Настоящий полковник - Ильин Андрей. Страница 63

— И если я откажусь…

— Вы не откажетесь.

— Почему в этом так уверены?

— Мы получили на этот случай соответствующие инструкции.

Какие, полковник переспрашивать не стал. Чтобы не нарваться на ответ — «увидите…».

За жабры взяли его соседи по трехкомнатной квартире. Так что дышать стало затруднительно.

Конечно, можно им отказать. И гарантированно нарваться на неприятность. Потому что у них есть инструкция. О содержании которой нетрудно догадаться.

Можно с ними согласиться и получить шанс встретиться с профессионалами. Если они таковыми окажутся.

Кто лучше? Вернее, безопасней?

Друзья?

Или враги?

Пожалуй — враги. Их меньше. Квалификация их не известна. И они не ждут нападения. Есть шанс выкрутиться.

А друзья — вот они, рядом. И могут в любой момент…

Друзья опасней. Как говорится — спаси нас, боже, от таких друзей, а с врагами мы как-нибудь сами разберемся.

Разберемся?

А куда деваться?..

— Хорошо, предлагаю компромисс. Бойцы-телохранители насторожились.

— Мы начинаем операцию по ранее утвержденному сценарию акции… Согласно кивнули. — Я занимаю исходные позиции, ожидаю подхода клиентов…

Снова кивнули.

— Вы отслеживаете подходы и сообщаете мне количество охраны. Пока согласны?

— Согласны.

— Я дожидаюсь подхода клиентов, оцениваю обстановку и, если она благоприятная, завершаю работу.

— А если она неблагоприятная?

— Не раскрываю себя и, всячески избегая столкновения, эвакуируюсь. Оставляя возможность использовать свой шанс позже. Ну как?

— А кто будет оценивать степень благоприятности обстановки?

— Я буду!

— Но…

— Или тот, кто хочет сделать эту работу вместо меня. Я не гордый. Я готов уступить свое место более достойному.

— Где гарантии, что вы не перестрахуетесь?

— Я никак не пойму, чего вы добиваетесь? Тем, что хотите бросить меня в бой, несмотря на обстоятельства? Вы хотите, чтобы я непременно погиб? Непременно в момент нападения на Заикиных? /

— Нет, вы нас…

— Если вам нужна моя смерть, то за этим не надо далеко ходить. Если нужна смерть в этом конкретном подъезде, то вы ошибаетесь, я не доставлю вам этого удовольствия. Я не полезу на рожон, чем бы вы мне ни угрожали.

— Нет, мы не хотим вашей смерти в этом подъезде… Хотя бы потому, что это не последний подъезд. Но мы хотим иметь гарантии, что вы сделаете дело.

— Никаких гарантий быть не может. Я не страховой агент. Хотя и работаю с клиентами.

— Тогда мы сомневаемся.

— Я тоже. Но иного выхода у нас нет. У вас нет. И у меня нет. Мы должны доверять друг другу. Или должны отказаться от проведения этой операции! Лично я голосую — за отказ…

— Ладно, мы согласны.

И на том спасибо!

В шестнадцать двадцать пять машины были в условленном месте. За много кварталов от дома, где на четвертом этаже, в трех расположенных на лестничной площадке квартирах, проживали братья Заикины. Братья были не только братьями, но еще и соседями. Что упрощало, улучшало и удешевляло работу охраны.

— «Аллигатор» убыл, — доложила группа «наружки» из аэропорта. — Едет. Через тридцать минут будет здесь.

Машины тронулись с места и разъехались в разные стороны. Двадцать минут они крутились в автомобильном потоке, постоянно сворачивая на перекрестках, возвращаясь в сторону, откуда приехали, проскакивая светофоры под только что загоревшийся красный свет.

— Ну что?

— Все чисто.

— Поехали на место.

Машины припарковали в соседних, заранее облюбованных проходных дворах.

— Выходим.

Бойцы открыли дверцы.

— Прошу вас без глупостей, — предупредил один из телохранителей. Главный в этой группе.

— Или что? — задираясь, спросил Зубанов.

— Или мы будем вынуждены стрелять. На поражение.

— Тогда я — тоже!

Бойцы нехорошо переглянулись.

Надоел им этот полковник. Словами. Уж лучше бы делом. Лучше бы действительно попытался сбежать. Чтобы кончить со всем этим разом.

— Выходим!

Все, кроме водителя, покинули автомашину. Веселой компанией прошли к нужному подъезду. Не к тому, где жили братья Заикины. Совсем к другому.

Поднялись на чердак. И по нему дошли уже до нужного подъезда.

— Спуститесь на пятый этаж. Будете смотреть в окно. Когда увидите, что они приближаются, спуститесь…

— Не учи ученого.

— Мы будем на чердаке и на улице, — пригрозил командир группы.

Значит, вторая машина будет пасти дверь подъезда. Эти — чердак. Те — дверь подъезда. Он будет убирать клиентов. А они, если что, его. Хорошо устроились ребята. Хотят дело сделать. И при этом рук не замарать.

— А я вот сейчас спущусь, позвоню в первую попавшуюся дверь и вызову милицию, — тихо сказал Зубанов. — Чтобы вас привлекли за незаконное хранение оружия.

— Не вызовите. Вам милиция опаснее нас. Вы находитесь во всероссийском розыске.

Тут он был прав. От местной милиции добра ждать не приходится. Эти до него еще когда доберутся, а милиция прихлопнет сразу. Еще до порога КПЗ. Еще в машине.

— Хорошо вы устроились! Пацаны, — повторил вслух свою мысль полковник. — Тут, в тылу! Как у Христа за пазухой.

— У нас у всех фронт.

— Да? Ну тогда я пошел.

Спустился вниз по лестнице на лестничную площадку. Осмотрелся.

— Полковник! Зубанов задрал голову.

— Ловите.

Полковник поднял руки. Вниз, в подставленные ладони, полетела сняряженная патронами обойма. И еще одна.

Чердачный люк тут же закрылся.

Страхуются ребята. Патроны в последний момент дали. Люки захлопывают. Поди, попрыгали в стороны в ожидании выстрела. Испугались скользких, на тему, куда лучше стрелять, разговоров.

Ну точно — пацаны…

Полковник спустился на один лестничный марш, где его нельзя было увидеть. Вытащил пистолеты. Вогнал в ручку обоймы. Передернул затворы, досылая патроны в ствол. Лучше сразу в ствол. Так надежней. Так никаких перекосов не будет.

Один пистолет сунул в левый карман пиджака. Другой — дулом вниз в непрозрачный полиэтиленовый пакет с короткими ручками. Взял правой рукой, обхватив пальцами одновременно, ручки пакета и рукоять пистолета.

Теперь в руках у него был не пистолет. Был пакет. Просто пакет. Особенно если смотреть со стороны. Или снизу. Если смотреть со стороны или снизу, ничего подозрительного заметить было невозможно. Просто мужчина с пакетом идет по лестнице…

Полковник спустился еще на этаж, чтобы иметь возможность, если кто-нибудь выйдет из квартиры, подняться на другой этаж.

Стал ждать, считая секунды.

Одна.

Две…

Минута.

Раздался тихий зуммер.

Полковник вытащил из внутреннего кармана радиостанцию.

— Приятели на подходе. Четыре приятеля.

«Приятелями» были братья Заикины. Которые подходили к подъезду. Два брата и два сопровождавших их телохранителя.

Полковник почувствовал, как у него мгновенно вспотели лоб и ладони рук. Как застучало, заколотилось сердце.

Через минуту, может быть, две должно было случиться то, что должно было случиться. Он должен был стрелять. Чтобы убить. И возможно, через минуту или две быть тоже убитым. Потому что вчетверо превосходящие силы противника на узкой лестнице оставляют мало шансов на жизнь… Стоп!

«Прекратить! — сам себе приказал полковник. — Нельзя идти в бой, боясь смерти. Нельзя думать о смерти! Надо думать о победе. Только о победе! О том, как ее добыть. Иначе бой не выиграть!»

Полковник не стал спускаться на первый этаж.

Хотя углы за входной дверью были самыми удобными для покушения. Именно потому, что удобными.

Если, как его убеждали, телохранители — не любители, а профессионалы, они не пустят братьев в подъезд. Они войдут первыми. И лишь потом, осмотревшись, заглянув в каждый угол, пропустят братьев.

Ему не нужны телохранители. Ему нужны охраняемые ими тела!

Надо дать им возможность войти в подъезд. И стрелять на лестничной площадке, между вторым и третьим этажами. Там они будут ждать нападения меньше всего. А он сможет занять по отношению к поднимающемуся по лестнице противнику выгодную позицию. Сверху — вниз. И сможет увидеть их всех и разом. Полковник спустился до четвертого этажа и замер. Теперь нужно было ждать. Только ждать… Внизу, на третьем этаже, хлопнула входная дверь. Послышались шаги. Невнятные голоса.