Мечты камня (ЛП) - Паренте Ирия. Страница 34

Я не утруждаю себя ответом. За это он тоже меня осудит?

Осторожно приближаюсь к бедному животному. Мне так жаль его. Он ведь совсем ещё маленький. Охотнику, который счёл хорошей идеей поставить ловушку посреди дороги (пусть и почти заброшенной), не будет особой выгоды от его мяса.

С большим трудом, но мне всё-таки удаётся открыть капкан и высвободить беднягу. Малыш убегает, прихрамывая, и пропадает из виду среди кустов и деревьев.

— Представляю, как обрадуется охотник, поставивший здесь капкан, тому, что остался без ужина, — бормочет принц.

Я осматриваюсь вокруг, но ничего не отвечаю. Здесь вообще-то нельзя ставить ловушки, в неё ведь может наступить случайный прохожий или его лошадь.

Смотрю на Хасана, который остался сидеть на нашей кобылке, крепко держа поводья.

— Нам лучше пройти здесь пешком, на случай, если есть другие ловушки. Так мы, по крайней мере, сможем увидеть их и обойти.

Волшебник спускается без возражений. Артмаэль тоже.

— А вот если бы мы пошли тем путём, о котором я говорил…

— Никаких больше зачарованных лесов, — встаёт на мою защиту Хасан.

— Ну, это не я привёл нас к логову чудовища…

Я по-прежнему не смотрю на него, шагая впереди и внимательно глядя на дорогу перед собой.

— Неужели ты собираешься вести себя так всю дорогу до Идилла? — взрывается принц.

Чтобы ты побесился побольше, да. Но я не говорю этого вслух. К тому же он ведёт себя так, будто я ещё и виновата. Хотя я вообще-то жду извинений от него. Но, конечно, не дождусь. Это было бы ниже его достоинства, он же — ах! — величайший принц в истории Сильфоса. Дурак. Кретин. Идиот.

Разозлившись, немного ускоряю шаг. Теперь, оказывается, это всё моя вина, и он не заслуживает такого грубого отношения. Готова спорить, в глубине души ему плевать, что я с ним не разговариваю, его просто бесит, что кто-то не уделяет ему столько внимания, сколько он хочет. Он ведь считает это своим законным правом.

Слышу какой-то странный звук, но не останавливаюсь. Ну, подумаешь — хрустнуло что-то. Наверняка это была просто какая-то ветка под ногами. Нет причин для беспокойства.

Но я ошибаюсь.

Крик принца заставляет меня насторожиться, но слишком поздно.

Через секунду земля уходит у меня из-под ног.

Я успеваю только зажмуриться и закричать, пока падаю куда-то. Ударяюсь рукой, потом спиной — которую тут же простреливает болью от ещё незаживших ран под повязками — и затем головой. После чего на меня падает что-то тяжёлое.

Голова кружится, хотя я даже не открываю глаз. Мир на мгновение исчезает, оставляя лишь темноту вокруг. Прямо над моим ухом слышится чей-то стон. Я приподнимаю веки, перед глазами всё плывёт.

Надо мной, опираясь на руки, нависает Артмаэль. Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга. Он весь в дорожной пыли, в волосах застряли листья. И он смотрит на меня… обеспокоенно.

— Ты в порядке? — спрашивает меня с тревожными нотками в голосе.

Я закрываю глаза. Голова раскалывается. В мыслях какой-то хаос. Мы упали… куда? Снова распахиваю глаза, растерянно оглядываюсь вокруг. Мы в какой-то глубокой яме. Поднимаю глаза и вижу силуэт Хасана, склонившегося у края ямы, на фоне вечернего солнца.

— Ребят? — зовёт он, пока Артмаэль неловко отскакивает от меня. Места здесь не так уж много. — Вы целы?

— Всё хорошо! — отвечает принц. — Сбегай за помощью! Кажется, Линн ударилась головой.

Да, а ещё на меня упал один придурок, который весит, наверное, вдвое больше меня.

Издаю тихий стон, пытаясь приподняться. Получается не очень — я сразу же падаю обратно. Голова пульсирует и раскалывается. Чужие руки помогают мне занять сидячее положение.

— Давай посмотрю, насколько всё плохо… — предлагает этот имбецил.

Его пальцы нежно касаются задней части моей шеи, затем поднимаются к волосам на затылке. Он отводит руку, и я вижу на ней следы крови, из-за чего он хмурится и поглядывает наверх с тревогой, какая часто бывает у него на лице, когда что-то идёт не так, как ему хотелось бы.

Тяжело вздыхаю.

— Всё нормально, — пытаюсь упокоить его, хоть и не уверена, что он этого заслуживает. Ладно, пойду ему навстречу, раз уж он попытался спасти меня от падения, рискуя свалиться сам (что, собственно, и произошло). К тому же мне и вправду стало немного лучше. Мир потихоньку возвращается на место. — Просто немного ударилась…

Он поджимает губы. Даже не знаю, как это трактовать. Меня удивляет, с какой осторожностью он протягивает ко мне ладонь и с нечитаемым выражением лица убирает несколько листьев из моих волос.

— Ты не кричишь на меня и не ёрничаешь, значит, ты ударилась сильнее, чем пытаешься меня убедить.

— Не испытывай свою удачу, я могу в любой момент начать кричать или ёрничать.

Артмаэль вздыхает. Приподнимается, как получается, и ощупывает стены ямы.

Они возвышаются над ним на несколько голов.

— Может, я смогу вылезти…

Открываю рот, чтобы отговорить его, но он уже упирается ногой в стену, подталкивая себя вверх… и падает на задницу прямо передо мной. Это так смешно, что мне приходится сдерживать хихиканье.

— Ладно, выбраться самостоятельно не вариант, — бормочет он и переводит задумчивый взгляд на меня. Поднимаю брови. — Я бы мог подсадить тебя…

— Ага, чего только не придумаешь, чтобы пощупать мою задницу…

— Ну, я бы хотел пощупать тебя во многих местах, но сейчас, наверное, неподходящий момент…

Фыркаю в ответ, пристраиваясь поудобнее к стене, как можно дальше от него. Но особо тут не разойдёшься. Скрещиваю руки на груди.

— Ох, да ладно тебе. Я же тебя не съем… Разве что покусаю, если захочешь, — я собираюсь ответить, но он поднимает руку. — Знаю-знаю: «Даже за всё золото Маравильи, нет».

Вздрагиваю. Мне не хочется это признавать, но то, с какой скоростью он предугадывает мой ответ, вызывает у меня улыбку, которую я пытаюсь скрыть, сжав губы и вскинув подбородок.

— Вот и хорошо, что ты выучил этот урок.

Он оставляет попытки выбраться из ямы и тоже присаживается у стены напротив меня.

— Если позволишь, я тоже могу преподать пару уроков.

Как будто этот герой-любовник может меня чему-то научить.

— Скорее их преподала бы тебе я…

Он гордо ухмыляется.

— Сомневаюсь, что ты знаешь намного больше меня.

Какой наивный.

— Видишь ли, принц… — упираю локоть в колено, чтобы положить подбородок на ладонь, и смотрю ему прямо в глаза, спокойно и уверенно. И я вижу, как он весь напрягся, будто внезапно разглядел во мне угрозу. Ухмыляюсь. — Если бы нечто подобное случилось между нами, то ты бы в итоге умолял меня продолжить обучение и научить тебя всему. Ты ведь даже не сможешь соответствовать тому, что я могла бы с тобой сделать.

Этот раунд остаётся за мной, потому что он тяжело дышит и, покраснев, отводит взгляд. Как легко залезть в голову к мужчине. Как просто вложить нужные идеи в нужный момент. Мне даже немного любопытно, что там нарисовало его воображение. Прячу улыбку за ладонью. Бедняга. Штаны, небось, сейчас ему жмут.

Мне даже его немного жаль. Немного. Чуть-чуть неприятных ощущений ему не повредит. Заслужил. Может, хоть так он поймёт разницу, когда я пользуюсь своим телом, чтобы добиться желаемого, а когда — нет.

— Я знаю, что ты сделала на рынке сегодня утром.

Вздрагиваю, удивлённая резкой сменой темы. Он не смотрит на меня, продолжая неловко водить пальцами по корням, торчащим из земляной стены.

— И что же, по-твоему, я сделала? Соблазнила торговца своими прелестями?

— Ты рассказала всем, что я победил чудовище, — его глаза встречаются с моими. — Почему?

Так он знает.

— Потому что ты его победил, — кратко отвечаю, как само собой разумеющееся.

— Но я сделал это не в одиночку, — возражает он. — Да и не клал его к твоим ногам, как рассказывают… — он колеблется, но затем кривит лицо. — Я не верю, что ты рассказала эту историю, чтобы продать товар подороже. Ведь так? Ты могла бы обойтись и без этой легенды.