Ненужная жена (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia". Страница 33

— Я, правда, ничего не знаю, — дрожащими губами пролепетала она и бухнулась на колени.

Прямо там, в шкафу, правда, не рассчитала и повалилась вперёд, чуть не разбив себе лицо. Эйнар успел удержать её, причём не магией, а руками, экономил силы для отпора.

— Кто именно готовил еду для Ингеборги? — строго спросил он.

— Шеф-повар лично, как всегда для высших, — она дрожала всем телом, с опаской поглядывая на дверь. — Мне никаких особых указаний не поступало, только прислуживать вам как можно старательнее.

— Тогда почему ты пыталась нас подслушивать? — я не верила ей, хотя глаза цвета молодой листвы выглядели честными.

Но нет, после всего пережитого меня таким уже не проймёшь.

— Я услышала шум в гостиной, узнала голос Николя, а он такой…, - она закатила глаза и вздохнула. — Такой привлекательный. Он давно мне нравится, я хотела просто чуть больше узнать о нём. Вот только не знала, что он умеет превращаться в огромного ужасного волка!

— Эйнар, у тебя нет сыворотки правды? — мне порядком надоело это увиливание. Чтобы отговориться, она сейчас и не такого наплетёт.

— Есть, — он извлёк из пространственного кармана флакон, подошёл к столу, налил в стакан воды из графина и капнул в неё пару капель. — Выпей.

Служанка сотворила божественный знак, выдохнула и залпом опорожнила бокал, а потом… повторила слово в слово то, что говорила раньше. Эйнар нахмурил брови, помагичил над ней, но, в конце концов, всё же признал:

— И впрямь не врёт.

— Да, я влюблена в Николя! У него такие глаза, такие усы, ох! Никак не решалась признаться ему в своих чувствах, ведь кто я и кто он.

Мне стало очень неудобно. Надо же, не смогла понять, думала, что она — предательница. Как же тяжело всё это! Не могу верить людям, кроме очень узкого круга, а ведь они действительно могут быть честны. Как теперь дальше жить? Проверять всех на сыворотке? А ведь это надо будет делать регулярно, потому что тот же Арнозис не сразу стал предателем. Пару лет правления Филиппа он вообще удалился от дел. Получается, со всех надо брать клятву на крови, правда, и от неё есть защита, и она сейчас на мне и моих соратниках.

Кстати, она оказалась не только очень эффективной, но и скрытой — её невозможно было ощутить, как и распознать функционал, пока не увидишь сам предмет. Да и то не всё, Николя вот не смог рассмотреть некоторые нюансы, пока ему о них не рассказал Эйнар.

— Надо нейтрализовать сыворотку, — довольный маг вновь вынул какой-то флакон, наполнил стакан. — Чтобы ты не разболтала под её действием ничего лишнего.

Служанка, а её, как выяснилось, звали Фло, послушно выпила очередное зелье.

Пока разбирались с ней, дверь неожиданно распахнулась, и в комнату вошёл Филипп собственной персоной. Одним взглядом выпроводив служанку за дверь, он, хвала небесам, не заметил неплотно закрытую дверцу шкафа, в котором в очередной раз спрятался Эйнар. Ибо не хотел оставлять меня одну и телепортироваться за пределы комнаты.

— Ингеборга, — обратился он холодно. — Вы обязаны присутствовать на ужине, если не хотите для себя позора.

— Простите, но, думаю, Аркелл очень даже в курсе моего истинного положения, потому и приехал сюда, — я была сама невозмутимость. — Он давно положил на меня глаз, вот только жена была помехой ему, но, насколько я слышала, сейчас её уже нет.

— Да, он вдов, — кивнул Филипп. — Но дело не в этом, а в том, что раз уж вы вернулись, надо держать лицо.

Зачем ему это? Помнится, после первой брачной ночи он сослал меня в поместье, нимало не заботясь о чём- либо подобном. Значит, моё присутствие на ужине нужно тем, кто заколдовал Филиппа, то есть Арнозису и, скорее всего, Агнессе и Генриху. Возможно, Аркелл с ними тоже в сговоре, вон как Арнозис кинулся его встречать и Филиппа заставил нарушить протокол.

— Интересно, — я подошла к нему поближе и, удивляясь собственной смелости, положила руку на грудь. Заглянула в глаза, пытаясь уловить ту искру, что была в них когда-то. — Ты сейчас со мной говоришь как Филипп или как ледяной король?

Его зрачки расширились, брови поползли вверх, а рот, которым он когда-то меня столь волнительно целовал, приоткрылся.

— После того, как ты запятнал мою честь перед всеми в первое брачное утро, мне ли бояться кривотолков? — я сама не понимала, откуда взялась во мне дерзость, чувствовала нарастающий жар в груди, а ещё, что на бёдрах слегка нагрелись подвязки. — Ты сам-то понимаешь, что сотворил, и насколько странно звучат твои слова о позоре сейчас?

Моя рука сжалась в кулак и несильно стукнула его по груди. Он охнул, неверяще посмотрел на меня, а потом… его лицо скривилось. Сжалось в гримасу отвращения, после резко, неестественно улыбнулось, вновь стало равнодушным. И так несколько раз.

Повинуясь порыву, я взяла его за грудки, притянула к себе, встала на цыпочки и… прижалась губами к его губам. Что делать дальше, я не знала, поэтому так и стояла губы к губам, млея от ощущений. Тело короля замерло, руки дрогнули, взяли мня за плечи, сжали, а потом отодвинули, прерывая контакт.

— Что ты делаешь? — его глаза оживали, пытались пробиться сквозь маску равнодушия.

— Ищу тебя, — прошептала я трясущимися губами.

Меня колотило от собственной смелости, а ещё от ощущений. Удивительных, совсем других, чем от объятий Эйнара. С магом мне было тепло и спокойно, волнительно, не спорю, но без этого невероятного напряжения, даже боли. Очень, очень тяжело! Невыносимо, хочется повторить и одновременно убежать, скрыться от боли в теплоте объятий мага. Или нет?

И тут Филипп запрокинул голову и расхохотался. Холодно, надменно, а когда наши глаза встретились, то его взгляд был вновь холоден и равнодушен. Похоже, магия Арнозиса победила в этой схватке.

О, Боже, как мне надоело это всё!

— Хорошо, я пойду на ужин, — собралась и как можно надменнее выдала ему, несмотря на то, что хотелось сжаться и уползти в шкаф, лишь бы не видеть издёвку в его глазах. — Но сидеть буду только на месте жены, раз уж речь идёт о чести.

— Да, Агнессы не будет, — кивнул Филипп.

Вот это новость! Что ещё за перемены стратегии? Что там вообще задумал Арнозис?

— Тогда прошу меня оставить и прислать служанок, чтобы я успела вовремя привести себя в порядок.

Его губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но… так ничего и не произнесли. Он только кивнул и вышел за дверь, а я только сейчас осознала, как у меня трясутся ноги, руки и вообще всё тело. С мученическим стоном я опустилась на ковёр.

И только потом вспомнила, что в шкафу Эйнар… а я целовала Филиппа… боже!

Закрыла лицо руками и не знала, как смотреть ему теперь в глаза. После всех наших слов и объятий…

— Инни, Инни, ты в порядке? — Эйнар в очередной раз вышел из шкафа, взял меня за плечи, поднял и прижал к своей груди. — Что с тобой?

В его голосе не было упрёка, только беспокойство, отчего я чувствовала себя ещё хуже. Предательница! Пустословка! Я не выдержала и всхлипнула.

— Инни, успокойся, всё хорошо, — он гладил меня по спине своими ручищами, успокаивал, а я чувствовала, что недостойна такой поддержки.

Попыталась вырваться, но не тут-то было. Он явно превосходил меня по силам. Тогда я собралась с духом и всё-таки произнесла горькую правду:

— Я его поцеловала, Эйн. Сама, — всем своим существом: глазами, мимикой я показывала, как мне стыдно. — На меня словно что-то нашло, очень захотелось проверить, смогу ли я… его спасти.

— Я видел, — Эйнар явно был не в восторге от этого: лицо напряжено, губы сжаты, но гнева нет. Странно, ведь с тем же Николя он реагировал резче, а там вышло недоразумение. — Но я понимаю, с чем это может быть связано

— вас объединяет брачный ритуал, который наверняка сильно мешает Арнозису. Мы видели, как Филипп порой выходит из-под его контроля.

— О, наверное, из-за него меня и потянуло к мужу, — по крайней мере, я на это надеялась — не хотелось чувствовать себя аморальной предательницей.