Боец невидимого фронта - Ильин Андрей. Страница 1
Андрей Ильин
Боец невидимого фронта
(Обет молчания — 7)
Предисловие
Следователь был типичным, не первой свежести служакой, с пятнадцатилетней выслугой, благодарностями начальника РОВД, юбилейной медалью и перспективой получения майорского звания под пенсию. Он не хватал звезд с неба. Он их натужно зарабатывал.
— Двенадцать часов, — вздохнул следователь, взглянув на часы.
Выключил лампу, расстегнул верхние пуговицы на кителе и устало откинулся на спинку стула.
— Может, чайку выпьем?
Вытянул из-под стола, поставил на колени портфель, вытащил из него термос и пакет с бутербродами.
— Жена сделала, — сказал он.
И стал пережевывать бутерброд, тупо глядя куда-то в угол. Он жевал долго и тщательно. Словно нужную работу делал.
Потом убрал термос, сунул в карман пустой пакет, смахнул на ладонь крошки и со вздохом придвинул к себе протокол.
Ему не хотелось никого допрашивать, ему хотелось домой, к жене.
— Давайте начнем сначала. Назовите свою фамилию, имя, отчество.
Он спрашивал, как ел, пережевывая один и тот же вопрос по сто раз.
— Евсюхов Семен Петрович.
Следователь открыл паспорт. Прочитал:
— Евсюхов… Семен… Петрович. Родился в городе Брянске в одна тысяча девятьсот восемьдесят… году. Паспорт выдан Центральным отделом внутренних дел десятого ноября тысяча девятьсот…
— Так?
— Да.
— Вы уверены?
— Ну конечно!
Следователь достал из стола какую-то бумажку.
— Мы послали по месту выдачи паспорта запрос, и знаете, что нам ответили?
— Что?
— Паспорт на имя гражданина Евсюхова Семена Петровича Центральным отделом внутренних дел города Брянска не оформлялся и гражданину Евсюхову не выдавался. Тогда откуда он у вас?
— Но я получил его в милиции Центрального района!..
Следователь не раздражался, не повышал тона, он пережевывал допрос дальше.
— Кто были ваши родители, где они проживали, кем работали?
— Отец, Евсюхов Петр Михайлович, проживал…
— Не проживал он там. И не работал. И вообще неизвестно, где проживал. Мы навели соответствующие справки…
Быстро они работают!
— Евсюхов Петр Михайлович по указанному вами адресу не значится, никогда не был прописан, жилплощадь не снимал, соседи о нем ничего не слышали.
Следователь аккуратно закрыл и положил на стол паспорт.
— Назовите свои настоящие фамилию, имя, отчество…
— Курсант Соломатин!
— Я!
Хотя на самом деле не Соломатин. И никогда не был Соломатиным. Но какое это имеет значение.
— К тренажеру!
— Есть!
Тренажером был выполненный в натуральную величину манекен человека. Или, как его называли меж собой курсанты, — «дядя Вася». Каждый день «дядю Васю» переодевали в разную одежду — в пиджаки, футболки, фраки, халаты, тулупы… В которых были карманы. Много карманов — накладных, внутренних, потайных, на застежках, липучках, «молниях»… В карманах лежал кошелек. Который из того кармана надо было вытянуть. Незаметно для манекена.
Что проще сказать, чем сделать. Потому как «дядя Вася» был не вешалкой, а навороченным, как космический корабль, сенсорным тренажером. Две сотни датчиков, спрятанных под пластиковой «кожей», реагировали на любое микросотрясение. Реагировали сиреной и неудом в зачетке.
— Начинайте.
Ладонь, сложенная лодочкой, мягко сползала в карман, подушечки пальцев ощупывали кошелек, тянули его вверх. Но… предательски ревела сирена, и вспыхивали красным глаза манекена.
— Еще раз.
И снова ревела сирена.
— Еще. Сирена…
— Да он просто сломан!
— Кто сломан?
— Тренажер!
— Вы так думаете?
Инструктор подходил к манекену и с ходу, не глядя на карман, запускал туда руку.
Сирена молчала.
— А все потому, что вы боитесь. Боитесь — и напрягаетесь. И напрягаете руку. Она теряет эластичность, деревенеет, становится грубой и неуклюжей. С таким же успехом можно шуровать в чужом кармане кочергой.
Расслабьтесь и расслабьте мышцы. И тогда ваши пальцы легко «стекут» в карман. Понятно?
— Так точно!
— Повторите упражнение…
— Я устал с вами беседовать, — признался следователь. — Вы отрицаете очевидные вещи. Говорите, что получали паспорт в Брянске, хотя не получали. И что удивительно — нигде не получали. Нигде на территории бывшего Советского Союза. Вы не получали этот паспорт, хотя он есть. Хотя вот он!
Следователь еще раз пролистнул паспорт.
— Печати, росписи, оттиски… Поразительно!.. Где вы его взяли?
— Я получил его в отделе внутренних дел…
— Прекратите. Это, наконец, неумно. Два часа ночи! Вы хотите спать. И я хочу спать. Может, мы не будем мучить друг друга? Скажите правду. Мы все равно ее узнаем. Откуда у вас паспорт? Как вас зовут?
— Ну хорошо, я скажу. Моя фамилия не Евсюхов.
Следователь быстро придвинул к себе протокол.
— Моя фамилия Соломатин.
— Имя?
— Сергей.
— Отчество?
— Иванович…
Пусть будет Соломатин, как когда-то был. Так легче не сбиться, не запутаться в деталях.
Пусть будет Соломатин и будет его легенда. На проверку новой информации у них уйдет минимум неделя. А за это время он придумает что-нибудь еще. А потом еще… И забудет то, что следует забыть. Тем более что уже почти забыл…
Ту, первую свою жизнь он помнил плохо. Помнил, что жил в небольшом, на Северо-Западе России, городке. Жил как все — ходил в школу, на вылазки в лес, ухаживал за девчонками… и еще занимался спортом. Занимался фанатично, до одури. Потому что хотел стать чемпионом.
Но стать не мог. Длина ног не позволяла.
— Можно еще пару кругов? — просил он.
— Хватит, хватит с тебя кругов. Домой пора.
— Ну хотя бы один?
Тренеры махали на него руками.
Да пусть бегает, все равно с такими данными далеко не убежит.
Он делал круг и еще круг. А потом лежал животом на снегу, ловя в прорезь прицела дергающуюся в такт с ударами сердца мишень.
«Я смогу… я стану чемпионом, — думал он про себя. — Обязательно стану!..»
Из секций его не гнали, он был нужен. Был нужен для чемпионства других.
— Идешь первым треть дистанции, потом пропускаешь вперед Семенова, срубаешь с его хвоста седьмой номер и путаешься у него под ногами до самого финиша, — излагал тренер Тактику забега. — Задачу понял?
— Нет, не понял.
— Что не понял?
— Почему Семенов, а не я?
Как будто не ясно, почему. Когда любому перворазряднику ясно! У Семенова ноги, как у фотомодели, от корней зубов, Семенов перспективен, а этот… Этот может только под ногами болтаться.
— Не горячись, мы же команда. Сегодня — Семенов, завтра — ты. Нам бы только этот забег выиграть…
Но на второй трети дистанции Семенов вперед не вышел.
— Ты что… Пропусти меня… Ты же должен…
— Да пошел ты!..
На каждый шаг Семенова ему приходилось делать полтора. И, значит, прикладывать в полтора раза больше усилий. Но он не пропустил Семенова вперед. И никого не пропустил. Он пришел первым.
— Ты что наделал! Ты что!.. — ругался тренер. — Тебе что было сказано! А ты!..
— Но я пришел первым!
— Да хоть нулевым! Ты Семенова должен был пропустить!
На следующем соревновании его сделали. Семенов сделал. До финиша оставалось пятьсот метров, когда тот, незаметно и жестко, столкнул его с лыжни. Столкнул на спуске. Отчего травмы оказались очень серьезными.
Тренер навестил его в больнице.
— Так бывает, от случайности никто не застрахован, — сказал он. — Но ты парень крепкий, выкарабкаешься. Еще олимпийское «золото» возьмешь. Мы надеемся и ждем тебя.
Но через два дня мать принесла в больницу повестку в военкомат. Тренер снял своего воспитанника с брони как бесперспективного.