Доспех духа. Том 6 (СИ) - "Фалько". Страница 46

При упоминании учителя, Бэр задумался, допил чай и поставил чашку на стол.

— Стать в два раза сильней, на это я согласен, — сказал он вставая.

— Ты губу-то закатай. Наглый вы народ, охотники за головами. Ладно, пойдём, помогу купить тебе коктейль, так просто не дадут. Потом придёшь за вторым, как раз будет понятно, как быстро приходит в норму баланс. Юй Ми, спасибо за чай, сегодня он был очень вкусным. Собирайте всё и жду вас на занятии через двадцать минут.

Сёстры закивали, показывая, что всё поняли. С русским языком ладилось пока только у Юй Ми, а вот Фэйфэй понимала лишь отдельные слова и простые фразы, если их произносить медленно.

С Бэром мы прогулялись к столовой, где со стойки раздачи для преподавателей я забрал коктейль с черничным вкусом, единственный который шёл с цифрой 750 на этикетке. Такой обычно пили старшие преподаватели или мастера, пытающиеся прорваться на вторую ступень. Если сравнивать с тем зельем, что пил ректор, то там было десять тысяч условных единиц и без вреда для здоровья его мог пить только такой монстр, как Свен Беккер.

Ещё раз выслушав наставление, Бэр поблагодарил меня и ушёл. Технику, которую я ему обещал, он обязательно освоит, а послушается ли совета с балансом, не знаю. Он хотя и не врал никогда, но правдой жонглировал ловко. К примеру, он так и не дал прямого обещания тренироваться, поэтому вполне мог сегодня же взять билет на самолёт и улететь. С сильными мастерами, как я и говорил, нужно общаться, как с капризными детьми. Если хочешь, чтобы они что-то делали в плане тренировки или силы, нужно либо заставить, либо заинтересовать. Второе сложнее, так как все эти доспехи и прочая ерунда Бэру просто неинтересны, он полагается исключительно на внушительную силу и редкий дар.

Погладив карман, в котором лежала записка Николая, я задумчиво посмотрел в сторону спортивного зала, где сейчас занимались иностранцы. Ближайшее время они могли тренироваться и без моего участия. Подумав немного, достал сотовый телефон, набрал короткое сообщение: «Через 15 минут в спортивном зале Лень», и отправил сразу нескольким контактам. Если удастся совместить несколько занятий, то получится выкроить немного времени после обеда. С этой мыслью я поспешил к общежитию. Нужно было кое-что забрать перед началом тренировки. У входа в здание заметил сестёр Юй, причём Юй Ми была чем-то взволнована и даже рассержена, а сестра пыталась её успокоить. Фэйфэй даже забрала у неё небольшой серый рюкзачок, в котором помимо полотенца они носили термос с чаем и пару бутербродов в пластиковой коробочке. То ли им калорий не хватало из-за занятий, то это привычка, но они всегда брали с собой бутерброды, которые пытались скормить мне, а когда я отказывался, то с большим аппетитом уплетали их сами. Больше всего любили бутерброды со сливочным сыром и красной рыбой.

— Что случилось? — спросил я, подходя ближе. — Обижают?

Девушки опустили взгляды, словно провинились.

— Нет, так не пойдёт. Мы же говорили на эту тему, что, если кто-то обижать станет, вы мне сразу расскажите.

Фэйфэй достала сотовый, сказала что-то на китайском, протянула мне. Переводчик с китайского иногда такие перлы выдавал, что без смеха и не прочтёшь, но я уже приноровился его понимать. К примеру, сейчас на экране было написано: «Вход на кухню запрещён».

— Понятно, — кивнул я, положив руку на плечо Юй Ми. — Положись на Кузьму, сейчас всё исправим.

Она подняла на меня взгляд, в котором много всего отразилось и обида на несправедливость, и вина, словно она подвела меня, не выполнив поручение.

— Мы посуду мыть, чай забрать, говорят — нельзя, — сказала она. — Обед надо взять.

— Не переживай, сейчас и чай, и обед заберём, — ободряюще улыбнулся я. — Пошли.

Мне Тася ещё накануне говорила, что работники императорской кухни, не знаю, как их по-другому назвать, успели провести небольшой ремонт и самой кухней стало пользоваться гораздо удобней. Там заменили почти всё оборудование, включая холодильник, вместо которого установили огромного монстра, едва поместившимся в угол комнаты. Поменяли систему вентиляции, поэтому на этаже перестало пахнуть едой, а в столовой вместо старой появилась новенькая и приятная глазу раковина для мытья рук. Даже дверь в помещениях переделали и жильцов из двух ближайших комнат выселили. Помню, жаловалась на них старшая кухарка, говорила, что отвлекают. В общем, этаж понемногу преображался и что-то мне подсказывало, что не в лучшую сторону. Тася шутила, что и нас пускать перестанут и попросят освободить помещения.

Когда мы поднялись, на нашем этажу было привычно тихо, но у двери на кухню появился охранник. Незнакомый мне мужчина в костюме с галстуком скучал на стуле едва ли не посреди коридора, сразу за освобождёнными комнатами. Увидев нас, он встал, поправил костюм.

— Доброго утра, Кузьма Фёдорович, — отчеканил он, вытягиваясь в струнку, когда я решительно подошёл с намерениями устроить драку. Не люблю я, когда то, что нравится, к чему привык, меняют без моего ведома. Видя мой взгляд, охранник добавил. — Вы меня, наверное, не помните, мы пересекались в Санкт-Петербурге, на вокзале.

— Не помню, — признался я, немного сбитый с мысли. Опомнившись, показал в сторону сестёр. — Так, ты этих девушек прелестных видишь?

— Как Вас! — кивнул он.

— Проходили мимо недавно?

— Так точно! На кухню заходили. Тамара Валентиновна ругалась и выставила их. Обещала пожаловаться Насонову на меня, что посторонних пускаю.

— Понятно. Так ты здесь, значит, смотришь, чтобы посторонние на мою кухню не заходили?

— Так точно! — повторил он.

— Тогда, без разрешения, на мою, — я выделил это слово, — кухню никого не пускай. Таисию Павловну и этих девушек — можно. Других гони в шею. А то осерчаю, и всех посторонних в окно выкину.

— Так четвёртый этаж ведь, — сказал он с немного странной интонацией, словно ни секунды в моей угрозе не сомневался.

— Хорошо, спущу на первый этаж и выкину из окна оттуда.

— А Николая Ивановича? — деловито уточнил он.

— Сделаешь одно исключение, они всей толпой и попрут, — проворчал я. — Ладно, Николая Ивановича можно пропустить.

— Так, может, я начальство поставлю в известность о новых правилах?

— Валяй, — подтянув рукава и, вспомнив о фиксаторе, я решительно направился к кухне.

Не сказал бы, что на кухне царила суматоха, но было довольно оживлённо. Две женщины в белых фартуках и косынках заканчивали уборку в столовой, а со стороны кухни слышались голоса, звон посуды и шипение пара. Пахло вкусно, даже есть захотелось. Наводить порядок я решил со столовой, откуда как раз выходила одна из женщин.

— А что?.. — удивилась она, когда я подошёл, молча подхватил её под локоток и проводил за дверь.

Та же участь постигла вторую женщину, которую я выставил вместе с ведром и тряпкой в руке. Что касается кухни, то там работало три женщины и мужчина, замешивающий тесто на маленьком столике в углу. Интересно, как они умудряются не толкаться в тесном помещении вчетвером. Как мне показалось, руководила процессом пышная дама лет сорока пяти в белом фартуке, нарукавниках и высоком поварском колпаке. Собственно, такие же головные уборы носили все. Мужчина меня увидел первым, сразу узнал. Я особо на кухонных работников внимания не заострял, но его помнил.

— Я же просила, посторонним на мою кухню не заходить, — сказала старший повар. Она грозно скрестила руки на груди, держа большую ложку. Смотрелось это забавно.

Дверь кто-то попытался открыть, но я придерживал её силой, чтобы не мешали.

— Это моя кухня, мы её первыми нашли, — негромко сказал я. При этом верхняя часть ложки в руках у женщины начала медленно вращаться, сворачивая столовый прибор в спираль. Она это заметила не сразу, только когда в руках у неё остался своеобразный штопор.

Вилки, ложки, и все остальные столовые приборы, попавшие в поле зрения, тоже начали скручиваться, а пара ножей такого насилия над собой не выдержали и со звоном лопнул. Даже большая поварёшка и какая-то непонятная прихватка, висевшие на крючке у плиты, начали скручиваться, некрасиво расслаиваясь. Не знаю, из какого металла они были сделаны, но изгибаться нормально не хотели. Один нож лопнул прямо в руке у помощницы, отчего она вскрикнула, отбрасывая рукоять в сторону.