Воробышек (СИ) - Ро Олли. Страница 61

- Бежать, как крыса… Вот это уж вряд ли, Ева.

И вновь повисло тяжелое молчание. Каждый размышлял о своем. Не знаю, что за мысли царили у сидящей на моих коленях девчонки, но я … Я ощущал себя Павликом Морозовым. Потому что не мог не признать, что в своей голове по большому счету я уже предал отца. И уже испытываю чувство вины. Хотя, если Вениамин и в самом деле замешан в работорговле, его ни в коем случае не оправдывает ни один прочий хороший поступок. В том числе мое усыновление.

- Его вина… Есть доказательства причастности? Улики? Какие-то документы или записи разговоров? – задаю прямо интересующий меня вопрос.

- Честно скажу, прямых доказательств нет. Но могут быть, если я проверю его кабинет и компьютер… Сейф… Это надо сделать срочно, Егор. Времени практически не осталось. Надо подтвердить точную дату.

Я молчал. Охватило нелепое чувство, что как только я открою рот и соглашусь с ней сотрудничать, прямо среди ясного неба возникнет шаровая молния и поразит меня в то же мгновение.

А Ева, чувствуя мои колебания, продолжала давить.

- Даже если бы это была всего одна девушка… Последняя шлюха и наркоманка… Это не важно. Человек – не товар. Но ведь это совсем не единичный случай, Егор. Там полно молодых девушек и совсем юных девочек. Девственницы всегда в цене. Чем моложе – тем лучше. Нас везли со всего округа, как скот. В вагонах, предназначенных не для людей, а для жидких грузов. Мы задыхались в темноте и духоте, будто набитые в бочку селедки. Нам приходилось справлять нужду едва ли не друг на друга и в этом же дерьме потом спать. Были станции, где мы могли привести себя в порядок. Придать товарный вид. Уже здесь, в Заречном, нас осматривал врач и давал общую оценку состояния.

- Ефимыч? – отчего-то догадался моментально я, и по спине побежала капля холодного пота. В том, что в этом может быть замешан старый психиатр поверить легко, особенно после всего того, что я о нем вспомнил.

- Да, он. Как раз после такого осмотра меня и заметил Вениамин. Где-то на старом контрольном пункте таможни есть что-то типа бункера или склада. Возможно, что-то вроде закрытой станции или отстойника старых списанных вагонов. Я не знаю. До конечного пункта я так и не добралась. Но девочек держат где-то поблизости, чтобы в любой момент начать отгрузку.

- Пойдем, - я помогаю Еве подняться с моих колен и кое-как встаю сам.

- Ты поможешь?

- Обещай мне кое-что.

- Что?

- Если доказательств, доказывающий вину отца, не будет… Если не будет твердой уверенности, что он во всем этом замешан… вы не станете его подставлять.

- Егор…

- Ты не станешь его подставлять.

- Тогда и ты обещай мне кое-что, Егор.

- Что?

- Не забывай – Вениамин – не твой отец.

Каждый кивнул, и мы молча двинулись в сторону дома, держась за руки. Этот детский жест сейчас казался необходимым, в качестве связи с реальностью. Доказывающим, что весь этот разговор – не плод моего воображения, разыгравшегося во время очередной панической атаки.

Нам еще столько всего нужно обсудить. Мне еще столько всего надо у нее узнать. Но сейчас я намерен действовать согласно намеченному ранее плану – завладеть флешкой и понять, что за хрень творилась за стеной моей спальни на протяжении двух месяцев, раз уж это не секс, а Ева от ответа технично слилась.

И раз уж она утверждает, что у отца и члена-то не осталось, ответ на этот вопрос мне интересен вдвое.

Однако, ни моим, ни Евиным планам было не суждено сбыться. У раскрытой калитки нас встречал невесть откуда взявшийся средь бела дня подполковник Гусь и снующие позади него охранники с автоматами наперевес.

Глава 50.

ЕВА

Все плывет словно в тумане, а голове пульсирует один единственный вывод – пиздец.

И никакое более приличное слово не подходит для описания этой картины тотального провала.

Эпик фейл!

Слишком поздно мы заметили Вениамина, чтобы понадеяться, что он не заметил мою руку в Егоровой ладони, немного исцарапанный голый торс Королева, с небрежно перекинутой через плечо футболкой, мое взъерошенное гнездо на голове и мятое платье, под которым совершенно точно красуются на бедрах бледно-розовые разводы.

И невозможно зацелованные губы аккурат под ошалевшим от влюбленности взглядом.

Только идиот не догадался бы, чем мы занимались с Егором.

А Гусь – не идиот.

Осторожно выпутываю переплетенные пальцы. К счастью, Егор не сопротивляется. У него вообще на лице покер фейс. Впрочем, как и у Гуся. И, надеюсь, что у меня.

Вениамин прошелся взглядом вдоль моего тела. Осмотрел каждый сантиметр от кончиков пальцев на босых ногах до разогретой летним солнцем и диким страхом макушки.

- Егор, Женева… Господи, что случилось? – взволнованно спрашивает Гусь. Слегка переигрывает, но не настолько, чтобы посторонние люди почувствовали разницу.

А посторонних тут много. Охранники переминаются позади начальника таможни, заполняют какие-то бланки, о чем-то переговариваются по рации. Но в моих ушах словно белый шум. Звуки приглушенные, будто я слышу их сквозь воду.

- Кто-то проник в дом, взломал мой компьютер… Охранная система отключена. До вас не дозвониться! Пришлось вызывать наряд и нестись сюда. Я думал, вас тут поубивали к чертям собачьим! Где вы были?!

Егор явно хотел что-то сморозить, но я не дала ему и рта раскрыть.

Не надо топить нас еще больше, котеночек! Тебе лучше помолчать и не делать глупостей!

- Так мы за ним и побежали! Я сейчас тебе такое расскажу, Вениамин! Приезжали из салона, привезли мне платье, туфли – полный набор! – как можно восторженнее и беззаботнее защебетала я, - Кстати, Вениамин, у тебя потрясающий вкус! Модели сидели на мне, как влитые. Я полдня не могла выбрать. Так вот. Сотрудники свадебного бутика уехали, я осталась она. И знаешь, вот мне сразу стало страшно! Я как почувствовала, что что-то сейчас случится! Ты ведь знаешь, у меня есть такой дар – чувствовать, это особая связь с Космосом! Так вот. Сижу я, смотрю телевизор, а потом слышу какие-то шорохи наверху. Божечки-кошечки, Вениамин! Я чуть не умерла со страху! Тебя – нет, Егора – нет, Семеновна – в больнице! Я одна! Ну я телик выключила и спряталась за диван. Смотрю – со второго этажа мужик спускается. Тощий, бледный, страшный! Весь в черном – ну точно смерть. Косы только не хватает. Я как узнала его – думала, умру на месте! Мы же видели его на кладбище, когда Семеновну удар хватил! Мужик этот оглядывается и идет прямым ходом в твой кабинет! Я еще думаю, вот сейчас он туда не попадет и все – свалит! А он нет! Открыл его ключом! Ключом, понимаешь?! Стал там что-то делать…я не видела, что именно, прости! Я хотела позвонить тебе, но на домашнем дурацкие кнопки поломаны, а как нажать кнопку охраны – вы мне не показывали. Тут Егор вернулся. Как шандарахнет пакетами по полу! Видел – апельсины по всему коридору?! Вот! Мужик этот вжих – и бегом из дома. Егор за ним! Я за Егором. В лесу этом вашем разделились. Я потерялась. Под дождь попала… пока нашлись… то да сё… вот идем, а тут ты! Я так испугалась, Вениамин!

Во время своего идиотского монолога мужчины не проронили ни звука, лишь сверлили друг друга нечитаемыми взглядами, сохраняя видимое спокойствие. Именно видимое, потому что я достаточно изучила каждого из них, чтобы отличать естественное от напускного.

Эмоционально болтая, я заняла позицию между двумя мужчинами, инстинктивно прикрывая Егора. Не потому, что считала его слабым, а потому, что он человек-эмоция. Еще до того, как Егор открыл рот, я уже знала, что он готов вывалить все, как есть, и вступить с отцом в открытые конфронтации. Королев – не человек-интрига, он весь как на ладони. Открытая книга, бери и читай. Все эти шпионские игры явно не про него. Котеночек в этом плане прямой, как шпала.

Не знаю, хорошо ли это, плохо ли, но в данный момент его открытость сыграла бы против нас.

- А как ты-то узнал, что в дом влезли, если сигнализация была отключена? Это ж просто чудо какое-то! – я не зря тут дурочку разыгрываю, надо понимать – где именно прокололся Руслан, чтобы не совершить ту же ошибку.