Ривер Уайлд (ЛП) - Тоул Саманта. Страница 1
Саманта Тоул
Ривер: Уайлд
Серия: Вне серии
Переводчик: Алла Х
Редактор: Виктория К
Обложка: Виктория К
Вычитка и оформление: Виктория К
Пролог
Ривер
Риверу восемь лет
Сегодня воскресенье.
Ненавижу воскресенья.
По воскресеньям мама ходит на еженедельное собрание книжного клуба. По воскресеньям между пятью и семью часами вечера мамы нет дома.
По воскресеньям между пятью и семью часами вечера он делает мне больно.
Но я не могу рассказать маме, что он причиняет мне боль.
Он мне сказал, что тоже сделает ей больно, если я расскажу. Он сказал, что мне все равно никто не поверит. Потому что он очень важный.
Мой отчим — тот, которому вы говорите, когда кто-то причиняет вам боль.
Он полицейский.
Полицейские должны быть хорошими.
Но он не хороший.
Он плохой.
Я играю на заднем дворе с новым баскетбольным мячом, который мама купила мне на прошлой неделе на восьмой день рождения.
Она ушла пять минут назад.
Я знаю, что произойдет.
Скоро он позовет меня.
Заставит делать то, чего я не хочу.
Будет делать со мной всякое.
Я бросаю мяч в кольцо, висящее на стене гаража.
Он пролетает в него. С глухим стуком падает на асфальт.
Я подхожу и поднимаю его.
Бросаю снова.
Стук.
— Ривер, иди сюда, — зовет он из кухни.
Я ненавижу его голос.
Я ненавижу его.
Зажмуриваюсь.
Нет.
Мяч катится обратно ко мне, ударяясь о ногу.
— Сейчас же, — рявкает он.
Делаю глубокий вдох. Открываю глаза.
Подняв мяч, прижимаю его к груди. Медленно иду в дом, на кухню.
Он стоит у кухонной стойки.
— Закрой дверь, — говорит он.
Я слушаюсь, поворачиваюсь и закрываю заднюю дверь.
— Иди сюда.
«Я не хочу. Пожалуйста, не заставляй меня».
— Не заставляй меня повторять дважды. Ты знаешь, что произойдет, если ты так сделаешь.
Я поворачиваюсь и подхожу к нему. У меня начинает болеть живот.
Крепче прижимаю мяч к груди.
Останавливаюсь в нескольких футах от него.
Я не смотрю на него. Но знаю, что он смотрит на меня.
Он протягивает руку и забирает у меня мяч, кладя его на стойку позади себя. Там, как обычно, стоят пустые пивные бутылки.
И еще я вижу на столешнице его кобуру.
Пистолет все еще в ней.
Он никогда не оставлял его вот так. Всегда убирал в сейф.
«Почему он здесь?»
Сердце начинает биться быстрее.
— Сегодня у нас новая игра, Ривер.
«Мой новый папочка пришел ко мне в комнату и сел рядом со мной на пол.
— Хочешь поиграть, Ривер?
— Поиграть? — взволнованно спросил я. — Я люблю играть! Что это за игра?
Он наклонился ближе ко мне. От него воняло пивом и потом. Мне не нравился этот запах.
— Ну, это тайная игра, — прошептал он. — В нее могут играть только хорошие мальчики.
— Я хороший мальчик! Мисс Кларк говорит, что я самый воспитанный мальчик в классе.
Мисс Кларк была моей учительницей в первом классе. Она мне нравилась. От нее приятно пахло. А еще она была хорошенькой, но не такой хорошенькой, как мама. Никто не был такой красивой, как мама.
— Хорошо, но если мы будем играть в эту игру, ты должен пообещать не говорить маме, что мы в нее играли.
— Почему?
— Потому что это тайная игра. О которой мамочкам знать не положено.
— Ладно.
— Клянешься на мизинчиках?
— Клянусь на мизинчиках. А как называется игра?»
Он начинает расстегивать брюки.
Я отворачиваюсь. Смотрю на прикрепленный к холодильнику рисунок. Я нарисовал его в школе в пятницу для мамы. Это рисунок щенка.
Я очень хочу щенка.
Слышу лязг его пряжки. Молния расстегивается.
Мое тело начинает дрожать.
— Ривер.
«Пожалуйста, не заставляй меня делать это».
Он берет меня за руку и притягивает к себе.
До меня доносится обычный запах пива и пота. Меня тошнит.
— Посмотри на меня, парень.
Заставляю голову повернуться в его сторону. Гляжу на стену позади него. Не могу смотреть на него.
— Сегодня мы сделаем кое-что другое. Ты же знаешь, когда ты мой хороший мальчик, папочка обращается с тобой по-особому.
Я закрываю глаза.
— Итак, ты сделаешь это для меня.
— П-пожалуйста… я н-не хочу, — шепчу я.
Он дает мне пощечину.
Я начинаю плакать.
Он снова бьет меня, на этот раз сильнее. Схватив за лицо, щиплет щеки.
— Открой глаза, парень.
Делаю, как мне сказали. По лицу у меня текут слезы.
— Перестань, мать твою, реветь. Плачут только младенцы. Ты младенец, Ривер?
— Н-нет.
— Тогда перестань вести себя так. — Лицо у него ярко-красное. Глаза выпучены. Он сжимает мне пальцами лицо, причиняя еще большую боль. — Ты сделаешь так, как я скажу, парень. Потому что, если ты этого не сделаешь, то знаешь, что произойдет.
«— Я... я больше н-не хочу играть в эту игру, — прошептал я. — Н-не думаю, что она м-мне нравится.
— Ты знаешь, что случается с маленькими мальчиками, которые нарушают свои обещания, Ривер?
Я отрицательно покачал головой.
— Они попадают в тюрьму и никогда больше не видят своих мам.
— Я не хочу в тюрьму! Пожалуйста, не сажай меня в тюрьму!
— Не посажу, пока ты будешь делать то, что я тебе говорю. Ты сделаешь в точности так, как скажет тебе папочка, Ривер?
Я уставился в пол. Волосы упали мне на глаза. Они промокли от моих слез.
— Да, сэр, — прошептал я».
— Что случится, Ривер?
Заставляю себя посмотреть ему в глаза.
— Я сяду в тюрьму. И никогда больше не увижу маму. Она останется с тобой, и тогда ты причинишь ей боль.
Он улыбается. От этого я ненавижу его еще сильнее.
— Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы я причинил боль твоей маме, Ривер?
Делаю глубокий вдох.
— Нет, сэр.
— Я так и думал.
Он проводит пальцами по моей щеке. Я стискиваю зубы.
— А теперь я пойду и сяду за стол. Ты принесешь мне из холодильника пиво. Когда я закончу пить, мы начнем играть. Понял?
— Да.
Я поворачиваюсь и иду к холодильнику. Трясущейся рукой открываю дверцу. Я сжимаю ее, чтобы остановить дрожь. Затем лезу внутрь и достаю с верхней полки пиво. Открутив крышку, бросаю ее в мусорное ведро, пытаясь продлить неизбежное.
Когда я оборачиваюсь, то снова вижу его пистолет.
Он лежит там, на столе.
Я смотрю на него. Он сидит за столом на моем стуле.
Моем стуле.
Он выдвинул его из-под стола и развернул лицом ко мне.
А еще он снял штаны. На нем только рубашка.
Мои внутренности сжимаются.
Бутылка в руке дрожит.
Я снова перевожу взгляд на пистолет на столе.
— Чего ты ждешь, парень? — рявкает он. — Иди сюда.
«— Ривер, иди сюда. — Он похлопал рукой по кровати, на которой сидел.
Маминой кровати.
Он никогда раньше не приводил меня сюда играть в свои игры.
Это всегда происходило в моей комнате.
Я не хотел этого делать. Только не здесь.
У меня задрожали руки. Теперь это часто случалось. Особенно по воскресеньям.
Я вжал пальцы в ладони, пока ногти до боли не впились в кожу.
— Сейчас же, Ривер.
Я подошел к кровати и встал перед ним.
Он улыбнулся.
Я еще глубже вонзил ногти в кожу».
— Ривер, больше я повторять не стану! Тащи свою сюда задницу! Сейчас же!