Зима 41-го (СИ) - Лифановский Дмитрий. Страница 15

Там в будущем его назовут Кровавым Диктором и Красным Императором. Глупцы! Да будь у него та безграничная власть, которую ему приписывают! Нет у него такой власти, и никогда не было! Все время приходится лавировать между группировками внутри партии, блюдя баланс интересов. Один неверный шаг и сожрут хищники, закаленные в революционной борьбе. А тогда всему делу, которому он посвятил себя без остатка, конец!

Он нервным движением руки смахнул рассыпанный табак со стола. Следом на пол полетела пачка папирос.

Даже в это тяжелейшее время, когда само существование первого в мире государства рабочих и крестьян находится под угрозой, рядом с ним нет тех людей, которым можно безоговорочно довериться. Пока их всех сплотил общий враг, но как только война будет закончена, опять начнется грызня. Шакалы! Глупые, недальновидные шакалы! Вот так и профукали СССР!

Сталин потер рукой грудь со стороны сердца. Сдавило. Надо успокоиться, он еще нужен своей стране. Тем более сейчас.

Ну что же, мы еще поборемся! А пока надо выращивать из молодых, еще не замазанных в подковерной возне, преданных людей, соратников. Тех, для кого Советский Союз и дело коммунизма будет целью все жизни, ее смыслом. Сделать ставку на тех парней и девчонок, что сейчас гибнут на фронтах. И его наиважнейшей задачей становится сохранить как можно больше их жизней. Сейчас, когда он знает будущее, он не допустит таких потерь, какие были в той истории. По крайней мере, сделает для этого все возможное.

Эх, Саша, Саша, что же ты не смог попасть к нам пораньше, скольких ошибок удалось бы избежать? При мыслях о парне Сталин улыбнулся. Нравился ему этот мальчишка своей непосредственностью и ответственностью. А еще преданностью и чувством долга. Нет, преданностью не ему, товарищу Сталину и не партии большевиков, а тем людям, с которыми он был там в бункере. И это даже хорошо, что он политически безграмотен. Значит надо вложить в него правильные мысли, идеи и чаянья. А пока посмотрим, как он справится с поставленными перед ним задачами. Сталин еще раз усмехнулся. Надо же, не нравится ему, что его в школу отправили! Учись, товарищ лейтенант. Это необходимо тебе, мне и всем тем людям, которые будут с тобой рядом. Ты должен стать настоящим советским человеком, и ты станешь им! Хотя, в чем-то Александр и прав, может и правда, слишком много на него нагрузили и вполне возможно обойтись без этих танцев с учебой. Но где еще он сможет пообщаться с такими же ребятами, понять, чем они живут? Поэтому пусть пока будет так, а дальше посмотрим. А сейчас надо постараться уснуть, уже через четыре часа назначено заседание ГКО. Из глубины страны к Москве стягивались резервы, и вот-вот планировалось контрнаступление, необходимо было решить множество разных вопросов, а для этого надо быть отдохнувшим.

Знакомая дорога до Кубинки. Разбитая траками танков и колесами грузовиков, растоптанная сапогами пехоты, местами она была непроходимой для их приземистой эмки, и приходилось объезжать грязно-снежное месиво по обочине. Благо они были не первые, объезды были хорошо укатаны, но, тем не менее, пару раз приходилось выходить и выталкивать севшую по брюхо в снег машину. Полтора часа туда, полтора часа обратно. Три часа только в дороге. Хорошо, что в школе не надо ходить на все занятия, но не всегда необязательные к посещению уроки идут последними в расписании. Придется как-то подстраиваться под все, что решил навалить на него товарищ Сталин. Сашка так и не понял, почему Иосиф Виссарионович считает его учебу в школе настолько важной, что для него, простого лейтехи выделили отдельный автомобиль из гаража НКВД. Да, Волков в свое время ни капли не преувеличил, сказав, что Сашка будет, как большой начальник, ездить на службу на машине. Теперь достаточно позвонить по телефону и эмка с немногословным сержантом НКВД за рулем в его распоряжении. Причем в любое время дня и ночи. И спецпропуск у него есть для перемещения по городу в комендантский час. Все условия, только учись сам и учи других.

А вот с «учить других» были проблемы. Ну не знает он, как это делать. И Никифоров не знает. Первая загвоздка возникла у них с Петром еще на стадии составления учебного плана. Они понятия не имели, что это такое и как этот документ должен выглядеть. Пришлось идти к директору школы и просить показать школьный учебный планы. Елена Петровна, конечно, безмерно удивилась такой странной просьбе своего не менее странного ученика, но, памятуя откуда ей звонили о зачислении Александра в девятый класс, вопросы задавать не стала и даже рассказала, как делаются подобные документы. Ничего сложного, но покорпеть придется. А для этого надо понимать уровень подготовки курсантов, их образование, физическую подготовку. Сашка сразу предупредил, что курсанты должны хотеть летать, но при этом готовых летчиков ему не надо. Он запомнил, как когда-то подполковник Пьяных обмолвился, что легче сделать вертолетчика из стороннего человека, чем переучить готового летчика с самолета на вертолет. Почему так, Сашка не задумывался, но слова эти запомнил хорошо и, не желая еще больше осложнять себе в будущем жизнь, озвучил их в разговоре со Сталиным. Парень не сомневался, что был услышан и его пожелания приняты к сведению.

Вчера они с Никифоровым согласно приказу Волкова уже побывали в Кубинке. Доложились уставшему и издерганному майору Максимову, который, глядя на них красными от недосыпания глазами, казалось, не понимал, о чем ему говорят и чего от него хотят. Потом в его взгляде стало появляться понимание:

— Значит, вы будете инструкторами? Я почему-то так и думал. Временное помещение для размещения курсантов готово, с довольствием тоже все вопросы решены, осталось только принять курсантов. Вообще, впервые такое, чтобы интенданты из сапог выпрыгивали, удовлетворяя заявки. Видать накрутили им хвоста сверху, — майор изучающе посмотрел на друзей. Он вообще не знал, как себя вести с этими лейтенантами. Приказом Народного комиссара обороны Начальником новых вертолетных курсов назначен он, но в то же время ему было устно четко указанно, что его полномочия сводятся только к административным функциям, вопросов обучения он касаться не должен. А если подготовку курсантов признают неудовлетворительной, или случится какое-нибудь ЧП, кто будет отвечать? Не эти же лейтенантики! Спрос будет с него, как с командира! Все это майору очень не нравилось, но с приказами в Красной армии спорить не принято, вот он и ломал себе голову, как будут складываться отношения с этими странными инструкторами. Пока он взаимодействовал с ними, как комбат БАО, вроде сработались нормально. А как будет сейчас? Не вскружит ли голову у этого мальчишки от высокой должности и власти? А если его станет заносить, то как ставить такого на место. Максимов хорошо помнил, из какого ведомства этот парень и его летные петлицы ни на мгновение не вводили майора в заблуждение.

Сашка пожал плечами и задал неожиданный вопрос:

— А почему жилье временное?

Максимов удивленно вскинул брови:

— Так мы здесь временно. Меня уведомили, чтобы был готов к передислокации, как только будет принято решение о нашем ППД[ii].

А Волков об этом ничего не сказал. Забыл или не посчитал нужным. Сашка раздраженно поджал губы, ситуация не нравилась ему так же, как и майору. Не понятно кого надо учить, где учить, как учить. Была надежда, что хоть что-то объяснит новоназначенный Начальник курсов, но, похоже, и он был в таком же неведении. Бардак какой-то! Хорошо хоть со снабжением вопрос решен. Становилось понятным дерганое состояние майора и его прохладная встреча, не смотря на то, что ранее у них сложились нормальные рабочие отношения. Теперь, судя по всему, придется налаживать отношения снова. Как это делать, Сашка понятия не имел. Перемудрило что-то высокое руководство. Но об этом лучше молчать. А пока есть поставленная задача ознакомиться с условиями размещения будущих курсантов и определиться с жильем для Никифорова, а если будет возможность и себе угол подобрать, мало ли как может сложиться ситуация, вдруг придется переночевать здесь, в Кубинке.