Приграничное владение 3 (СИ) - Матюшенко Артем. Страница 110

Еще Александр заметил, что с помощью лабиринта древних, он может еще больше раскачать свой потенциал, увеличивая ману. Он надевал плащ-невидимку эльфарских рейдеров, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и стартовал по старому тракту, тянущемуся через весь остров. В бешеном темпе добегал, когда до развилки ведущей в поселения рыбаков или до одного из строящихся в южной части острова фортов. А когда и до лагеря лесозаготовителей и потом бежал обратно, стараясь потратить свою ману до последней капли.

А потом, полностью опустошенным, входил в зал с лабиринтом и почти касаясь сгустка магической энергии пульсирующего в чаше из лунного серебра, почти мгновенно заполнял свою ману до «краев». Это на практике было, как раз то, о чем ему рассказывал Аркадор. Только сейчас, то на что у старого мага уходили годы и годы, Саша мог достигнуть буквально за месяцы. Если за один раз, увеличение маны было практически не заметно глазу, хотя Саша чувствовал и это увеличение, то через неделю таких экспериментов, он уже увеличил свой потенциал как минимум на десять процентов.

Теперь, в просторном подземном коридоре горело с десяток больших керосиновых ламп. Конечно, ему они были вообще не нужны, он и так хорошо видел, даже в полной темноте. Этот свет, для двух парных постов, что выставил в коридоре по его приказу Герхард.

Крепкими железными дверьми и решеткой отсекли не только сам скальный коридор, но и установили такие двери с замками на выходы в каменоломни и главное, закрыли от лишних взоров лабиринт древних. Конечно, и Саша, и Лаэрт, и ученый артефактор видели энергию исходящую от центра лабиринта, которую не могли сдержать даже железные двери. Но, насколько знал Макаров, кроме их троих больше никто не имел магического дара и не видел изумрудных сполохов. Даже его лейтенант Герхард, и тот был совершенно обделен, каким бы то ни было магическим даром.

Два гвардейца у самого входа в подземелье и еще двое у решетки, что преграждала выход в грот с лагуной. Сначала хотел на выход к гроту поставить дубовую решетку, а потом заказал железную, сваренную из толстой арматуры. Поначалу, гвардейцы смотрели удивленными глазами на господина маркиза, что каждое утро, в одних спортивных трусах, пробегал мимо, а потом несколько минут плескался в морской воде, но потом привыкли. Даже увидав его в начале коридора, успевали отперев большой навесной замок, распахнуть решетку и встать на вытяжку с непроницаемым лицом, пока он совершает свои водные процедуры.

Ну, а чего бы им удивляться его причудам, если жалование все солдаты получают вовремя, обувка и обмундирование справное и даже солдатский стол не скуден, как принято, а очень даже разнообразен и питателен. Даже живут теперь гвардейцы в отремонтированной казарме и спят на хороших матрасах и укрываются не своим же плащом как раньше, а настоящим шерстяным одеялами. Да под голову кладут мягкую подушку, набитую птичьим пером.

Некоторые благородные господа такой постели в глаза не видали, а тут простые солдаты на мягоньком храпака дают. И не только гвардейцы, но и полторы сотни солдат Капчика, тоже спят на матрасах, подушках и укрываются одеялами из верблюжьей шерсти.

Саша, через своих друзей, купил списанное армейское имущество, обеспечив матрасами и прочим, не только своих солдат, но и нордов Олафа и сотню наемников Димитра. Еще около трех сотен матрасов и одеял лежало на складе, про запас, который, как известно, карман не тянет.

Два дня назад Саша переехал из каменного форта в башню замка. Нанятые в Тихой гавани рабочие настелили пол, сделали деревянные перегородки и вставили окна. Правда, несколько мастеров отказались вставлять стекло в деревянные рамы. Заявив, что если разобьют хоть одно такое драгоценное «эльфийское» стекло, то не рассчитаются всей артелью. Конечно, стекло что изготавливали в империи, было толстое, мутновато-зеленоватое и по размеру чуть больше альбомного листа. Это же стекло Саша тоже купил в своем мире и доставил вместе с инструментом и железными дверьми на плотах.

Многие отказались, а парочка мастеров взялась, и теперь застеклив все окна в замке, и даже высокие окна в «тронном зале» второго этажа, как назвал это помещение Саша, они приступили к изготовлению закрытого зимнего сада на террасе. Пока до остекления террасы было еще далеко, мастера со своими помощниками делали деревянный каркас и крышу. Видит бог, после всех работ, эти зодчие вернуться в Тихую гавань очень состоятельными людьми, получив по кошелю набитому серебряными монетами. Ну, если конечно не захотят перебраться жить на сам остров, тут работы еще на годы вперед.

Противоположную террасу Саша отдал гвардейцам. Строители построили прямо на террасе просторное караульное помещение и крытую галерею, по которой и днем и ночью прохаживался часовой. Оттуда и каменный форт видно и дорогу ведущую к замку владетеля и сам замковый двор как на ладошке. В случае осады, даже если враг сможет сломать новые дубовые ворота, оббитые кованными железными полосками, на террасе, при желании, могло разместиться полсотни арбалетчиков и устроить захватчикам жаркую кровавую баню.

Вот только полсотни арбалетов в арсенале замка пока не было. Может дюжина штук у солдат Капчика и меньше десятка у гвардейцев. Ничего, скоро хороших арбалетов будет больше. Мастер-сержант привез из Тихой гавани семерых мастеров, один из которых как раз изготавливал неплохие арбалеты. Вот только, вместе со своими двумя подмастерьями, он делал всего два арбалета в неделю. Как по мнению Саши — крайне мало! Он только для местного арсенала будет работать пару лет, а ведь Саша рассчитывал в будущем продавать оружие в Вэллоре, да и в имперскую Кайру хорошо бы военные товары отправлять. А так, он ни о какой самоокупаемости и думать не моги — только этот, арбалетных дел мастер, с двумя подмастерьями, зарплатой «съедал» из казны полторы кроны в месяц. И это еще без учета монет, за добрую гномью сталь идущую на плечи оружия и на наконечники болтов.

А ведь помимо ручных арбалетов для солдат и гвардейцев Саша планировал установить два больших арбалета-скорпиона на башне каменного форта и парочку на террасе замка. Нет, надо подумать, как переводить работу здешних оружейников на конвейер. Ему не два арбалета в неделю нужно, а в несколько раз больше. А пока, и материалы, и работа оружейников и бронников выходила, даже не в копеечку, а почти в три десятка полновесных серебряных крон. А плата солдатам! А наемникам! А подъемные деньги переселенцам! А нанятым строителям в конце-то концов!

Сейчас напротив него сидел Якоб, со своей тетрадкой учета, а перед Макаровым лежал лист бумаги, на котором он в данный момент записывал все расходы за последний месяц.

— Так, Якоб, да не может такого быть! — Саша уперся локтями в столешницу и пальцами интенсивно почесал свою коротко остриженную голову. — Да как, блять, так-то! Давай заново!

Паренек пожал плечами и начал заново:

— Оплата мастерам оружейникам, подмастерьям и закуп материала — двадцать восемь крон и восемнадцать ливров. Выплаты подъемных вновь прибывшим поселенцам, по двадцать ливров мужчине и по пять на жену и каждого ребенка, всего — семнадцать крон, двадцать пять ливров.

— Хорошо, записываю! — Начал по новой записывать в расчерченную таблицу Саша уже на два раза слышанные им цифры. — Дальше!

— Господин Олаф — полновесная крона и сто двенадцать его воинов нордов по ставке наемников, то есть десять ливров каждый — двадцать девять серебряных крон. Господин Капчик — полновесная крона, два сержанта по пятнадцать ливров и сто пятьдесят его солдат по восемь ливров — тридцать одна крон и тридцать ливров. Плюс фураж для коня господина командора и припасы на сто пятьдесят три человека, так… это еще девятнадцать крон, четырнадцать ливров и пять сантимов.

— Да это какие-то прожорливые глотки, мать их растак… да еще и конь, бля… — пробурчал недовольно Макаров на своем родном языке.

— Что вы говорите, милорд? — напрягся Якоб.

— Много выходит, вот и возмущаюсь, — Саша махнул рукой, — дальше давай.