Тебе не кажется (СИ) - Гречушная Вера. Страница 24

Маша смущенно покраснела и, отступив на шажок, стала вытирать рукавом кофты мокрое от слёз лицо.

— Не ожидала, что могу понравиться такому красавчику как Костя, — краешком губ улыбнулась она, и вдруг её взгляд остекленел, а лицо исказилось гримасой ужаса.

— Что такое? — я проследила за Машиным взглядом и ощутила резкий холод, сковавший тело от макушки до кончиков пальцев. Через распахнутое кухонное окно в квартире на четвёртом этаже, было видно, как Стас, стоя на табуретке, накидывает себе на шею петлю, привязанную к рожку люстры. Одно неловкое движение — и стул завалился набок, заставляя парня хаотично перебирать в воздухе ногами в поисках опоры.

— Нет! Стас, не надо! — громко вскрикнула Маша и бегом бросилась в сторону подъезда. Скинув с себя оцепенение, я рванула туда же.

— Господи, скорее! — бормотала Маша, в нетерпения топчась возле домофона, дожидаясь ответа от наобум выбранного номера квартиры. Но никто не спешил брать трубку. Я нажала на кнопку сброса вызова и набрала другие цифры.

— Кто там? — откликнулся тоненький детский голос в динамике.

— Откройте, пожалуйста! — взмолилась Маша.

— Мы к вашему соседу из сорок пятой, ему плохо! — добавила я. Нам молча открыли дверь, и мы пулей влетели в подъезд. Путь до нужного этажа показался безумно долгим, хотя на самом деле прошло не больше двух минут. Ворвавшись в квартиру, Маша вперёд меня проскочила на кухню.

— Нет, нет, нет! — услышала я её голос полный отчаяния. На подкашивающихся ногах я ступила на кухню и замерла на пороге. Одного взгляда на Стаса было достаточно, чтобы понять: он мёртв. Синюшный цвет лица, кровавая пена на губах, замерший в одной точке взгляд… Мы опоздали. Мы слишком долго поднимались…

Маша обхватила тело Стаса руками, пытаясь вытащить его из петли, и отчаянно крикнула:

— Яна, вызывай «скорую»! Быстрее!

— Поздно. Ему уже не помочь, — негромко произнесла я и мягко коснулась плеча девушки, но та с неожиданной силой оттолкнула меня и снова предприняла попытку снять Стаса. В этот момент рожок не выдержал нагрузки и с хрустом отвалился, обрушив на Машу тело, люстру и куски побелки. Я бросилась к ней, помогая встать на ноги.

— Не ушиблась? — спросила я, но девушка вновь оттолкнула меня в сторону и упала на колени, склонившись над Стасом. Я смотрела на них сверху вниз и не могла поверить в то, что это происходит на самом деле. В воспоминаниях всплыл кошмарный сон о том, как Стас разбился, выпрыгнув с балкона моей квартиры.

«А может и сейчас мне всё лишь снится?» — с надеждой подумала я и ущипнула себя за руку. По телу прокатился болевой импульс, а кожа покраснела. Господи, неужели я не сплю? Неужели Стас действительно умер? Нет! Этого не может быть!

Я потрясла головой и сама себе влепила пощечину, пытаясь вернуться в реальность. Но, увы, именно в ней я сейчас и находилась…

Маша, уткнувшись головой в грудь Стасу, громко рыдала. А я шаталась как пьяная, словно на пару с ним полчаса назад опустошила бутылку водки, и не знала, что делать. Внезапно взгляд зацепился за клочок бумаги, прижатый к столу пепельницей. Схватив его, я прочитала вслух:

— Мы в ответе за тех, кого приручили.

В сию минуту моя кожа покрылась мурашками. Господи, ведь именно эту фразу говорил мне Стас в том жутком кошмаре! Получается, это было пророчество? Я увидела вещий сон? Или…или к его смерти причастен преследующий нас дух?

Подталкиваемая неожиданной догадкой, я стянула с себя защитный амулет и не удержалась от короткого вскрика: прямо над Машей возвышалась фигура в черном балахоне. Медленно повернув голову на мой голос, сущность сверкнула из — под капюшона красными глазами и разразилась хриплым торжествующим смехом. Я мигом натянула браслет обратно на запястье и, дрожа от страха, присела на корточки недалеко от подруги, протянув к ней руку.

— Солнышко, пойдём. Нам нужно вызвать полицию.

Рыдания стихли.

— Вызывай. Я никуда не уйду. Я буду здесь, с ним, — глухо откликнулась она.

— Здесь дух. Нам опасно находится рядом.

— Мне плевать.

Я горько вздохнула и прикусила губу, чтобы сдержать рвущиеся наружу слёзы. Но они всё равно предательски чертили солёные дорожки на лице.

— Представляю, как тебе сейчас тяжело, но нам необходимо позвонить в полицию… — я провела рукой по Машиным волосам, однако не успела договорить до конца, как девушка резко дёрнулась в сторону и подняла голову.

— Это всё из-за тебя! Я говорила, что его нельзя было оставлять в одиночестве, а ты ушла! И меня заставила уйти! — прошипела Маша, с ненавистью глядя на меня. Я невольно поёжилась от её взгляда.

— Кто же знал, что Стас задумает такое? Я не виновата!

— Да? Хочешь сказать, будто он повесился не по твоей вине?

Я потупила взор, не зная, что ответить, и непроизвольно сжала кулаки. Записка, которую я держала в руках, зашуршала от смятия.

— Что это такое? — Маша заметила клочок бумаги и буквально выдрала его из моих пальцев, — Дай сюда!

— Там ерунда какая-то написана, — промямлила я, но глаза девушки уже пробежались по единственной строчке в предсмертном послании.

— И ты утверждаешь, что не виновата? — прошептала она, злобно сощурившись, — Он написал это про тебя! Он повесился из-за тебя!

Взревев, словно раненый зверь, Маша бросилась на меня с кулаками, нанося удары, куда придётся. Я завизжала и закрыла лицо ладонями, попытавшись свернуться в калачик, чтобы спрятаться от побоев. Но запал Машиной агрессии иссяк меньше чем через минуту. Тяжело дыша, она отстранилась от меня и, вновь припала к телу Стаса, зарыдав вдвое пуще.

12

Следующие несколько дней прошли для меня как в пелене тумана. Допросы в полиции, встреча с родителями Стаса, похороны… Маша, конечно, съехала от нас с Ирой — в то же утро, когда произошла трагедия. Наше с ней общение сошло на нет. Я могла понять её чувства и не осуждала. Маше было необходимо время, чтобы прийти в себя. Естественно, что и обряд упокоя преследующей нас души был отложен на неопределённый срок.

Однако с каждым новым днём я всё сильнее стала ощущать присутствие духа рядом с собой, выходя из квартиры, даже несмотря на защитный амулет. Ночью по потолку спальни вновь стали метаться жуткие тени, пытаясь меня напугать — пришлось приучить себя как можно плотнее задёргивать шторы.

Как-то раз, стоя на балконе с сигаретой, я сняла с руки браслет и тут же внизу у подъезда прямо из воздуха материализовалась знакомая фигура в мешковатом балахоне. Продемонстрировав незваному гостю средний палец, я затушила окурок и ушла в комнату.

«Пора что-то решать. Траур трауром, но жить бок о бок с паранормальной сущностью — мало приятного, — подумалось мне, — Через несколько дней заканчивается отпуск, и у меня совершенно нет желания шугаться от каждого непонятного шороха. Я хочу вернуться к нормальной жизни, беззаботной и весёлой — как раньше! Хочу гулять, ходить на свидания и дискотеки, а не просиживать штаны дома!»

Написав Косте, — первый раз за все эти дни — я попросила его о встрече. Этим же вечером медиум пришел ко мне домой.

— Маша рассказала о том, что случилось со Стасом, — сказал Константин, проходя в гостиную, — Прими мои соболезнования.

— Спасибо, — коротко ответила я, указывая гостю на кресло, — Хотела поговорить с тобой насчет обряда. Так и не нашлось другого способа, помимо сожжения мертвеца?

Костя отрицательно покачал головой.

— Мы с Машей сейчас не общаемся. Последний раз виделись на похоронах, но она даже не позволила приблизиться к себе, — вздохнула я, присаживаясь на край дивана, — Понятное дело, что она злится на меня. Ты ведь в курсе, почему Стас повесился?

Медиум вновь лишь молча кивнул, не сводя с меня внимательного взгляда глубоких карих глаз.

— Если бы я только могла предположить такой исход — ни в коем случае не оставила его одного в квартире. Или вообще не поехала туда! — с отчаянием произнесла я, ощущая, как чувство вины вновь начинает грызть изнутри, — Мне тоже больно. И грустно. И страшно! Я не хочу, чтобы Маша или кто-то еще считал меня исчадием ада, бесчувственной скотиной. Я же не знала, что Стас так сделает! В чем моя вина? Я не накидывала петлю ему на шею! Мне что, надо было замуж за него выйти и потакать всем его желаниям, лишь бы он ничего с собой не сотворил?