Рок царя Эдипа (СИ) - Ростокина Виктория Николаевна. Страница 15
Надя раскрыла комод и достала оттуда полотенце. Большое, махровое — банное.
— А там есть, доча, — сказала Алевтина Ивановна. — Я повесила.
— Куда ж ты банное тащишь? — криво улыбнулся Василий Степанович.
— Не надо, Надюша, — пришла на помощь невестке Инна, — у нас все есть. — Она достала из сумки пакет бумажных полотенец и мыльницу. — Ой, я и забыла, я же презенты вам привезла. Ну ладно, сейчас умоюсь…
Они с Алексеем выскочили во двор.
— Что же ты молчишь? — спросила Инна. — Мне одной отдаваться?
— Отдуваться, — поправил сын. И рассмеялся.
— Да уж… — улыбнулась и Инна. — Первый раз такое у меня…
— У меня тоже.
«Он почему-то ни разу не назвал меня мамой, — подумала Инна. — Даже обидно…»
Тестю она привезла шелковую пижаму, а теще ультрафиолетовую лампу для загара. Теперь надо было как-то оправдывать непродуманные подарки.
— Она очень комфортная, — говорила Инна Василию Степановичу, который принял пижаму за парадную рубашку. — Знаете, так в ней удобно спать…
Василий Степанович рассматривал этикетку и благодарил.
— Ой, какая лампочка! — обрадовалась Алевтина Ивановна. — А очки на что?
— Это чтобы загорать. Там инструкция есть, я вам переведу. Зимой будете загорелая…
— Ага! — Алевтина Ивановна сразу потеряла интерес к подарку. — Ну, давайте за стол. Алексей, ухаживай за невестой, что ты как неродной?
— Да брось, Аля, — цыкнул тесть. — Дай мужику оглядеться. Ты ему икры положи, — не без гордости сказал Василий Степанович.
На столе была черная и красная икра. Инна поискала глазами масло и хлеб, чтобы сделать бутерброд.
— А что-то вы не едите ничего? На диете или не нравится? — подозрительно взглянул на пустую тарелку Инны тесть.
— Нет-нет, все очень вкусно. Я просто не голодна, но я ем… — оправдывалась Инна.
— Ну тогда нальем еще.
«Да, иностранка, забыла, — улыбнулась Инна, — пить здесь придется крепко».
Масла на столе она так и не нашла, пришлось намазывать икру прямо на хлеб.
— А вы вот так, — посоветовал Василий Степанович. Большой ложкой он залез в икру, наполнил ее и отправил в рот. — По-русски, по-нашему…
Надя хихикнула. Мол, смешно папа шутит.
Алевтина Ивановна пила водку, оттопырив мизинец.
— Небось у вас там все по капельке да по граммулечке, а у нас тут русские просторы! — говорил Василий Степанович. — Вот это, знаете, экономить там, рассчитывать — не по мне. Я человек простой, широкий…
— Пап, — перебила его дочка, — все знают уже…
— А вот Лешка твой не знает. Чего хмурый такой, женишок?
— Думаю, — коротко ответил Леша.
— Думать — дело полезное. Но пословицу знаешь — индюк думал-думал да и в суп попал!
— Хороша пословица, — сказал Алексей.
Надя закусила губу.
— Ну так и наливай, не стесняйся, — приказал Василий Степанович.
Алексей налил всем водки. Пить приходилось честно, за этим хозяева следили бдительно.
— Ну и где же молодые будут жить? — строго спросил тесть. — Как распорядимся, кума?
Инна не сразу поняла, что вопрос обращен к ней.
— Ну это им решать… А у вас есть идеи?
— Так какие у нас идеи? — подосадовал на непонятливость Инны Василий Степанович. — Мы можем их, конечно, к нам поселить, только домик у нас такой уже — тьфу, одно название. А им простор нужен, молодые, здоровые, детишки пойдут…
Надя слушала этот разговор затаив дыхание. Жить в Рязани с родителями — большего наказания она и представить себе не могла.
— Ну, у нас в Москве большая квартира, — сказала Инна. — Да вы сами увидите… Могу их с собой в Штаты забрать…
Вздох облегчения вырвался из хозяйской груди.
— И верно, — сказал Василий Степанович. — Чего им тут делать. В России жить плохо. Бардак, безалаберность, никакого порядка. У нас вон в порту план не выполнили, так давай соляру в речку лить, чтоб, значит, не урезали на будущий год. Мало того, что речку травят, так еще и добро народное псу под хвост. Небось в Америке поберегли бы?
Инна случайно прикоснулась к локтю сына и почувствовала, что того бьет дрожь. Сильная, злобная.
— Тебе, наверное, хватит, — мягко сказала она.
— Ничего, — подхватил разговор Василий Степанович. — Пусть пьет. Он уже не пацан. Это на свадьбе запрещается — а то детишки плохие будут. Мы с Алевтиной на свадьбе ни грамма. Так потом вон какую дочку состругали!
— Пап, — снова сказала Надя.
— Да что ты все — «пап» да «пап». Люди свои. Дело житейское. Правда, кума?
— Все-таки ему больше не стоит, — сказала Инна.
Алексей встал:
— Я прогуляюсь, что-то действительно…
— Поди-поди, подыши, — разрешил Василий Степанович. — У нас тут воздух чистый, с Оки.
— Я с тобой, — вскочила и Надя.
— Не надо… Я быстро.
— Ну что ты, ей-богу, доча, — сказала Алевтина Ивановна. — Может, ему в туалет надо…
— Это вы сами вышивали? — спросила Инна, показывая на салфеточку, прикрывающую комод. Ей хотелось перевести разговор. Она чувствовала, что смотрины катятся в каком-то неправильном направлении.
— Да это давно, — махнула рукой хозяйка. — Так просто положила. Теперь немодно уже.
— Красиво.
— И я все Надьке говорю: учись у матери, — вступил Василий Степанович. — А она: мне не надо, ни к чему.
— Ну что ты, Вася, она готовит хорошо. И аккуратная, — вспомнила о цели смотрин хозяйка. — Вон даже банное полотенце гостям вытащила.
«Бедная девочка, — думала Инна. — Ты тоже хочешь вырваться отсюда. Почему же нам всем так не нравится родной дом?»
— Надьк, ну-ка покажи, какое ты приданое нашила, — скомандовал Василий Степанович.
— Ну па-ап…
— Покажи-покажи. Она у нас такие простыни, пододеяльники, наволочки нашила — чудо, — нахваливала Алевтина Ивановна. — Да еще и вензеля вышила. Надюша, покажи, чего ты?
От смущения Надя была ни жива ни мертва.
— Не надо, Надюша, — пришла ей на выручку Инна. — Сюрприза не будет. Всему свое время. Правда?
— Да, — пролепетала Надя. — Я потом покажу.
— Ну, потом так потом, — недовольно согласились хозяева. — Давайте выпьем за наших молодых.
— Я Лешу позову, — встрепенулась Надя.
— Вы уж ее там не обижайте, — сказала Алевтина Ивановна, когда Надя выбежала на улицу. — Она одна у нас девочка, тихая, скромная…
— Ну что вы? — растерялась Инна. У хозяйки в глазах стояли слезы.
— Уж очень ваш Леша строгий, — пожаловалась теща. — Ему Наденьку обидеть ничего не стоит.
— Вы не правы, он не такой, он добрый… Он…
— Нет его! — влетела Надя. — Я искала везде — нет его.
У Инны сжалось сердце. Именно чего-то такого она и ждала. Неизвестно почему, но была уверена — Алексей что-то выкинет.
— Да он, наверно, к реке пошел. Пусть прогуляется, — успокоил дочку Василий Степанович.
— Не надо бы ему к реке, — встала Инна. — Пойдем, Надюша, поищем его. Мы сейчас, мы быстро.
— Ну прогуляйтесь, позволил хозяин. — У нас еще горячее будет.
— Знаешь что, — сказала Инна, когда они оказались с Надей на улице, — ты сходи к реке, а я зайду… У вас тут где ближайший магазин?
— Ой, зачем, не надо ничего…
— Надо, Надюша, мне надо…
— А вот по улице направо.
— Ну беги, я скоро.
Как только Надя скрылась за домами, Инна подняла руку и неожиданно быстро остановила такси. Она знала, где искать сына. Она надеялась, что еще не поздно…
Глава 8
Стропы
Взревел мотор, и машина запрыгала по глубоким ухабам разбитого асфальта.
«Мальчишка… Пацан… Нельзя же быть таким максималистом», — проносились в голове Инны бессвязные мысли.
Водитель на сей раз попался словоохотливый.
— Да, — сказал он, видимо, в качестве предисловия. — Дороги у нас, конечно, неважнецкие. Как бы не забуксовать. Жди потом у моря погоды…
Машину сильно тряхнуло, и Инна чуть не ударилась головой о потолок.
— Держаться надо, дамочка. А то у меня тут один пассажир на ухабе умудрился в заднее стекло головой врезаться. И как это его угораздило? Так я его прямо в больницу и отвез. Стекло, понятно, менять пришлось…