Прелести вампирской жизни. Книга 2 (СИ) - Шерстюк Ирина. Страница 29

— Нет, так дело у нас не пойдет. Хватит врать, недоговаривать и пудрить мне мозги. Если ты действительно нуждаешься в помощи, не самый лучший способ ее получить, водя за нос жалким враньем.

— Но я… — начала вампирша, подавившись воздухом.

— Убью, — вздохнув, без улыбки процедила сквозь зубы. Но постаравшись быть более благоразумной, решила дать девушке второй шанс. — Попробуй еще раз. И, кстати, ты так и не представилась.

Девушка напряглась, виновато опустив глаза, и сглотнув, ответила:

— Филия. Меня зовут Филия. А шрамы… — Вампирша подняла руку и провела пальцами по двум параллельным тонким отметинам, тянувшимся от виска по шее вниз. Они скрывались под одеждой, но в ауре девушки были отчетливо видны, оставляя след на всей спине по позвоночнику. Она брезгливо поморщилась и раздраженно продолжила. — Эти два с рождения. Остальные — появились после Великого Уничтожения. Тогда я выжила, но только цена спасения оказалась довольно велика. Теперь любая рана заживает, оставляя отметину, словно я — смертная!

— А почему после обращения не пропали?

— Потому, что обращения… не было, — моргнув, настороженно наблюдая за моей реакцией, выплюнула девушка.

— Ясно, — вздохнула, потирая виски, и мечтая вернуться в свою комнату, выспаться, или вообще сбежать. Не сдержавшись, все-таки зевнула, наблюдая, как округлились в удивлении глаза Филии. — А что за Великое Уничтожение?

— ВЕЛИКОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ? То есть, все остальное вас не удивляет?

— По-моему, сегодня меня уже точно ничего не удивит. Слишком долгий день… Ладно, продолжай.

— Великое сражение произошло немногим больше восьмисот лет назад. Тогда мой народ сосуществовал со всеми представителями высшего мира и был довольно дружелюбным видом, жители процветали, а войны не касались нас. До того…, как всех жестоко предали, разорвав мирное соглашение и уничтожив всю королевскую семью не жалея ни стариков, ни детей. Гнусное, подлое убийство!… Мы собрали армию сильнейших и напали ночью, пока все друиды спали! — Яростно выплевывала каждое слово, не скрывая дикого удовольствия. — Не жалея никого! Мы полностью истребили этот жалкий вид! Уничтожили их!

Смысл сказанного медленно коснулся уставшего сознания.

— Ты… фейри? — спокойно выдавливала слова, стараясь не выказать, эмоций, заглушающих мысли.

— Да. И горжусь этим, — довольно вздернув подбородок, заявила девушка.

— Значит, шрамы ты получила в бою?

— Не все, только некоторые, — она вновь коснулась двух параллельных полос дрожащими пальцами. — Эти — действительно с рождения. Часть — во время битвы. Но большинство — дело рук одного из друидов, проклявшего меня, использовав древнее заклинание, снять которое не в силах даже Старшие ведьмы. Каждое прикосновение к моей коже оставляет шрам, каждая рана не заживает бесследно. Столетия подряд я не чувствую ничего кроме боли.

В подобное трудно было поверить, а главное — понять. Я смотрела на изувеченную ауру и не могла представить какого это, лишится возможности чувствовать прикосновения близких людей. Мне было искренне жаль ее.

— Помоги мне, Майя, — шептала девушка одними губами, стараясь сдержать навернувшиеся на глаза слезы. — Я так больше не могу жить.

С опущенными глазами и попытками проглотить ком в горле, фейри бормотала севшим голосом: все, что захочешь… все, что в моих силах…

— Я уже сказала, что попытаюсь. Закрыть брешь в твоей ауре — одно, но снять древнее проклятье… не стоит ждать от меня невозможного. Чудеса — не мой профиль.

— Хотя бы попытайся, о большем не смею просить, — вздохнула девушка, пряча исковерканное лицо под плотной накидкой.

Фейри… как же низко, наверное, судьба заставила ее пасть, раз столь гордое и высокомерное существо обратилось за помощью к вампиру… к нежити. Не было и капли брезгливости или отвращения в ее словах, жестах, манере держать себя. Или… теперь она считает себя более отвратительной, нежели монстр питающийся кровью?

— Ну, хорошо, думаю, минут десять еще есть в запасе, — хмыкнув под нос и схватив девушку за мантию, понеслась обратно в комнату. Толкнув фейри в кресло и усевшись на пол у очертаний ее ауры, поднесла ладони к оболочке.

Очередной туман, вырванный из лап ворчащего зверя, лился сквозь узорчатую материю, обтекая контуры линий, словно капли воды в масле. Все мои попытки что-либо изменить оказались напрасны. Два, потраченных зря тумана, даже не сделала ее сильнее, что и говорить об уродующих шрамах. Я устало смотрела в лицо Филии не в силах произнести столь пугающие и, наверняка, знакомые слова безысходности. Жаль, но опыт в исцелении оказался слишком мал, гораздо легче было бы убить ее.

Я молчала, не в силах выдавить слова, тихо наблюдая, как катятся слезы по щекам фейри. Рука сама потянулась к стекающей слезинке, желая смахнуть ее. Все еще искрящиеся пальцы коснулись мокрой щеки, усыпанной шрамом. Заплаканные глаза распахнулись в немом удивлении.

— Прости, я не хотела… — Отшатнулась, сожалея о глупом порыве.

— Нет, не в этом дело… мне… не больно… впервые, — протянула Филия, молча стаскивая перчатку и хватая меня за руку. Но как только пальцы коснулись кожи, девушка взвизгнула, отдергивая покрасневшую руку, усыпанную волдырями. Мысли лихорадочно кружили в голове, и, решив попробовать в последний раз, потянулась к рыдающей фейри. Поток украденной жизни лился сквозь пальцы, которые медленно двигались вдоль маленьких шрамов, тянущихся по щеке к носу и рту. Рука скользила вдоль линий, повторяя очертания узора, медленно исчезающего на глазах. Одно за другим, касания к лицу Филии, уничтожали варварские следы и увечья.

В этот момент я невольно почувствовала себя скульптором, творцом чего-то столь прекрасного, что отвести взгляд было просто невозможно. Правильные черты лица, глаза, губы, вздернутый носик, казались неотразимыми. Даже стекающие слезы становились изящными на столь изысканном лице. Лишь две параллельных линии все так же тянулись от виска к шее, прячась под одеждой.

— Остальное смоем позднее, если не возражаешь, — тихо протянула девушке, отнимая руку. И кивнув в сторону зеркала, улыбнувшись, добавила. — Можешь посмотреть.

На негнущихся ногах, несмелыми шагами Филия направилась к комоду, робко ища собственное отражение.

Я наблюдала, как медленно начали сотрясать рыдания плечи девушки, наклонившейся к зеркалу. Она медленно повернулась и смахнула слезы с глаз… теряя черные линзы, надетые ранее для большей схожести с вампирами. Взгляд ярко-фиолетовых глаз сиял в запредельной радости. А спустя минуту… она медленно оседала на пол…

Только счастливого обморока мне и не хватало! Ну все не как у людей! Или лучше выразится, не как у нормальных вампиров? Конечно, приятно, что к моим ногам бессмертные так и падают, но в последнее время уж слишком часто это происходит! Совсем не романтично, знаете ли.

Подхватив под руки тушку Филии, потащила припадочную к кровати. И бросив последний взгляд на распластавшуюся красавицу, не к месту подумала об остальных, скрытых одеждой, шрамах.

— Нда, милая, ты даже не представляешь, как тебе повезло, что на моем месте не Эния, — и еще раз хихикнув, направилась в кухню, где уже наверняка соскучился Ноа.

— Еще немного и ты пропустила бы самое интересное, — ворчал Ноа, протягивая ко мне руки. Прильнув к мужской груди, представила какого это, не иметь возможности касаться его, и прижалась щекой еще сильнее.

— Все в порядке? — с недоумением спросил хранитель, заглядывая мне в глаза, явно не привыкший к столь открытым проявлениям чувств.

— В моей кровати посапывает довольно миленькая фейри, — задрав подбородок и улыбаясь, протянула в ответ оторопевшему Ноа, который теперь, то и дело, переводил взгляд с моего лица на кучку пепла.

— Интересно, что бы случилось, отпусти я тебя не на час, а на два, — пожурил, ухмыляясь, хранитель.

— Полагаю, я могла бы отыскать армию гномов и заставить их плясать лезгинку, — отшучиваясь, бормотала в губы хранителю.