(не)желанный брак. Поцелуй Камня (СИ) - Мун Эми. Страница 16
- Развлекаешься? – прорычал едва слышно.
Девчонка вздрогнула, оборачиваясь к нему, а мальчишка шарахнулся в сторону выхода. Отлично, с него и начнет!
***
- Нет!
Бекки бросилась наперерез разъяренному герцогу. Душа в пятки ушла, едва на лицо его взглянула – убьет ведь! О, Создатель! Где были мозги, и зачем вообще она позволила Альберту вольность поцелуя?! Сама не заметила, как за обычной болтовнёй юноша оказался слишком быстро, а потом… потом она растерялась, ощутив чужие губы на своих. Мечтала же об этом еще девчонкой! Но обрадоваться не успела, де Грейстор оказался тут как тут.
Паника хлестала по телу мелким ознобом, ноги заплетались, но Бекки мигом очутилась напротив герцога.
- Не трогайте! – выпалила омертвевшими губами и, не соображая от страха, толкнула в каменные плечи.
Жалкая попытка! Да ее сейчас просто раздавят, как надоедливую мошку, а потом… Пристальный взгляд мужчины обжег кипящей смолой.
- Твой любовник успел удрать, мило.
Убежал? О, хвала Создателю!
- Он не мой любовник, - пискнула едва слышно, и попыталась сама сделать шаг в сторону, но вокруг запястья щелкнули кандалы мужских пальцев. Бекки так и перетрясло. Ей конец!
- Да, помню. Теперь это называется «друг детства», - швырнул в лицо насмешку. Как грязью окатил. И злость кипятком рванула по жилам.
- О своей подруге вы тоже не забыли, не так ли? – выкрикнула и сама испугалась брошенных слов.
В черных глазах полыхнуло зарево ярости. Смуглое лицо потемнело, и огоньки на деревьях вдруг потускнели и заискрились. Все, теперь точно убьет!
- Не забыл. Но не только о ней…
Рванув ее запястье вверх, герцог взглянул на браслет и недобро прищурился.
- … время супружеского долга, леди!
Ноги подкосились, и ужас прошлых воспоминаний похоронил сознание под бесконечной тьмой.
***
Он успел подхватить ее в последнюю секунду. Только что девчонка огрызалась и пускала крохотные шпильки, напуганная и злая одновременно, и вот уже на его руках. Побледнела вдруг до мертвенной синевы и рухнула навзничь. А он чуть не упустил момент.
Прожигавшая насквозь ярость исчезла как по щелчку. Что, демон забери, происходит?! Откуда такая реакция?
Смутное беспокойство царапнуло по нервам. Крепче прижав к себе невесомую фигуру, он в несколько шагов очутился в беседке. Устроил девушку на сиденье качелей и замер, соображая, что делать дальше.
В голове вертелось дурацкое «ослабить корсаж», только его тут в помине не было. Взгляд скользнул по плавным изгибам и застыл на небольшой, но аккуратной и высокой груди. Вырез платья чуть съехал, дразня воображение тем, что скрыто под изморозью кружева. Лифа тоже нет…
Как сопливому юнцу, вдруг захотелось воспользоваться моментом. Ослабить едва заметную шнуровку, которая и не мешала вовсе. Навязчивый бред! Но как же подмывало дать себе волю. Коснуться выступающих холмиков, ладонью проверяя нежную плоть на упругость.
Девушка застонала, будто в издевательстве прикусывая сочные губы. Которые целовал другой… Вильгельм стиснул кулаки. Целовал первый и последний раз! Он об этом позаботится! А пока надо привести девчонку в чувство.
Но едва Вильгельм склонился, чтобы похлопать по бледной щечке, как в ту же секунду перед ним распахнулись два сине-золотых омута.
Вскрикнув, девушка шарахнулась в сторону, но сбежать не успела - забилась в его объятьях серенькой голубкой.
- Пустите! – ударила кулачками в плечи, а Вильгельм с наслаждением прижал ещё ближе. Проклятье, как же вкусно пахнет! Что за демоновы духи, от которых голову ведёт?
- Обязательно. Позже, - прошипел сквозь зубы.
Девушка затрепыхалась ещё сильнее.
- Нет! Нет, я… Я не буду! – в отчаянном крике звенела истерика. - Можете убить! Я сама себя убью, но не лягу с вами! Ни за что! Будьте вы прокляты, и та горькая дрянь тоже!
Он не сразу понял. Готов был силой волочь девчонку в покои и просто-напросто заставить выпить зелье любовного дурмана, но остатки здравого смысла крючком выдрали из девичьих визгов одно лживое слово.
Горькая…
- Что за бред?! – встряхнул брыкавшуюся девчонку. – Какая такая горькая дрянь?
Синие глаза сверкнули презрением и страхом. А его как кипятком окатило – так на врага не смотрят.
- Ваша демонова настойка! Горькая мутная гадость! Я не дам опоить себя снова!
Под сердцем ёкнуло отвратительное предчувствие, и Вильгельм разжал пальцы.
Настойка должна была быть сладкой, а не горькой. Он проверил ее лично и сам отдал слуге. Смутное подозрение обросло костяком, связывая воедино едва заметные ниточки тревоги, от которой он попросту отмахивался. Вот же… проклятье!
***
- Дошло, наконец-то, - хмыкнула стоявшая в тени арок девушка. – Мужчины… не видят то, что под носом делается.
На нее не обращали внимания, да и некому было. У любого, кто приближался к беседке ближе, чем на пятьдесят шагов, вдруг возникало желание попить, поесть, поправить одежду и тысяча других причин не идти по извилистой тропинке именно в эту сторону.
Но ее умения скудны. Их едва хватало на отвод глаз и уж вовсе они были бесполезны во дворце, где от неживых побрякушек и оберегов вздохнуть свободно нельзя. Магия, дарованная Создателем мужчинам, очень чутко реагировала на Дар Прародительницы.
Нет, раскрывать свою роль не время. Пьеса едва началась, и любая ошибка может стоить не только стране, но и всему миру жизни. Но пока вроде бы все шло неплохо… О, была бы рядом ее наставница! Лицо де Грейстора просто шедевр! В кои-то веки потомок Железного Герцога не пытался скрыть растерянности. Взъерошился, колючки распустил, а у самого вид нашкодившего мальчишки.
Юная шептуха с сожалением посмотрела на сжавшуюся в комочек Ребекку. Безвинной девушке досталось больше всех… Жестокая несправедливость! Во все времена тихий и добрый такую судьбу получит – ангелы слезами изойдут, а какой-нибудь ублюдок что сыр в масле катается.
Но ничего не сделаешь… Проклятье надо снять. Душа этого мира и без того одной ногой в могиле. Да и наставница держится из последних сил – столько перенести и врагу не пожелаешь.
Девушка тихонько прищёлкнула пальцами, снимая охранный шепоток. Теперь надо скорее вернуться во дворец, как бы ее не хватились…
***
- Госпожа, может чаю? Я мятки заварю…
Робкий писк Лоры смешивался с грохотом крови в ушах и нервным шелестом платья. Бекки металась из угла в угол, и только тем еще хоть как-то держала себя в руках.
Наплевав на приличия, герцог отволок ее в комнату. Сначала Бекки упиралась и даже попыталась удрать, но де Грейстор прорычал, что если она не пойдет сама, то он понесет ее на руках. Пришлось подчиниться. Один взгляд в абсолютно черные глаза выжег остатки сопротивления. Он мог. Под визг и требования отпустить протащил бы через бальную залу и в первой же свободной комнате взял то, что полагалось по праву мужа.
Бекки была уверена в этом. И готовилась снова упасть в обморок, когда дверь ее покоев хлопнула, запирая в клетке с разъярённым драконом. Но вместо того чтобы наброситься и разорвать платье, герцог буквально зашвырнул ее в кресло, а сам навис сверху, упираясь руками в подлокотники:
- Какого вкуса горечь?! – рявкнул так, что ее подкинуло.
- Го-горькая… - прозаикалась не то от волнения, не то от удивления, что ей не пытаются раздвинуть ноги.
Черные глаза опасно прищурились, а смуглое лицо потемнело так, что сейчас де Грейстор мог бы посоперничать цветом кожи с кочевниками из пустынных стран.
С шумом втянув воздух, мужчина протяжно выдохнул, и ее обдало жаром раскаленного камня.
- Привкус! - прогрохотал уже спокойнее. – Болотный, тухлый, полынь… Какой был привкус?
Да что б она помнила! Единственным желанием было навсегда вычеркнуть эту ночь из памяти и не возвращаться мыслями к ней вообще никогда!
- Кажется… кажется горечь такая… едкая. Я не знаю!
- Едкая, значит…
Утробный драконий рык с новой силой впечатал ее в кресло, и Бекки уже хотела трусливо зажмуриться, но де Грейстор резко отстранился и вылетел прочь.