Ненужная жена (СИ) - Соломахина Анна "Fjolia". Страница 4

— Это всё? — мой голос дрогнул, а щёки запылали от стыда. — А как же панталоны?

— Зачем? — удивились служанки. — Они вам не понадобятся.

— Вы должны показать мужу, что готовы стать его, — нравоучительно проговорила нахальная брюнетка, даже палец назидательно подняла.

Прямо как мой учитель этикета. Ей-богу, я чуть не рассмеялась от такой схожести.

Так, надо успокоиться. Вот только как, если я вновь взглянула в зеркало и ещё больше покраснела. Единственное, что держало меня на плаву — это приятные ощущения от расчёсывания — Френни всегда аккуратно обращалась с моими волосами.

Она усадила меня на мягкий пуф и старательно прочесала каждую прядку, добившись идеальной гладкости и золотистого сияния. Волосы укутывали меня шёлковым плащом, жаль, что не до пят. Всего лишь до середины бёдер. Поднявшись с пуфа, я окончательно убедилась, что даже распущенные волосы не спасли ситуацию, напротив, лишь добавили в мой облик бесстыдства.

Я никогда не думала, что могу так выглядеть! А уж как неловко и стыдно — не передать словами! Ведь стоит сделать шаг, как полы распахиваются и видно… О, нет, срочно в кровать под одеяло — оно скроет мой срам!

— Не бойся, госпожа, всё будет хорошо, — когда все ушли, верная Френни чуть задержалась около кровати. Она взяла мою дрожащую руку в свою и сжала пальцы.

— На-наверное, — я сжала в ответ её руку и даже немного успокоилась. — Он не показался злым человеком.

— А уж как смотрел, как смотрел, — Френни закатила глаза, изображая то ли очарованность, то ли ещё что. — И вообще, я тут собрала пару сплетен, говорят, он очень умел в постели и вообще хорошо обращается с женщинами.

— О нет, не надо об этом, — я вспыхнула, но не только от смущения из-за столь интимной темы. — Я не хочу знать, сколько там у него было.

— Хорошо, хорошо, как скажешь! — Френни ласково погладила меня по руке, поклонилась и ушла в свою комнатку, оставив меня ждать.

Сразу стало пусто и холодно. Ветер задувал в открытые окна, неприятно холодил кожу. Нет, так дело не пойдёт, надо закрыть, чтобы не заболеть. Будет крайне глупо свалиться в постель от банальной простуды.

Я встала с кровати, быстро подбежала к окнам, принялась закрывать тяжёлые створки. Стыдно — не передать словами, но звать служанок ещё стыднее! Как можно быстрее справившись с делом, я вернулась в кровать.

Ожидание — тяжёлое испытание, особенно для такой нетерпеливой натуры, как я. Как убить время и не сойти с ума от неизвестности? Считать свечи. Начнём с канделябра около двери: один, два, три…

Через несколько минут перед глазами всё плыло от огня, а я так и не добралась до конца. Сколько же тут их? Снова стало жарко.

О нет, вновь вставать с кровати, когда в любой момент может войти муж — немыслимо! Когда уже? Невыносимо столько ждать, даже страх начал проходить, осталось лишь чувство дикого напряжения.

Может, служанку позвать и послать за ним? Нет, это будет выглядеть навязчиво, лучше попить и приоткрыть хотя бы одно окно. Да, так и сделаю!

Теперь я уже не стеснялась ходить по комнате в этом развратном пеньюаре, напротив, движение стало моим спасением — я шагала из угла в угол, тушила почти догоревшие свечи, погружая комнату в полумрак, пила, и никак не могла понять, что же так задержало Филиппа? Ведь он явно пребывал в нетерпении, ушёл пораньше со свадебного пира, смотрел на меня горячо и страстно.

Может, его убили? Да нет, тогда поднялся бы шум, ведь он — король, и охраны у него видимо-невидимо.

Вымотавшись от бесплодного ожидания, я всё-таки легла обратно в кровать и заснула, чтобы наутро проснуться… в одиночестве.

Все свечи давно прогорели, комната выстыла, так как окно я так и не закрыла, а греть меня никто не пришёл. Похоже, что-то всё-таки случилось.

Сердце сжалось от тревоги: неужели его отравили или того хуже, зарезали? А может, те самые дела, которые помешали Филиппу встретить нас по прибытии, и сейчас отвлекли его? Я помню, как Труди жаловалась, что Кнуд так мало проводит с ней времени наедине, то ли дело было, когда они только поженились и родители были ещё живы. Он тогда не правил и имел куда больше возможности уделить жене своего внимания.

Поёжившись, я всё-таки вылезла из-под одеяла и метнулась к окну, чтобы поскорее его закрыть, и вздрогнула, но отнюдь не от холода. Входная дверь громко стукнула о стену — настолько резко её открыли.

— Что случилось? — Я тут же спряталась за штору, чтобы не сверкать неприличным видом перед посторонними. — Что-то с Филиппом?

Мою комнату заполнило множество людей: служанки, благородные дамы и даже несколько мужчин, которых, громко возмущаясь, вытолкала за дверь боевая Френни. Её рыжие кудряшки воинственно подпрыгивали в такт движениям головы.

— Да где это видано так врываться в покои вашей королевы! — вещала она им назидательным тоном. Выглядело забавно, поскольку ростом она не особо удалась. Но характер стойкий, да.

— Она пока не королева, и, судя по тому, что его величества здесь нет, вряд ли станет! — надменно отозвалась одна из дам, облачённая в светло-жёлтое утреннее платье.

На лицо она выглядела довольно приятно, вот только выражение больше напоминало… крысу. Ухоженную, напомаженную крысу — благодаря специфической мимике её нос приобретал именно эту характерную форму.

— В любом случае это неприлично и портит репутацию Ингеборги! — продолжила настаивать на своём Френни, таки добившись, чтобы мужчины вышли.

Она радостно захлопнула за ними дверь, обернулась ко мне и всплеснула руками.

— Ах, милая моя госпожа, что творится, что творится!

Кинулась ко мне, порывисто обняла, потом схватила одеяло с кровати и старательно укутала меня от шеи до пят.

— С-спасибо, — только и могла, что повторять я ей, абсолютно не понимая, где нахожусь, и что вообще происходит. Это кошмар? Или страшная явь?

— Простынь белая, как и говорил его величество! — радостно провозгласила та самая дама, что была не против присутствия в моей спальне посторонних мужчин. — Консуммация не состоялась!

— Что с ним? — я не совсем поняла смысла её слов, меня больше волновали причины, почему он не пришёл. — Он жив? С ним всё в порядке?

— Конечно, жив, — дама бросила на меня снисходительный взгляд. — Он ведь сюда не пришёл.

— Что? — это что намёк, будто я собиралась его убить?

— Ничего, — одёрнула себя незнакомка. — Это я так. Его величество дал приказ забрать вашу простынь, дабы засвидетельствовать тот факт, что брак не подтверждён. Люсьена, сними простынь, отнесём её его величеству.

Проворная служанка, ещё вчера прислуживавшая мне, споро сняла постельное бельё, свернула в узел и преданно уставилась в глаза даме в жёлтом.

— Оденься и выйди к завтраку, там всё узнаешь, — бросила она мне через плечо и двинулась к выходу. Остальные потянулись за ней, и только верная Френни осталась по эту сторону двери.

— Что это вообще было? — я пребывала в полной растерянности.

Мне сейчас плакать или возмущаться? Что за порядки здесь, если к высокопоставленной особе могут ворваться в покои и творить полное бесчинство?

— Я и сама не знаю, милая, — Френни принялась суетиться.

Достала из шкафа голубое платье, которое она загодя приготовила на сегодняшнее утро, туфли, чулки, и прочая, и прочая. Споро одела меня, причесала, заплела, пощипала щёки, чтобы они выглядели не такими бледными, и взяла под руку. Да, не по этикету, но сейчас не до него — выяснить бы, что вообще происходит!

В большой обеденной зале собралась целая толпа. Столы ломились от еды, но никто не обращал на неё внимания, потому что Филипп стоял в центре, а рядом с ним пыжилась та самая дама, держа в руках один из концов простыни. Со вторым ей помогала та самая Люсьена. Простыня, как белый флаг моей капитуляции висела между ними, ясно показывая всем, что мною пренебрегли. Если не того хуже — вдруг меня обвинят в блуде?

От последней мысли я даже покачнулась. Холодный пот прошиб меня, я беспомощно пыталась поймать взгляд Филиппа, но он был… равнодушен. Холод и безразличие застыли в его глазах, скука сквозила в прекрасных, мужественных чертах моего несостоявшегося супруга.