Карающий орден (СИ) - Маркелова Софья. Страница 127

   - Значит, ты контролируешь все ее тело с помощью этого нервного узла?

   - Ну, практически все. По-хорошему делать это нужно с помощью узких и длинных стеклянных игл. Опытные наездники, мастера своего дела, всегда носят с собой целую связку таких игл. Они способны заставить сольпугу делать почти все что угодно. Мастера знают все точки на теле паука, где есть нервные узлы и окончания. И с их помощью они могут ювелирно направлять животное, усыпить его на определенное время, избавить от боли, чувства жажды или голода. Это искусство, которому обучаются долго и кропотливо!

   - То есть ты, можно сказать, дилетант в этом деле?

   - Может, я и не обладаю всеми знаниями наездников, но в своей жизни оседлала достаточно пустынных пауков, и ни разу они не выходили из-под моего контроля, - в голосе Лантеи прозвучала обида, из-за того, что в ее умениях и подготовке так открыто сомневались.

   - Но, если не знать, куда втыкать нож или иглу, то как вообще можно защититься от такой твари, если вдруг она вздумает напасть? - поинтересовался профессор, болезненно морщась из-за головной боли.

   - Для усмирения взбесившейся сольпуги достаточно обрызгать ее водой или испугать громкими звуками. Пустынные пауки родом не из этих мест. Большую часть года они живут на востоке, но как только в их родном краю наступает сезон дождей, то сольпуги мигрируют. Они терпеть не могут воду и уходят на это время в пустыни, роют норы в песчанике, - объяснила Лантея, повернувшись к Ашу и одарив его улыбкой. - Не волнуйся, в случае чего я защищу тебя.

   - Тебе-то я доверяю, а вот этим паукам не очень. Мало ли, что может случиться...

   - Говорят, страх - это лишь боязнь того, что может произойти, а не самого объекта. Например, ты опасаешься не саму сольпугу, а того, что она бросится на тебя. Как и я. Я боюсь змей, но не из-за их резких движений и телепающегося языка, а потому, что она может укусить меня и отравить. Выходит, если знать, что ничего подобного не произойдет, то страх исчезнет.

   - Нет, не думаю, что ты права. Страх не подчиняется таких простым законам. Он рождается где-то глубоко внутри, за гранью сознания, и оттого разум его контролировать не способен. Ты можешь сколько угодно убеждать себя в том, что паук или змея не бросятся на тебя, но твое тело все равно будет дрожать от ужаса и омерзения. И вряд ли с этим что-то можно будет сделать.

   - Убить источник своего страха? Чтобы понять, что он тебе больше не навредит.

   - Ты лишь на время приглушишь эти чувства, но не избавишься от них... Знаешь, больше всего на свете я боюсь пауков. Но в тоже время больше всего на свете я бы хотел стать пауком, ведь тогда мне нечего было бы бояться, - пробормотал преподаватель, медленно проваливаясь в дрему. Запас его сил быстро подошел к концу, и усталость навалилась тяжелым пологом.

   Лантея удивленно приподняла брови. Последняя фраза ее спутника звучала как парадоксально здравая философская мысль, рожденная в горячечном бреду.

   В скором времени над пустынями распахнул свои непроницаемо черные крылья ворон ночи. Сольпуга двигалась в прежнем темпе, множество ее лап позволяли легко перемещаться, не проваливаясь в песок даже под весом двойной ноши. Мимо величественно проплывали дюны, редкие каменистые островки тонули в золотистых песчинках. Девушка постоянно крутила головой по сторонам, стараясь разглядеть один из условных знаков, который бы указал на приближение Бархана. Хетай-ра неплохо видели в темноте, пусть и не могли похвастаться хорошим зрением вдаль при дневном свете, но гораздо больше они доверяли своему идеальному слуху. Именно благодаря ему Лантея и вывела сольпугу к небольшому полуразрушенному строению, где громко завывал ветер, задувавший песок в каменные бреши древней постройки.

   - Аш, просыпайся. Мы почти на месте. Слезай вниз.

   Профессор вынырнул из полудремы, в которой он пребывал последний час, и огляделся, удивленный тем, как быстро наступила полночь. Мужчина горел, все его тело было в поту, но даже под несколькими слоями одежды он все равно мерз. Послушно скатившись с паука, укутанный в кокон плащей Аш скорее отошел в сторону, искренне радуясь тому, что его краткое знакомство с сольпугами наконец подошло к концу. Девушка тоже спустилась на песок, резким движением вырвав из головы пустынного паука нож. Несколько секунд сольпуга еще пребывала в трансе, послушно стоя на месте, но как только к ней вернулась власть над собственным телом, то она мгновенно развернулась и бросилась бежать прочь, как можно дальше от своих пленителей, несуразно перебирая гибкими лапами и встопорщив щетинки.

   - Тея, но здесь нет никакого города, - пробормотал Аш, недоуменно оглядываясь по сторонам.

   Вокруг, как и прежде, расстилались безграничные волны песка. Не было ни намека на какой-либо оазис, деревню или хотя бы одну постройку, кроме древнего рассыпавшегося здания, около которого и стояли путники.

   - Видишь этот купол? - спросила хетай-ра, указав рукой на то самое полуразрушенное круглое строение, едва ли превышавшее в высоту два человеческих роста. - Это сардобы, старинные колодцы пустынь. А еще - это один из знаков, по которым можно найти любой Бархан. Мы совсем рядом с городом.

   Профессор подозрительно посмотрел на свою спутницу, но решил ничего не говорить, а просто подождать, куда же приведет его Лантея. Девушка подняла взгляд, сверяясь со звездами, и после двинулась в ей одной известном направлении. Около четверти часа путники карабкались по крутым склонам статных дюн, спускались с высоких гребней и, утопая по лодыжку в песке, вновь лезли на вершины барханов, пока не подошли к кряжу невысоких холмов из песчаника. Хетай-ра уверенно начала взбираться на островок твердой породы, который возвышался над океаном пустынь. Ровная возвышенность широкого каменного плато была хорошо защищена от песка, который сюда лишь изредка приносило ветром.

   А посередине этой площадки располагался огромный приплюснутый купол из толстого темного стекла, напоминавший исполинских размеров зрачок, устремленный в небо. Блестящая ровная поверхность слабо блестела в свете звезд, словно непроницаемая озерная гладь.

   Пока Ашарх пытался понять, как этот гигантский купол-блюдце, который едва ли мог быть сотворен руками простого смертного без применения магии, оказался на вершине каменного плато, Лантея уже подошла к краю стекла. Она присела и коснулась пальцами непроницаемой темно-зеленой поверхности.