Горячий парень из леса (ЛП) - Кидман Джексон. Страница 43

Я с трудом сглотнул.

— Знаешь, нам нужно многое наверстать, — сказал я. — Но я хочу, чтобы ты знала, как сильно Мишель и Дэйн любят тебя. И как тебе повезло, что ты живешь здесь. Этот дом просто потрясающий. Я имею в виду, этот особняк.

Адли хихикнула.

— Я живу в лесу.

— Словно ты в походе? — спросила Адли, сморщив нос.

— Вроде того, — ответил я. — У меня есть дом в лесу.

— Мы пытались разбить лагерь, — сказал Дэйн. — Не получилось, да, Адли?

Она посмотрела на Дэйна. И выражение ее лица сказало мне все. То, как загорелись ее глаза. То, как она улыбалась.

Дэйн был для нее всем. Ее защитником. Настоящим образом отца в ее жизни.

Я медленно встал.

Адли посмотрел на меня.

— Ого. Ты — гигант.

— Почему бы тебе не взять те рисунки, о которых ты упоминала, — напомнил я. — Мне бы очень хотелось их увидеть.

— Ты можешь мне помочь? — спросила Адли Мишель.

— Конечно, могу. Ты хочешь провести Си экскурсию по дому?

— Да! — завопила Адли. Затем она посмотрела на Дэйна.

Она волновалась.

Дэйн шагнул вперед.

— Ну, это кухня. И у нас есть столовая, гостиная, но я думаю, что мы должны начать с комнаты игрушек.

Дэйн кивнул мне.

Я кивнул в ответ.

Когда мы закончили экскурсию, Мишель приготовила кофе, а я сел за стол на кухне с Адли и ее рисунками. Дом был прекрасен. Идеальный дом для Адли, чтобы вырасти в нем. У нее была хорошая жизнь. Вероятно, лучше, чем я мог бы предоставить. Черт, возможно, и лучше, чем могла бы дать ей Мила.

Это была грустная мысль.

Я посмотрел на каждый рисунок, который был у Адли в ее гигантской коробке для рисования. Она любила лягушек, радугу и делать маленькие городки из бумаги и приклеивать их к другому листу бумаги.

Я потерял счет времени, пока Мишель не сказала Адли.

— Почему бы нам не начать убираться здесь? Скоро ужин.

— Мне все равно пора, — произнес я.

— Обратно в лес? — спросила Адли.

— Да. Мне нужно добраться до своей хижины.

И, произнеся слово хижина, я кое о чем подумал.

Единственный раз, когда Адли была на горе, был день, когда пропала Мила. Она никогда не видела хижину. Она сидела на заднем сиденье машины. Ждала свою мать. А потом начался настоящий ад.

Я повернулся и ущипнул себя за переносицу.

У нас до сих пор кровоточат раны.

— Осирис, — произнес чей-то голос.

Я посмотрел, и Дэйн открыл дверь. Он жестом пригласил меня выйти в гараж.

— Я рад, что ты пришел, — признался он.

— Спасибо, что позволил мне быть здесь.

— Это пиздец.

— Действительно пиздец, Дэйн.

— Жаль, что я не могу это исправить.

— Мне тоже жаль. Я пытался. Как идиот.

— Я бы сделал то же самое, если бы что-то случилось с Мишель, — сказал Дэйн.

— Ты хороший человек, Дэйн, — сказал я. — Действительно хороший человек. Ты, вероятно, не получишь ни грамма гребаной заслуги, потому что все просто уверены, что ты об этом позаботишься.

Дэйн поднял бровь.

— Ты целуешь мой зад?

Я рассмеялся.

— Я не целую зад, Дэйн. Я говорю все как есть.

— Да? Что ж, и я скажу все как есть. Тебе это не понравится.

— Попробуй.

— Когда ты, черт возьми, отпустишь?

Я скривил губы.

— Что?

— Ты знаешь, что она ушла, Осирис. Я знаю, что она ушла. Мы все это знаем. Но та маленькая девочка там, она не уверена, что происходит. Она знает, что ее матери больше нет, но не понимает, что это значит. Я знаю, что однажды мне придется все объяснить. Но знаешь что? Я не хочу. Я хочу, чтобы это сделал ты. Ты знаешь больше, чем я. Но ты не сможешь поговорить с ней, пока не поймешь, что произошло.

— Отвали, Дэйн, — огрызнулся я. — Ты не будешь разговаривать со мной, как какой-то психотерапевт.

— Правильно. Ты даже не пошел посмотреть, что мы для нее сделали, не так ли?

— Нет, — сказал я.

— Потому что ты не отпустил. Ты не попрощался.

— Ты только что, черт возьми, сказал минуту назад…

— Я знаю, что сказал, — произнес Дэйн. — Я серьезно. Но если ты поедешь туда, увидишь мемориал, может быть, это…

— Поможет мне? — спросил я. — Да? Что ты хочешь, чтобы я сделал? Сбрил бороду? Подстриг волосы? Продал хижину? Вернулся к вождению этой дорогой машины?

— Нет, вовсе нет, — сказал Дэйн. — Тогда ты был высокомерным придурком. Мне нравится эта твоя версия. Тебе просто нужно дать своему разуму и сердцу шанс пережить это.

Дверь открылась. Там стояла Мишель. Напряжение в гараже было удушающим.

— Адли хотела попрощаться с Си, — сказала Мишель.

— Конечно, — ответил Дэйн. Он подошел к двери и потрепал Адли по голове.

Я встал на колени на нижней ступеньке кухонной двери в гараж, и все еще возвышалась над Адли.

— Эй, — сказал я. — Желаю тебе спокойной ночи. Я собираюсь забрать этот рисунок домой и повесить его. В любое время, когда ты захочешь поговорить со мной, ты попросишь у Мишель телефон. Я обещаю, что отвечу. И я обещаю, что скоро вернусь. Может быть, мы вместе поработаем над рисунком.

— Я люблю тебя, Си, — сказала Адли и прыгнула на меня.

Я обнял ее. Я встал и один раз обернулся. Она хихикнула.

Я опустил ее на землю, и Мишель отправила ее внутрь.

Потом я встал и посмотрел на Мишель. Она плотно сжала губы и слегка улыбнулась.

Я заплакал.

Глава 30

Просто Повесить На Холодильник

(ЛАРА)

Я прыгнула в его массивные руки, как будто не видела его много лет. Он держал меня, сжимая, крадя мое дыхание. Он развернул меня, поставил на крыльцо хижины, а затем коснулся моего лица.

Мы поцеловались.

Мое тело мгновенно загорелось.

— Сегодня я уволилась с работы, — сказала я. — Я видела Тэда. Я говорила с Ленор. И я отказалась от своей квартиры.

Глаза Осириса расширились.

— Я ездил к Мишель. Я ударил Дэйна. Я тусовался с Адли. Потом я плакал, как ребенок, перед Мишель, когда уходил.

— Срань господня, — прошептала я. — Си…

Я начала улыбаться.

Он поцеловал меня. Поцелуй прервался. Я схватила его за бороду.

— Поговорим позже? — спросила я.

— Чертовски верно, — прорычал он.

Осирис повернулся и повел меня в хижину. Он отвел меня прямо в спальню. Он бросил меня на кровать, и я поспешила спрыгнуть обратно. Я подбежала к нему, мои руки вцепились в его рубашку. У меня была фантазия просто разорвать ее, разбросав повсюду пуговицы.

Я потянула, но ничего не произошло.

Осирис начал смеяться.

— Что? — спросила я.

— Ты хотела порвать мне рубашку, да?

— Прекрати.

— Ты принесла какую-нибудь одежду? — спросил он меня.

— Да, — сказала я. — Для чего?

На его лице появилась порочная сексуальная ухмылка. Он схватил меня за рубашку и потянул, снимая ее через голову. Затем он расстегнул мои штаны. Прижавшись своим телом к моему, он повалил меня на кровать и стянул с меня штаны.

Я почувствовала, как у меня подогнулись пальцы на ногах, пока я смотрела, как он действует.

Затем он схватился своими массивными руками за мои трусики.

— Вот как, черт возьми, это надо делать, сладкая, — сказал он.

Словно они были сделаны из бумаги, Осирис сорвал с меня трусики. Разрывая их посередине. Затем разорвал по бокам. Отрывая их от меня по кусочкам.

У меня отвисла челюсть, но, что более важно, я была готова для него.

Его руки коснулись внутренней стороны моих бедер, раздвигая мои ноги, и он шагнул вперед.

Это было неожиданно.

Я почувствовала шероховатость его бороды на себе за мгновение до того, как его язык коснулся моей влаги. Я откинула голову назад и испустила долгий вздох облегчения. Но этого вздоха было недостаточно для Осириса. Он хотел большего. И он получил именно это. Кончик его языка скользнул вниз и толкнулся вперед, входя в меня. Я ахнула и схватилась за простыни. Как только его язык вошел в меня, он высвободился, поднялся и обвел языком мой клитор. Его губы сошлись вместе, и он начал пить меня. Посасывая мою влагу.