5 минут тишины или 5 прав на счастье (СИ_ - Вокс Стелла. Страница 20

— Извините, я пойду.

— Беги Цветик и не ложись под женатых дяденек, ты еще слишком молода, чтобы тратить на это свою жизнь.

Моя посетительница удалилась, а я сидела и немного раскачивалась на стуле, вспоминая все то, что поспособствовало моему разводу. Апофеозом стал случай, когда возвращаясь из больницы раньше часа на два, чем рассчитывала, потому что прием отменили, застала мужа в недвусмысленном положении, скачущем на какой- то телке, в то время, как наш сын надрывался от плача в соседней комнате. Я так до сих пор никому не рассказала этого. Было ужасно стыдно, да и сейчас не менее стыдно, к сожалению. А Леша даже не стал оправдываться, его ничего не смущало. Все и так в порядке было, ну а что ребенок орал на весь дом, так он не слышал, потому что думал, что он спит. Наш пострел везде поспел. Ой, не хочу даже думать опять об этом, все это так мерзко. Меня теперь и на пушечный выстрел не заставишь подойти ни к одному мужику для более тесного контакта. Не хочу. От слова совсем. Хорошо, что это уже все в прошлом, так пусть там и остается.

— Нет, ну нахалка, Алин, да ты не переживай только, — Марго влетела с чашкой чая и принялась капать в нее успокоительное.

— Да я и не переживаю, просто мерзко как-то. Он до сих пор мной прикрывается, как женой, это просто отвратительно, а сам несколькими крутит. Ты эту видела? Девочка же еще совсем. Я такая же дура была в свое время и побежала замуж за него, забив на все, но все это слава Богу уже в прошлом. Спасибо только за ребенка могу ему сказать.

Помощница тяжело вздохнула и выдала:

— Да уж, но все что ни делается, все к лучшему. Я вот еще тоже совсем недавно не знала, как дальше жить и тут, как сама судьба мне под нос сунула объявление о найме личного помощника-референта. Я решила, что во что бы то не стало эта должность должна стать моей. Смогла дочку в сад устроить специализированный, квартиру снять нормальную и на все хватает, конечно не густо, но и не на границе бедности.

— Ого, а я и не знала, что у тебя ребенок есть. Сколько ей?

— Пять тоже скоро, как и твоему сыну. Она моя звездочка.

— Меня тут идея посетила. Может нам в офисе не помешало бы устроить детскую комнату и посадить туда несколько человек, чтобы присматривали за ними. Случаи же всякие бывают, вот как например у меня недавно.

— Было бы неплохо, во многих крупных холдингах это уже давно практикуется.

— Так чем мы хуже? Займешься?

— Хорошо, — улыбнулась Марго, у которой не осталось и следа былой ледяной маски.

Все-таки я не прогадала с помощницей тогда, она у меня уникальная, да и Анка-пулеметчица тоже хороша, ходячий кипишь, но на это уже никто старается не обращать внимания. Просто смирились, что тандем урагана и льда теперь является неотъемлемой частью нашего дурдомика.

На выходные у меня не было запланировано ничего, кроме работы на дому, офис уже был поперек горла, и поездки в субботу в клинику к Тарасу, я туда езжу чаще, чем на работу. Стоило мне, только появится на пороге палаты, как моя личная язва хищно мне улыбнулась и началось:

— Алина, а я лежу и все гадаю, чем это так пахнет, а это твоя фальшь пришла вперед тебя.

— Да ты прям само остроумие. Весь день тренировался? — Постаралась парировать его выпад я.

— Старался. Оценила?

— Не то слово. Твое самомнение уже в палату не влезает, шел бы проветрился, заодно может и желчь от горла отступит.

— Да я бы с радостью, но пока никак, — сжав зубы, процедил Андрей.

— Так чего молчал? — Состроила я умильную моську. — Я бы подтолкнула тебя, твое огромное эго вместе с кроваткой, да в окно. Так быстрее доберешься. Я сегодня добрая. Так что, идешь гулять?

— О, я, пожалуй, пас, — сказал Андрей Бестужев и уставился в то самое окно.

— Так я-то нет, — заломив бровь, сказала ему на полном серьезе. — Погоди, только дверь запру, а то твои медсестры панику подымут, и пойдешь гулять. Я только охать натурально буду и говорить, что ты совсем с катушек слетел.

— Совсем сбрендила, — подвел одному ему ведомый итог Бестужев и принялся жать кнопку вызова медсестры, — страшная, как моя жизнь, глупая, падкая до денег, продажная, как все и все строишь из себя Благодетельницу. Как будто тебе есть дело до этого самого мужика, который здесь уже какой день ляжки тянет и скорее всего уже никогда не придет в себя, не будет прежним.

— Не смей этого больше никогда говорить, — зло пророкотала я, — не смей судить о людях по себе и своим близким. Ты вообще, сколько дней здесь один кукуешь и хоть один бы человек поинтересовался твоим состоянием, заглянул к тебе проведать, просто посидеть рядышком за компанию, поддержать боевой дух, чтобы ты на поправку шел быстрее? Но нет же, таких людей я не видела, потому что за твой поганый язык никто и носа казать сюда не хочет, — говорила я все больше распаляясь, махая руками и повышая голос.

В пылу гнева и активной жестикуляции руками, я случайно задеваю вазу, которую до сих пор постоянно снабжала свежими цветами. При каждом моем новом появлении на пороге палаты с букетом, Андрей только фыркал и откровенно ржал надо мной, что это делу не поможет и еще боком мне выйдет. Но я же самая умная, мне все его слова по боку. Доумничалась блин, молодец Алина, здесь больше нечего ни добавить, ни прибавить, потому что ваза полетела прямиком в Тараса. Я смотрела на это действо, как в замедленной съемке. Вот край моей руки задевает вазу, в следующее мгновение она на пару со стоящим в ней букетом летит в сторону Тараса, пытаюсь поймать ее, но не успеваю, реакция у меня так себе. Край вазы задевает голову Тараса так, что ее сворачивает на бок, а из виска начинает течь кровь. Цветы разлетелись по всему телу друга. Мои глаза вылезли из орбит, сердце начало стучать где-то в основании горла, руки вспотели, а ноги налились свинцом. Липкий страх сковал все мое тело. Приборы, к которым был подключен Тарас, как взбесились и вбивались маленькими молоточками в мой мозг.

— Дура, зови на помощь, — заорал на меня Андрей. — Быстрее, — рявкнул он на меня еще раз, также смотря на все с широко раскрытыми глазами.

Шаг, еще шаг, команда до мозга дошла и ноги сами побежали. Меня била крупная дрожь и увидев вдалеке медсестру, закричала не своим голосом:

— Помогите. Там, — начала я задыхаться от ужаса произошедшего, который постепенно доходил до меня, — там беда. Помогите же.

Девчонка быстро преодолела расстояние до меня, что-то усердно тыкая в своем планшете. Меня только хватило, чтобы показать рукой на палату и скатиться по стеночке, обхватив голову. Я убила друга! Что я за человек такой вообще? Да я себя никогда не прощу за это. Ненавижу, ненавижу, НЕНАВИЖУ. Я не знаю было ли это обращено к Андрею, из-за которого вновь вспыхнула ссора или ко мне, которая все- таки самостоятельно толкнула вазу и отмазка «я нечаянно» здесь будет не к месту. Из моих глаз потекли слезы не то что градом, а водопадом. Я все также сидела у стеночки, не замечая ничего и никого вокруг, обхватив голову руками, раскачиваясь из стороны в сторону, пока меня не начали усердно трясти за плечо.

— Девушка, Вам помочь? — Поинтересовалась у меня все та же медсестра.

— Мне уже ничем не помочь, я же убила друга. Вызывайте полицию, я во всем честно признаюсь.

— Вы о чем? — смотрела она на меня, явно недоумевая от моих слов.

— Ну как же. Пациент в коме из той палаты, — я показала рукой в нужном направлении, — я случайно столкнула вазу с тумбочки и она угодила прямиком ему в голову. Боже мой, что я наделала!! — Взвыла я еще громче, не прекращая раскачиваться. — Я виновата, во всем виновата.

— Успокоительное сюда, немедленно, — раздался голос доктора надо мной.

Откуда они все взялись здесь? Что им всем от меня надо? Как же Богдан без меня будет, когда меня посадят? Все эти мысли роились и переплетались в моей голове, пока я не почувствовала, как будто укус комара и я провалилась в забытье.

Сознание потихоньку возвращалось ко мне, я приходила в себя медленно, но в какой-то момент в моей голове окончательно сложился пазл и я резко села на постели. Я лежала в тесной комнатушке на диване. Странно. Где это я и почему одна? Выйдя из маленького помещения, пытаясь сообразить, где все-таки нахожусь, поняла, что я до сих пор в клинике. Ноги все еще плохо меня слушались, но я собрав всю имеющуюся у меня волю в кулак направила их на место происшествия. Скорее всего там уже прибыли офицеры правопорядка. Пошарила по карманам, а мобильника нет. Думала, хоть с сыном поговорю напоследок, скажу, как сильно я его люблю, и буду любить всегда. Погрузившись глубоко в свои мысли, не заметила, как влетела во что-то твердое. Подняла глаза, а передо мной стоял дядя Дима, отец Тараса собственной персоной. Я уже успела подойти вплотную к палате, где и свершился весь этот ужас, благодаря моим рукам. Он смотрел на меня с непроницаемой маской, а к моему горлу опять поднялся комок боли, который рвал меня изнутри. Слезы вновь непроизвольно полились из глаз, руки затряслись, хотя после укольчика, по идее, я должна была быть спокойна, как удав.