Сердце камня (ЛП) - Торн Джессика. Страница 15

— И всё, так или иначе, изменилось, — он пожимает плечами, словно бы отгоняя мысль. Или, может, заталкивая её подальше, чтобы разобраться с ней позже. — Нам пора возвращаться.

Всё равно этого разговора между нами быть не должно. Бел хочет, чтобы я пофлиртовала с другим мужчиной — тем, с которым у Зендера тоже непростое прошлое. Я поняла это по его лицу сразу же, как только он увидел Тила.

И я не могу… Не могу просто так стоять здесь и болтать с ним как ни в чём не бывало. Как если бы я не разбивала его сердце, а он моё.

— Дела зовут, ваше высочество? — добавляю в голос дразнящие нотки. Не знаю, как ещё поднять ему настроение. Встроенный защитный механизм. Знаю, его это бесит.

В кустах что-то шуршит, и не успеваю я осознать, что именно это может быть, как инстинкты берут верх, заставляя меня броситься к Зендеру. Его лицо вытягивается, потрясённое и испуганное, когда я запрыгиваю на него с ногами и валю на землю, накрывая своим телом.

Нечто пролетает мимо нас, задевая низко свисающие ветви ближайшего дерева. Оно скользит по мокрой грязи и резко разворачивается. Я вскакиваю на ноги, вставая между Зендером и мехой. Он не такой скрытый, как предыдущий, больше ориентированный на скорость и силу. Вокруг него сверкает щит. Бластер на моём бедре не причинит ему никакого вреда, если я не подберусь достаточно близко. Хватаю одну из веток, сломанных мехой по пути. Не ахти, но хоть что-то.

Зачем я сняла броню? Ну, то есть, да, я собиралась просто побегать, а сады считаются безопасным местом, да и бегать в броне — та ещё пытка, но всё же… Хлопаю рукой по коммуникатору на запястье.

— Код один, код один, атака. Стража, сюда, активация маячка. Код один. Ответьте немедленно.

С невероятной, нечеловеческой скоростью, меха снова летит на меня. Вместо пальцев у него клинки — длинные стальные когти. Они клацают прямо перед моим лицом, я отскакиваю назад. Меха заваливается в сторону, когда ему в ухо прилетает камень. Зендер хватает следующий, готовясь бросить его с той же силой.

— Беги отсюда, — кричу ему.

Меха встряхивает головой, рыча, и поднимается обратно на ноги. Это единственное человеческое, что есть в нём. Плечи сгорблены, огромные мышцы делают его похожим на медведя, ноги как будто вывернуты неестественно, а вместо лица одни железки. Даже рта нет. Наверное, он ему и не нужен.

О предки, они же могут создавать мех, не отличимых от людей, зачем тогда делают нечто подобное? Насколько извращённый ум мог сотворить такое?

— Я никуда не пойду, — отвечает Зендер, упрямый, как всегда. — Эта штука пришла за тобой.

— Просто чтобы убрать меня с дороги, Зен. Не более…

Меха снова бросается вперёд, и я устремляюсь навстречу, прекрасно понимая, что ветка сломается. Но это просто отвлекающий манёвр. Сбиваю меху с ног и падаю вместе с ним, доставая бластер и активируя его внутри щита. Пока меха не начал отбиваться, я выстреливаю ему в голову. Трижды. Подавившись дымом, дико кашляю. Меха искрится, кряхтит и, наконец, замирает расплавленной грудой проводов и электронных схем.

Только пошевелившись я замечаю острую боль, пронзившую меня чуть ниже груди, между рёбер. Я истекаю кровью. На руках тоже есть несколько неглубоких порезов, но рана в боку вызывает опасение. Только не снова. Пожалуйста, предки, только не снова. Я же только что вышла из грёбаного больничного крыла. Хэли снова придётся меня зашивать. У неё будет припадок.

— Петра! — паника в голосе Зендера заставляет моё сердце вздрогнуть. Я оборачиваюсь к нему. Какая-то металлическая спираль охватывает его тело, сдавливая горло. Ещё один меха: на этот раз с железными щупальцами, ещё менее похожий на человека, чем тот, что был до этого. Зендер руками сдерживает острый хвост мехи. С самого кончика жала капает что-то вязкое. Зендер недолго сможет сопротивляться. А я не могу выстрелить в этого меху. Перед глазами всё расплывается: я вижу только, как задыхается вейрианский принц.

— Держись, Зендер, — слова даются с трудом и выходят неразборчивыми. О предки, это плохой знак. Я чувствую, как яд распространяется по моему телу. Видимо, он был в когтях первого мехи.

Выстреливаю в запястье того, которого сейчас уничтожила. Без щита он совсем не сопротивляется. Хватаю когтистую лапу, ранившую меня. Она удивительно легко отрывается. Теперь у меня есть лезвия, причём сразу несколько.

— Не подходи! Это приказ, Петра, — руки Зендера трясутся, слабеют от напряжения. Щупальца обвивают его тело, заточая его в железный кокон, сжимающий со всех сторон. Если меха вколет ему снотворное или просто одолеет физически, то сможет схватить его прямо так и унести с собой. Я уже чувствую, как замедлились мои действия. Чем бы ни были смазаны эти клинки, оно уже действует на меня. Нет времени колебаться или ошибаться.

И я не подчиняюсь его приказам.

Кидаюсь к Зендеру, прижимаюсь к нему всем телом, держа в руке когтистую лапу. Вонзаю её снизу в челюсть оставшегося мехи, прямо до мозга. Моя кожа горит, электрический разряд проходит через всё тело, но я держусь. Хватка Зендера ослабевает от шока, и жало падает вниз, прямо в мою спину.

Мир вокруг вращается, и я жёстко ударяюсь о землю.

— Петра? Ты меня слышишь? — зовёт Зендер. Его лицо расплывается. Он стряхивает с себя ослабевшие металлические щупальца и берёт меня на руки. — Петра, нет… Пожалуйста… Только не…

На это нет времени. Их было двое, но могут появиться и другие.

— Оружие, — я вкладываю маленький бластер в его сильные, надёжные руки. — Пригнись. Они скоро будут здесь.

Окружающий мир расплывается и, точно капли дождя на стекле, стекает вниз.

Глава 7

БЕЛ

Не так сложно вызвать Рондет, как заставить их действительно слушать. Ренна предпочитает улетать в дальние уголки планеты — Кон шутит, что это всё моё влияние. Аэрон обычно где-то рядом: он обожает исследования и изобретения Кона, чего бы они ни касались. Лимасилл — его дом, его родина. Но он часто может отвлечься на что-то зацепившее его в эту самую секунду. В чём-то напоминает Кона. А Фавре… Не знаю. Он всегда держался обособленно от них. Иногда он откликается на наш зов. Иногда нет. Чаще нет.

Когда-то мы летали к ним, пока они спали глубоко под землёй, укрытые огромным куполом из разноцветного стекла. Теперь же они могут прилетать к нам. Если захотят.

Мы с Коном поднялись в единственную уцелевшую башню Лимасилла, возвышающуюся над восточными воротами. На идеально круглой верхней террасе буйно цветут растения. Я не знаю, как они пережили вторжение гравианцев. На мой взгляд, это просто маленькое чудо, и каждый раз, когда я прихожу сюда, тёплый ветер приносит из долины запахи леса и солёной воды. По вечерам можно разглядеть вдалеке огни поселений у подножия Монсерратта.

— Готова? — спрашивает Кон.

Мы держимся за руки, что иногда позволяет усилить сигнал. Не знаю, так ли оно на самом деле, или нам только кажется. Общение с Рондетом было намного проще, когда они пребывали в спячке в своих покоях под гигантским кристаллом, усиливавшим их ментальные способности. Они могли путешествовать сознанием по всей планете, используя сеть кристаллов. Большая её часть была разрушена — взорвана и разграблена алчными гравианцами. Кристаллы с Келты были известны как непревзойдённый источник энергии. Но антейские кристаллы ещё мощнее. И стоило гравианцам разорить Келту, как они переключились на планету.

Я вздрагиваю, несмотря на тёплый ветер, и Кон крепче сжимает мою руку. Ему тоже не нравится думать об этом.

«Пожалуйста», — слышу я его мысленное послание им. — «Нам нужно поговорить с вами. У нас есть новости».

«И мы скучаем по вам», — без раздумий добавляю я.

Так-то это правда. Я скучаю по ним, по связи, которая раньше устанавливалась быстро и легко. Скучаю по их присутствию в моём разуме.

Но все заслуживают свободы, даже те, кого мы любим.

Особенно те, кого мы любим.