про Эзис. А я про Анго. Насчет Эзиса ты права, там горы повыше.

– Я Легенду нашел, – крикнул с холма Тэмор. – Она там, дальше по берегу, – тролль сделал паузу, всматриваясь, и добавил:

– Купается. Пойдем туда?

– Подождем, – покачал головой орк. – Эльфы, они стеснительные. У них женщины от мужчин прячутся.

– Врешь ты все, – не поверил тролль, спускаясь к воде. – Чего стесняться-то, если они все там, как Легенда, красивые?

– Ну, во-первых, не все. А во-вторых, сколько народов, столько…

– Уродов. – Тэмор покивал понимающе. – Ладно. Тогда пусть купается.

– Я тоже хочу купаться, – решительно заявила Эфа. – Аида, сотник! Кто дальше?

– Ну, в этом мне с шефанго лучше не тягаться, – признался Йорик. – Вы полжизни в воде проводите.

– Пойдем. Пусть Тэмор нас охраняет. Он все равно воды боится.

– Да не боюсь я, – отмахнулся тролль. – Меня шкура на дно тянет, вот и все купанье. Идите. Если уж Легенду не сожрал никто, на вас тем паче не позарятся.

На том и порешили.

Потом, посвежевшие и довольные – даже Тэмор, который ближе чем на десять шагов к берегу не подходил, – они присоединились к возлежащей на траве Легенде. Эльфийка пребывала в состоянии легкой эйфории от леса, озера и себя в одной географической точке! Эйфория, впрочем, нисколько не мешала ей не замечать присутствие Йорика. Орка это нимало не обеспокоило, а вот к словам Легенды о том, что в лесу безопасно, то есть совсем безопасно, он отнесся с большим вниманием. Похоже, что поверил. И Легенде поверил, и в безопасность, о которой ему и Эфа с Тэмором толковали.

Отдохнув, пошли дальше. Держались берега. Цошэн маячила вдали синеватым пятном – не промахнешься. К ней и направлялись. По прикидкам сотника, идти было еще с неделю, не меньше. Даже если спешить. А они не слишком спешили. Во всяком случае, не в этот суматошный день. Резкий переход от смертельной опасности джунглей к блаженному спокойствию Леса отбил всякую охоту куда-то торопиться.

Так и шли.

Зверье здесь было непуганое, никогда не видавшее двуногих. И рогатую, похожую на оленя тварь Йорик подстрелил с тяжелым вздохом:

– Все равно что с леталки из бластера, – объяснил он Эфе, которая взялась помочь разделать добычу. – Нечестно.

– Глупости, – буркнула Разящая. – Жрать-то нам надо.

– Сам знаю, что глупости, – кивнул Йорик. – Да гнилые умствования шпаков покоя не дают.

Этих слов Эфа не поняла. Так же как не поняла, почему нечестно убивать зверя, который сам подставляется под выстрел.

А на ночь расположились поодаль от воды. Развели небольшой костер. Зажарили для Легенды немного оленины. Все остальные ели мясо сырым. Тэмор с жадностью поглядывал на Эфу и Йорика, сноровисто подъедая выделенную ему часть туши. Немаленькую часть. Если по правде, то и вовсе большую, но тролль мог бы сожрать такого оленя в одиночку, и в желудке еще осталось бы место для пары зайцев. Однако зайцев не было, а взятый из лагеря запас провианта, точнее, то, что осталось от этого запаса, лежало в рюкзаках на очередной крайний случай. В конце концов Тэмор доел мясо и принялся разгрызать кости с душераздирающим треском. Всхлипывания, с какими он высасывал мозг, вызывали самые жуткие ассоциации.