Ветер стихий 3 (СИ) - Ш. Дмитрий. Страница 59

Следующей по важности шла невеста. Поинтересовался, здесь ли Амина, не собрала ли ещё чемоданы, намереваясь вернуться домой, к маме, и, если нет, что для этого нужно сделать? Готов оказать любую посильную помощь. Кроме материальной. Как она после случившегося относится к жениху? Увы и ах, но новости оказались неутешительными. Барыня сердится, сидит и ждёт своего суженого. В беседке. Требуя, подать его сюда. Это она о жареном ягнёнке, подобно вчерашнему, которого буквально растерзала за обеденным столом, так толком и не попробовав.

Пришлось немного изменить направление движения, сделав крюк через кухню. Оттуда, отправившись прямиком в беседку, с трудом удерживая здоровенное блюдо, на котором лежал крупный жареный ягнёнок, обложенный запечёнными сладкими клубнями, по вкусу напоминающими картофель, ломтиками хлеба, лимона и сыра. Держа его перед собой так, чтобы не было видно лица. Дойдя по памяти, остановился рядом с Аминой, не говоря ни слова. Сделав страшное лицо, одними губами шикнул на её личную кунан, что попыталась то ли помешать, то ли забрать поднос, то ли помочь. Поскольку ей моё лицо было хорошо видно, вздрогнув, кунан безмолвно, с поклоном вернулась назад, вновь замерев за спиной госпожи. Предпочтя не лезть в наши семейные дела.

– Поставь там и иди, – рассеянным голосом попросила Амина, не поняв, кто стоит перед ней.

– Что, даже не дашь попробовать? – расстроился, ставя поднос в центр стола. – Жених из похода вернулся, мясо домой принёс, невесте первой, собственноручно подал, а она его гонит. Добытчика в семье кто кормить будет? Ноги? Какая-то неправильная мне досталась невеста. Нерабочая. Надо будет попросить дедушку Бишару заменить, по гарантии. На добрую, ласковую, хозяйственную. Он мне обещал, – пожаловался на обман.

Поставив ягнёнка на стол, не сводя с него глаз, затруднился с выбором правильного положения. Как повернуть-то блюдо. Что там в книжке по этикету сказано. Называется, прочёл по диагонали, и то, только оглавление.

– Слушай, тебе что больше нравится, голова, ягодицы или рёбрышки? – озабоченно спросил, найдя выход из положения.

Спустя несколько секунд напряжённого молчания, Амина отмерла. Справившись с удивлением.

– Головой ставят к хозяину стола. Ты где сядешь-то, добытчик? – не удержалась от колкости.

– Где меня не будут обижать, – повернул головой к ней. – Хочу тебя сегодня порадовать. Уважить. Нет, на колени садиться не стану. Даже не проси. Готов на всё, кроме этого, – шутливо улыбнулся.

Она была девушкой умной, поэтому сразу догадалась, что происходит. Особенно, после долгого разговора с тётей, которая ей ещё в конце и подмигнула. У Амины против воли, в предательской улыбке чуть растянулись уголки губ. Сердиться на меня не получалось. Не зря говорят, к женщинам, как к норовистым лошадям, нужен правильный подход, иначе можно и копытом схлопотать. Главное, не слишком прогибаться под женщин, под лошадью и сдохнуть можно, а то посчитают подкаблучником, перестав уважать.

– Уговорил, не буду, – согласилась Амина. – Убери руки. Нечего щипать мясо. И не капай слюной на стол. Сейчас отрежу и подам как положено. Подожди немного, – принялась умело хозяйничать.

Не стала закатывать скандал ради скандала. Тем более обвинять в том, что дал себя похитить. Это бы выглядело глупо. Амина ничего не забыла, не передумала, но считала, всему своё время, место и соответствующее настроение. При случае обязательно напомнит о том, что и как ей нужно. Добившись желаемого. Пока же коготки юная стервочка решила придержать в мягких кошачьих лапках. Оставив торчать наружу только самые кончики. Правильный подход был засчитан.

Глядя на то, как я ем, выждав, пока не набью полный рот, с придыханием спросила, перейдя на поэтичный слог высшей речи.

– О жених мой.

Поведай же истосковавшиеся по новостям невесте, удачлив ли поход твой был?

Печалиться ли мне, иль радоваться?

Ну, не томи же.

Раскрой, что прячешь ты на сердце?

Спокойно прожевав и проглотив мясо, приосанившись, горделиво расправив плечи, чуть повернув голову, задирая нос, показывая себя с самой выгодной стороны, ответил кратко, – Угу! После чего расслабившись, продолжил трапезу. Амина раздосадована поморщилась. Пришлось ей возвращаться к прежнему стилю общения.

– Так, чем закончилась история с похищением? Мне никто толком ничего не рассказал. Тётя отмалчивается. Отец не знает. Ему это неинтересно. Дедушка советует самой всё выяснить. Твои слуги тоже в неведении.

– Начало этой истории тебе известно? – получив подтверждающий кивок, невозмутимо сообщил. – Конец, вполне ожидаем. Я добился всего, чего хотел. Была объявлена война родов, завершившаяся за один день. Бурхан больше нет. От их родового имения осталось только пепелище. Те, кто попытался их защитить, заплатили высокую цену. Все сплетники получили наглядный пример того, что с ними произойдёт, если посмеют и дальше позорить дом Амир. Теперь в Верхнем городе меня боятся. Осталось через два дня прикончить Газиза из рода Кибас и в этой истории будет поставлена жирная точка. Из похода твой жених привёл несколько сотен хорошо обученных боевых рабов и целый род присягнувших на верность воинов. Мои силы многократно возросли.

Показал только лицевую сторону победной медали, не став упоминать об обратной. Не хотелось выглядеть в её глазах неудачником. Заслужив уважительный, похвальный взгляд Амины, почувствовал себя несколько неловко. Но вместе с тем, стало приятно, чего скрывать. В природе мужчин с древних времён заложено желание хвастаться размером добычи, а у женщин, уютом пещеры и своей особенностью. Будь то грудь больше, чем у других, суп вкуснее, волосы длиннее, характер приятнее, детишки умнее, да мало ли в чём она могла заключаться.

– Похвально, похвально, не зря мне советовали обратить на тебя внимание, – невеста благосклонно склонила голову, оказывая дань уважения.

– А то. Мне недавно одна бойкая дерра то же самое сказала. Дай памяти, как же она выразилась. Хороший мужик. Брачного браслета нет, татуировки нет, девка на шее не сидит, не шипит, а значит, бери не хочу. Но я сразу сказал. У меня невеста есть. Я ей верность храню. Поэтому до свадьбы, ни-ни, – предупреждающе покачал вытянутым указательным пальцем.

Амина сперва опешила, подумав, что ей послышалось. Попыталась понять, к чему это сказал. Потом грозно нахмурилась, фигурально выражаясь, сверкнув молнией во взгляде.

– А имя у этой смертницы есть? – сухо осведомилась.

– Есть. Но я его не запомнил. Зачем? Я же сказал, пока со мной самая прекрасная и желанная невеста Шаль-Сихья, зачем обращать внимание на всяких вертихвосток.

Попытался комплиментами заработать дополнительные очки благосклонности.

– Что значит, пока? – избирательный слух Амины зацепился совсем за другое.

Будь у неё в руках пистолет, уже упирался бы стволом в мой лоб.

– Так ведь дедушка Бишар может передумать. Изменить соглашение. Поменять невесту. Либо, возникнут новые обстоятельства, не зависящие от нас. Непреодолимой силы. Наш брак, это договор между родами Амир и Ханай. Как и любой договор, он может быть изменён или расторгнут. Не хочешь же ты сказать, что в нашем случае это неважно, поскольку в нём замешаны сердечные чувства? – испытывающее посмотрел на Амину, с лёгким недоумением, пытаясь вызвать на откровения.

Узнать, не изменилось ли после случившегося ко мне отношение со стороны Ханай. Не начались каких-нибудь закулисные переговоры на этот счёт с кем-либо ещё. Вдруг проговорится. Вот только кто дёрнул меня за язык, сказать, – Поэтому пока соглашение действует, можешь не сомневаться, я ни за что не променяю тебя на какую-то тощую козу с маленькими сиськами.

– То есть, имя её запомнить ты не удосужился, а то, что сиськи маленькие и рёбра торчат, это в памяти отложилось. Хорошо всё рассмотрел, да? – ядовито осведомилась невеста, на повышенных тонах, крепко сжимая в кулаке нож, которым резала мясо.