Пожиратель мух - Алексеев Кирилл. Страница 33
Внутренний голос, поганый внутренний голос, любящий называть вещи своими именами, был неумолим. И Виктор решил не спешить с выводами. Он давно убедился – от человека можно ожидать всего, что угодно. Та зверюга, которая живет в мрачных глубинах подсознания, иногда принимает настолько причудливые очертания, что можно сойти с ума, даже просто пытаясь понять, как такое возможно.
Не говоря ни слова, он снова положил руки на руль, вздрогнул от боли и, стараясь не замечать, что ладони поджариваются на медленном огне, нажал на педаль газа. Бредила Катя или нет, одна здравая мысль в ее словах, несомненно, была – нужно уезжать отсюда.
Едва они выехали за ворота базы, Катя напряженно спросила:
– Мы в город?
Виктор покачал головой:
– В деревне Серега с Викой. Нужно сказать им, чтобы они тоже сматывались. К тому же, на двух машинах безопаснее. «Девятка» может застрять – дорогу вон как развезло. А у Сереги «Нива».
– Сказать им… – горько усмехнулась Катя. – Если только они еще живы.
– Не каркай. – Виктору резанул слух ее бесцветный голос. – Все будет в порядке, Катюша, не волнуйся. Заскочим в деревню, заберем ребят – и в город.
Катя, ничего не ответив, достала сигарету из пачки Виктора и закурила. Виктор удивился, зная, что она вроде бы никогда не курила, но промолчал. Пусть лучше курит, чем…
Чем «что», он додумать не успел. Впереди яркий свет фар высветил на дороге того, кого Виктор меньше всего хотел бы увидеть. Это было похоже на дежа-вю. Виденная несколько часов назад картина снова возникла у него перед глазами, будто снятая под копирку – залитая светом фар дорога, и посреди неподвижная высокая фигура в светло-сером дождевике.
Где-то в другом измерении пронзительно завизжала Катя.
До незнакомца было метров тридцать, не больше. И расстояние это стремительно сокращалось, хотя Виктор, помня о размытой дождями дороге, старался ехать помедленнее. Казалось, что фигура в дождевике скользит им навстречу, не касаясь земли. Он продолжал жать на педаль газа, и даже автоматически объехал подозрительную лужу. Способность критически оценивать ситуацию улетучилась вместе с верой в то, что эта история закончится хорошо.
– Витя! Дави его, дави! – до сознания донесся истерический крик Кати.
Он и вывел окончательно Виктора из ступора. Случилось это очень вовремя – незнакомец продолжал изображать соляной столб уже в десяти метрах от бампера «девятки». За долю секунды в голове с первой космической скоростью промелькнули, сменяя друг друга, две мысли. Первая шла из мрачных глубин подсознания, где угрюмо ворочался далекий мохнатый предок, кровожадный и мстительный парень в звериных шкурах. Он, беснуясь, требовал сбить этого сукина сына, пихнуть его как следует бампером, а потом для верности проехать пару раз туда-обратно, закатывая переломанное тело в грязь. Вторая мыслишка, голос тонкой цивилизованной оболочки, опасливо подсказала, что такая выходка тянет на умышленное убийство.
Пока мозг пытался прийти хоть к какому-нибудь компромиссу, тело сделало все само. Виктор резко крутанул руль влево, пытаясь объехать неподвижную фигуру. «Девятку» немного занесло, и она чуть задела, вернее, скользнула бортом по незнакомцу. То, что произошло в следующий миг, позже дало повод задуматься о том, что основные законы физики – штука весьма условная и относительная.
Незнакомец не отлетел в сторону, хотя должен был. Вместо того, чтобы получить ускорение от соприкосновения с движущимся телом большей массы, он, извернувшись каким-то немыслимым образом, с такой же немыслимой силой и скоростью выбросил одну руку вперед. Кулак в брезентовой рукавице угодил в окно задней двери, и оно взорвалось, усыпав стеклянной крошкой салон. В машину ворвался сырой ветер, наполненный запахом земли. Рука незнакомца огромной уродливой клешней ухватилась за дверь, и Виктор почувствовал, как дернуло и повело в сторону «девятку», когда мужчина повис на дверце, на манер какого-нибудь супергероя из комиксов.
Катя завизжала еще громче:
– Витя! Витя! Он лезет сюда!
Виктор, забыв про боль в ладонях, ожесточенно сражался с рулем, пытаясь удержать машину на дороге. Обернувшись на секунду, он увидел, что незнакомец, извиваясь, как огромный червяк, подтягивается все ближе, и уже сумел схватиться за дверцу второй рукой. Вот-вот в разбитом окне должна была появиться его голова…
– Фонарь! – заорал он. – Возьми фонарь и бей!
– Где он?!
– Слева, на консоли!
– Что это такое?!
– Блядь, между сиденьями, Катя! Между сиденьями!
Сзади послышался гнусавый торжествующий голос:
– М-мухи! М-мухи!
Виктор с ужасом увидел, что псих пытается просунуть голову в окно. Медленно вползает в салон, заполняя собой все пространство.
– Да бей же ты! – завопил Виктор, бросая машину из стороны в сторону.
Катя, наконец, нащупала фонарь и, встав коленями на сиденье, повернулась к незнакомцу. Крича от ужаса и ярости, она обрушила тяжелую рукоять маг-лайта на закрытую капюшоном голову мужчины. Удар получился несильный – не хватило замаха. Катя совсем забыла о том, что в двух сантиметрах от ее макушки – крыша автомобиля. Перехватив фонарь поудобнее, она снова замахнулась, на этот раз отведя руку в сторону, что едва не стоило Виктору проломленного затылка.
– М-мухи… – начал было незнакомец, но удар, теперь уже хороший, увесистый удар, оборвал его на полуслове.
Раздался сочный хруст, мужчина удивленно хрюкнул и от неожиданности немного подался назад.
– Бей, Катя, бей! – крикнул Виктор, прибавляя скорость. Ему уже было наплевать на опасность увязнуть. Сейчас он думал только об одном – как избавиться от психа.
Катю не нужно было уговаривать. Она словно обезумела. Вопя что-то нечленораздельное, она снова и снова опускала маг-лайт на голову незнакомца, вкладывая в удары всю силу. Железная рукоять фонаря врезалась в плоть мужчины уже не с хрустом, а с каким-то тошнотворным чавканьем, будто отбивали сырое мясо. Но, тем не менее, незнакомец продолжал цепляться за дверцу и издавать жуткие булькающие звуки, в которых угадывалось одно слово: «мухи».
– Мне никак, Витя! Никак! – в отчаянии крикнула Катя. – Он держится!
– Бей по рукам!
Катя, всхлипывая от ужаса и отвращения, рубанула по брезентовой рукавице. Снова раздался хруст, рука дернулась, но дверцу не отпустила. Катя ударила еще раз. Потом еще и еще… Виктор обернулся. Это было самое настоящее безумие. Пальцы незнакомца наверняка были раздроблены вдрызг, смяты, расплющены. Но тот каким-то непостижимым образом продолжал цепляться за дверь.
Прошла целая вечность, прежде чем одна из рук, наконец, соскользнула с края дверцы. Катя издала победный вопль. Заглушая его, послышался полный ненависти вой:
– Сука! Она все равно сожрет т-т-тебя!
Вместо ответа девушка нанесла очередной удар.
Виктор теперь не отрываясь смотрел на дорогу. Позади чуть справа слышались крики, хруст ломающихся костей, завывания незнакомца, но Виктор запретил себе даже думать об этих звуках. Ему в голову пришла идея, рискованная идея, но, похоже, это был их единственный шанс. Оставалось только молиться, чтобы нужный момент наступил раньше, чем Катя выдохнется.
– Витя! – крикнула девушка. – Ну сделай же что-нибудь!
В ее голосе слышалась паника. Неудивительно, учитывая, что ей приходится делать. Виктор стиснул зубы. «Ну лее, ну же, – твердил он про себя. – Давай, появись, наконец! Появись, в бога душу мать! Где-то здесь, где-то здесь»… Краем глаза он заметил, что незнакомец снова просунул башку в окно. И черт знает, как ему это удалось с измочаленными в кашу руками.
– Витя, я больше не могу! Он все еще здесь!
И тут Виктор увидел то, что хотел – дерево, росшее почти на дороге. Он хорошо помнил его. Два года назад эта ольха оставила отметину на борту его машины. Коле давно говорили, чтобы он спилил ее, но у того все не доходили руки.
«И слава богу, что не доходили», – подумал Виктор и крикнул во все горло: