Голый край (СИ) - Пешкин Антон. Страница 22

Капитан обернулся и взглянул на моего отца, нагло уставившегося на приезжих воинов.

— Боги и духи, и ты туда же… — вздохнула мама и прикрыла лицо ладонью.

— Да ладно, Хельга, милая, — ухмыльнулся отец. — Давно хотел посмотреть на тех, кто грабит свой же народ.

— Борт, — капитан положил руку на плечо моему отцу, однако тот тут же одернул его. — Успокойся. Ты знаешь закон, знаешь, для чего это нужно.

Отец, откусив еще кусок хлеба, плюнул мякишем в лицо одноглазому капитану. Тот лишь раздраженно вздохнул и смахнул с лица пережеванную пищу.

— Борт, я прошу тебя… — капитан сделал шаг вперед.

— Вургар, явла дритт, поединок! — выкрикнул в лицо капитану мой отец.

— Ты пьян, Борт.

— Капитан, он оскорбил вас… — воины стали медленно доставать палицы.

— Не надо. — Вургар остановил их жестом руки. — Он сейчас успокоится.

Обстановка накалялась. Мой отец, покачиваясь из стороны в сторону от количества выпитого, криво ухмыльнулся и сделал глубокий вдох.

— Фанн фитта, фокк дрег, ду сопарр йавель..! — на одном дыхании, будто скороговорку, проматерился мой отец, прежде чем мать закрыла мне уши руками. Причем и после этого он продолжал сыпать отборным северным матом, но я этого уже не слышала.

Наконец, отец успокоился. Все присутствующие заметно покраснели от потока ужасной брани, которой посыпал капитана мой отец. Наверняка ощущения, как от ночного горшка, надетого на голову.

— Дра тиль хельватте, дин стагге фанн! — напоследок выпалил отец и, плюнув себе под ноги, вышел из дома. — За мной!

Все воины побросали мешки с зерном и вслед за моим батей, чьи яйца, наверное, своим весом могли потопить корабль, выбежали на улицу.

— Вот… — мать, едва сдерживаясь чтобы самой не сматериться, прикусила губу. — Вот почему ты вся в отца?!

Она зло посмотрела на меня, но ее ярость длилась недолго. Она неожиданно быстро улыбнулась и крепко обняла меня, прижимая к себе.

— Хочешь посмотреть, да? — вздохнула она, уже зная мой ответ.

— Хы-хы, дыа!

Мать снова вздохнула, но уже поняла, что запретить мне наблюдать за поединком не сможет. Вместе с ней мы вышли из дома, и она взяла меня на руки, потому что этим утром выпал свежий снег, а у меня не было даже простейших лаптей.

Помимо нас, казалось, вся деревня собиралась, чтобы посмотреть на поединок двух огромных мужчин. Оба они, и отец, и капитан, несли по деревянной палке, длиной примерно в лаг, может, чуть больше. Они направлялись к каменистому берегу и, проходя мимо моей солеварной установки, капитан Вургар спросил отца:

— Что это? Не видел подобного даже в городе.

— Солеварня, — пробурчал отец, ускоряя шаг. — И ее построила моя дочь! Моя, форр фанн да, дочь, понял?!

С этими словами ноги отца подкосились, и он едва не рухнул вниз с обрыва, но все тот же Вургар удержал его за руку. Отец резко вырвал руку из хватки старого воина и стал спускаться вниз.

Тропа была достаточно узкой, поэтому толпе людей пришлось растянуться в длинную процессию, чтобы спуститься вниз. Мы с матерью были в числе первых, поэтому когда был образован бойцовский клуб, мы стояли в первых рядах и могли видеть поединок в деталях. Вокруг быстро собирались люди, круг становился плотнее, пока наконец на берегу не собралась вся наша деревня. Не хватало лишь Хьялдура, однако не просто так я прямо-таки чувствовала затылком его огорченный взгляд — друид наблюдал за всем с утеса, не спускаясь вниз.

Толпа затихла. Повисла гнетущая тишина.

— По закону нашей земли, — начал капитан, разминая плечи, — Борт вызвал меня на поединок. Однако преступления совершено не было, кроме оскорблений в мою сторону, поэтому мы не будем биться насмерть. Понял, Борт?

— Ни будим бисся насьметь, — передразнил его мой отец и по толпе прокатилась волна смешков. — Моя дочь объявит начало поединка! Майя!

Десятки глаз уставились на меня. Черт, а что сказать-то?

— Бойцы… — неуверенно начала я, а затем резко подняла в воздух кулак и выкрикнула: — Деритесь!

Опьянение отца вмиг будто бы испарилось. Словно он и не был пьян.

Он резко вырвался вперед, нанося мощный удар сверху. Вургар также стремительно отразил удар.

Капитан оттолкнул отца и молниеносно взмахнул палкой сбоку. Отец даже не попытался блокировать удар, а принял его, не поведя и бровью, и схватил “оружие” капитана. Он резко взмахнул рукой, пытаясь опрокинуть Вургара, но тот ударил его ногой по колену.

Отец не выдержал и упал на холодные камни. Вургар занес палку над головой, но отец бросил свое “оружие” прочь и обеими руками схватил капитана за ноги. Издав утробный рык, он поднял противника на свои плечи, а затем резко впечатал его всем телом в камни. Вургар хрипло вскрикнул от боли, но тут же ногами обхватил ногу отца и снова уронил его, жестче и больнее.

Почти одновременно они вскочили на ноги. Вургар сделал два выпада палкой, однако отец отпрыгнул назад, и она лишь просвистела в воздухе.

— Дерись как мужчина! — закричал во все горло отец.

Вургар бросил палку.

Они синхронно бросились друг на друга, и их кулаки впечатались в челюсти. Вургар отшатнулся назад, а отец лишь сплюнул кровь и снова бросился на противника.

Удар отца Вургар заблокировал, схватив его за руку. Капитан свернул ее, зажимая в болевой захват, отец взревел от боли и наугад ударил локтем позади себя. Удар пришелся капитану по ребрам, и тот выпустил отца.

Они встали, пошатываясь, друг напротив друга. Два зверя, две огромные силы и годы тренировок и практики. Оба они снова бросились друг на друга, но отец в этот раз подпрыгнул и буквально влетел в капитана ногой, повалив на землю.

— Я!

Отец стал бить его по лицу, но Вургар закрывал его руками.

— Все-еще!

Папа схватил руку противника и резким ударом кулака по ладони впечатал костяшками пальцев в камни. Рука Вургара словно оказалась между молотом и наковальней.

— Сильнее!

Финальным ударом отец выбил капитану зуб, а затем дрожащими пальцами вырвал из глазницы искусственный глаз и бросил в море.

Вургар потерял сознание еще на последнем ударе, но отец все так же восседал на его бессознательном теле. Он собрал пальцами кровь с его лица и нарисовал на своем кровавые полосы. Вскинув голову кверху, он утробно, по-звериному зарычал.

Все вдруг уставились на меня. Даже отец, с застывшим оскалом на лице и кровью на руках и щеках, тяжело дышал и ждал моих слов.

— Папа… Борт победил! — выкрикнула я, и толпа взорвалась бурными овациями.

Проблема, которая меня беспокоила, начала проявляться еще после моего обмана людей Ярла, однако после того, как была организована солеварня, она приобрела… неожиданный характер.

Воины уехали обратно в Скаген, забрав положенное количество зерна. Драки драками, но налог все же платить надо, иначе сюда придет куда больше воинов из дружины Ярла, и всем нам не поздоровится. Вслед за ними, буквально на следующий день, ушли мужчины, в числе которых был и мой отец. В небольшой тележке, на которой обычно грузили припасы в плавание, они увезли два мешка соли. У нас не было другого способа упаковать ее, поэтому мы использовали те же мешки, что и для зерна, разве что пришлось натянуть сразу по два, чтобы соль не рассыпалась.

В деревне снова воцарился мир и покой.

Мы с мамой проснулись ранним утром. Вернее, первой проснулась она и тихо, стараясь меня не разбудить, плела крапивные веревочки у огня.

— Доброе утро, — вяло поздоровалась я, еще продирая глаза.

— Проснулась, вороненок? — мама ласково улыбнулась.

— Ага-а-а… — зевнула я в ответ.

Мама издала легкий смешок и вернулась к своему занятию. Я же села на кровати и стала наблюдать за ее работой, так как больше заняться было особо нечем.

Ее тонкие пальцы ловко скручивали гибкие волокна крапивы между собой, образовывая длинную, тонкую веревочку. Движения были так точны и отточены с годами, что сейчас мама скорее напоминала робота, методично выполняющего свою функцию, нежели человека.